основания рода.
— А если после, то уже гадить будет незачем, — понял Гольцман.
— Все верно, рад, что вы схватываете на лету.
— Не отхватить бы после того, как схвачу.
— Ну, это уже вам решать. Соглашение о неразглашении вы подписали, поэтому вправе отказаться. Я пойму и настаивать не стану.
Гольцман задумался, а позже спросил, глядя мне в глаза:
— Мы можем с вами говорить начистоту, при условии, что все, о чем мы с вами будем говорить останется между нами?
— Конечно.
— Я уверен, что вы наводили обо мне справки. Более того, вы не поверили в мою занятость, и я понимаю, что не стоило так с вами поступать. Вы мне это наглядно продемонстрировали. Однако вы все равно дали мне шанс, хоть и выдвинули жесточайшие условия.
Виктор Андреевич, у меня есть дар. Не магический, но дар от бога. Я очень хорошо разбираюсь в людях. Я буквально чувствую, что-за человек находится передо мной. И у меня сформировалось стойкой мнение, что вы надежный и щедрый человек, но я хочу, чтобы вы понимали, что помыкать мной у вас не выйдет, какие бы бумаги мы с вами не подписали.
— Что ж, это честно. Отвечу откровенностью на откровенность. Когда вы попытались узнать обо мне, то толком ничего выяснить не смогли и, судя по всему, доверились своему дару, решив посотрудничать со мной честно. А когда вы получили от меня не только щедрый гонорар, а еще и очень щедрую премию, в вас сыграла жадность, и вы наплевали на то, что буквально орал ваш дар.
Однако когда вы поняли, что у вас появился еще один шанс, вы согласились на эти, как вы выразились жесткие условия. Уверен, что принимая это решение, вы не один и не пять раз обращались к своему дару и всегда он вам отвечал только одно. И раз уж вы рассказали мне о нем, я вам расскажу о себе то, что вам просто необходимо знать.
Это, — я показал ему соглашение, которое он не так давно подписал, — на самом деле не жесткие условия. Это обычные условия для тех людей, кто хочет заслужить мое доверие. Своих людей я всегда берегу, забочусь о них и щедро им плачу, но предатели будут молить меня о смерти. Поэтому думайте и решайте. У вас есть буквально несколько минут, мне необходимо будет найти другого юриста в случае вашего отказа.
Российская империя. Город Санкт-Петербург. Поместье барона Савраскина
— Я согласен, — с небольшой задержкой ответил юрист, видимо, снова обратившись к своему дару и получив все тот же ответ. — Куда и когда мне предстоит прибыть?
— Об этом вам стоит договориться с ректором Санкт-Петербургской магической академии.
— Ого! Могущественные же у вас покровители!
— Это не покровители. Ванадий Павлович всего лишь порекомендует меня, как главу нового рода. Я никоим образом не должен бросить тень на его род и не должен создать ему проблем. Понимаете?
— Теперь, кажется, я понял свою задачу.
— Вот и отлично. Сейчас скину вам его телефон.
— Не нужно. Мы пересекались с ним пару раз в суде, у меня есть его контакты.
— Вот и отлично. Чай, кофе, может, отобедать желаете?
— Если можно, то чаю с каким-нибудь печеньем и пару часиков мне бы поработать в вашем кабинете, если позволите. Я пойму, если вы откажете, но так было бы быстрее. Мне кое-что надо проверить и подготовить. Разумеется, все напрямую касается вашего поручения.
— Кабинет в вашем распоряжении. У меня тут еще ничего секретного нет, а подбросить вы ничего не сможете. Поместье проверяется тут чуть ли не постоянно. Мой управляющий бывший военный.
— Не для того, я ту бумажку подписывал, чтобы гадить вам, Виктор Андреевич, — кивнул Давид Абрамович на соглашение у меня в руке.
— Вот и отлично, — ответил я и вышел из кабинета.
— Милый, можно с тобой переговорить? — смутилась Катя.
— Странные у тебя вопросы. А когда было нельзя? — удивился я ее поведению.
— Тут такое дело… — смутилась девушка и до меня, кажется, дошло, о чем пойдет разговор. — Светлана звонила. Она хочет прийти к тебе в гости, до того, как ты уедешь на войну.
— И судя по тому, как ты мнешься, она не просто на ужин хочет приехать, — на всякий случай уточнил я.
— Угу. Ты против?
— А ты?
— Я не против, честно! Я бы тоже поучаствовала, если можно, конечно. Ведь если ты не вернешься, то у меня такого опыта уже не будет.
— Какого опыта? — не понял я.
— Ну… Две девушки из рода Фроловых и один мужчина, которому совершенно не мешает наше единение с огненной стихией.
— Если моя любовница желает разнообразить наш секс еще одной девушкой, то я не против, главное, чтобы не парнем.
— За это можешь не беспокоиться, — чмокнула она меня в губы. Таких, как ты больше нет. А если и были бы, я бы на них даже не взглянула. Ведь мне нужен только ты! Так я обрадую Светлану?
— Хорошо. Я пока с прислугой пообщаюсь. Узнаю, что в дом требуется. Да и с охраной нужно познакомиться.
До вечера я занимался хозяйственными делами. Оказалось, что для содержания поместья нужно много чего и Денис Миронович заготовил мне очень большой список всего необходимого, и сумма выходила около пятидесяти тысяч. Причем он заверил меня, что это по минимуму.
Я приказал ему составить полноразмерный список всего необходимого сейчас и того, что может понадобиться в течение двух лет. Он удивился такому сроку, а когда узнал, что мне скоро уходить в армию, пообещал что составит такой список в течение двух дней.
После того, как делами в поместье было покончено, а Катерина уехала, я переговорил с Антониной Витальевной Сорокиной и поинтересовался, как себя чувствует ее дочка. Та опять чуть было не бухнулась на колени, но заметив мой посмурневший взгляд, просто поклонилась и, поблагодарив, ответила, что все хорошо и ее дочку скоро выписывают.
Я созвонился с лечащим врачом девочки и поинтересовался, что необходимо для реабилитации. Тот выслал мне список препаратов и лекарств с рецептами и рекомендациями. Я переслал его управляющему поместьем и приказал включить это все в список необходимого. А затем, взяв его с собой, отправился в одну из лучших компаний по созданию магических протезов.
Мы подошли к информационной стойке.
— Здравствуйте, — поприветствовал я девушку.
— Здравствуйте, — улыбнулась она мне. — Чем могу быть полезна.
— Я барон Виктор Андреевич Савраскин… — начал, было, я, но девушка меня перебила.
— Я знаю кто вы, ваша милость. После вашей победы на
