— Не время, — Хелл потянул за затвор, и четырнадцатимиллиметровый патрон встал на место. — Постреляем.
Бумс, отдача от старенького противотанкового, времен второй мировой была не то чтобы безболезненная, да и скорострельность ствола хромала, но калибр сделал свое дело. Пули, одна за другой плотно ложились в точку между глаз невиданной твари, и, слава богу, наконец, начинали действовать. После первого комплекта тварь, похоже, полностью дезориентировалась и, не добравшись до машины метров триста, закружила на месте, рыская в воздухе уродливой мордой. Гранаты повредили брюхо, пару ног у монстра оторвало еще в помещении, но сила и адская выносливость заставляли её идти напролом.
К третьему комплекту присоединились и резкие окрики АК, это уже Всеволод и Семен, засев по обоим краям нивы лупили по здоровенной мишени. В ход пошла еще пара ВОГов, а когда Хелл загнал последний комплект и довольный отошел от ружья, дело было сделано. Изрешеченная пулями, гора дурно пахнущего мяса извивалась в луже собственной черной крови и испражнениях. Вонь стояла еще та. Даже стоя с подветренной стороны, люди зажимали носы руками и пытались побороть рвотные спазмы. Тело треугольного гада выгнулось в предсмертной агонии, и затихло, оставив на бетонке длинные белые следы от когтей.
Бой продолжался без малого десять минут, и измотанные и обессиленные люди тяжело опустились на землю. Вытянувшись во весь рост, Всеволод глубоко вздохнул и, зажмурив глаза, произнес.
— Если так пойдет и дальше, у нас просто не хватит патронов.
Тринадцать дней до часа «икс». Реальность. Санкт-Петербург.
Взяв с собой Петрыкина и Ханкишиева, майор погрузил всю эту веселую компанию в служебный УАЗ. От шофера пришлось отказаться. Парень был навеселе и видимо плевал на присутствие начальства. Пара ударов по печени и угроза занесения в личное дело тоже результатов не дали и Курехину пришлось самому усаживаться за баранку.
— Куда едем, товарищ майор? — Поинтересовался лейтенант, с интересом поглядывая на уныло сидевшего в отсеке для арестованных Арика. Вид у того был печальный и философичный. В своей майке и тренировочных штанах гражданин Ханкишиев походил на греческого мыслителя и бессребреника, за свое вольнодумство и передовые взгляды попавшего в темницу.
— К нему едем, — майор кивнул на арестованного и, выжав сцепление, выехал со двора. — У него там сейф дома, а в нем пара нужных бумаг.
— А я там зачем?
— Ну, поддержку штанов еще никто не отменял, да и потом, посмотреть нужно будет коробочку. Может там пиропатрон стоит. Этот козел код неправильный введет, бах, и нет квитанций.
По ночному Питеру ездить одно удовольствие. Шумные и суетливые, вечно многолюдные проспекты медленно остывали после бурного дня. Пышущий жаром асфальт, разогретый за день солнцем и бесчисленными колесами кредитных иномарок, становился тих и спокоен, а синяя полоса на борту и надпись «Полиция» позволяли забыть о суете этой жизни и отдаться во власть второму мужскому развлечению после оргазма, езде на автомобиле. Благо, отдел и дом Ханкишиева расположены были на одном берегу Невы, и вечных проблем с разведенными мостами удалось избежать. Быстро пролетев на мигающий желтый, уже через десять минут уазик притормозил у арки, ведущей в тихий патриархальный дворик, забранный в толстую решетку, и сурового охранника в будке.
— Эй, вы чего, совсем сдурели, — не разобрав спросонья начал мужик, спешно натягивая через голову черную куртку. — Тут же проезд. — Но увидев синюю полоску на борту, осекся, и с опаской поглядел на хмурого Всеволода, что, не церемонясь, тащил за шкирку не особо и сопротивляющегося Арика.
— Арик Вахтангович, что же это? — Всплеснул охранник руками при виде конечностей Ханкишиева, закованных в браслеты.
— Заткнись и занимайся своей работой, шпану гоняй от ворот, чтоб не ссали, — зло пробубнил Ханкишиеву. Продолжить диалог ему не дал сильный тычок промеж лопаток. Получив ускорение Арик понесся в сторону подъезда.
Супруги к облегчению Арика и общей радости полицейских дома не оказалось. Выудив из бездонных карманов тренировочных штанов длинный ригельный ключ и открыв дверь, он пропустил господ полицейских внутрь.
— Жирно живешь. — Всеволод по привычке скинул ботинки в прихожей и вступил ногами на толстый ворс цветастого восточного ковра. По стенам, вперемешку висели аляповатые картины в богатых рамах и плети искусственных растений в безвкусных вазончиках. Помпадуристая мебель с пышными подлокотниками и мягкими полосатыми спинками занимала большую часть зала. Полок с книгами, журналов или других следов мозговой деятельности хозяина жилища не наблюдалось.
— Вот он сейф, — Арик заспешил к дальней стене и, сдвинув влево пузатого херувима в золотом подгузнике, обнажил стальную дверцу хранилища.
— Взгляни. — Курехин кивнул Петрыкину, и тот, поставив на пол кейс, вытащил оттуда хитрое устройство с присосками.
— Что это? В первый раз такое вижу? — Удивился Арик.
— Новейшая разработка, — охотно поделился лейтенант. — Улавливает не только колебания работы взрывного механизма, но и химические соединения. Если там, ну, к примеру, тротил, то прибор тут же покажет опасность.
Обследование ничего не дало и Арика отправили открывать сейф.
— Вот они, — пухлая пачка расписок легла на стол, и хмурый хозяин квартиры повел носом в сторону бара, где притаились пузатые бутылки импортного алкоголя.
Не обратив внимания на душевные порывы Арика, Курехин взял пачку, развязал тесемки и с интересом начал проглядывать записи. Бухгалтерия была справная, все чин по чину. Приход, расход, дата и сумма были выведены чьим-то старательным почерком. Внизу же значились фамилии участников проекта. Одна из них принадлежала Арику, вторая же значилась не иначе как Юнг.
— Забери и отдай в лабораторию. Пусть графологи посмотрят, что это за европеец. — Всеволод подошел к Арику и, вытащив из кармана ключи от наручников, снял браслеты. — Завтра зайдешь в отдел, — решил он, немного подумав. — Подготовим тебя к встрече с этим Юнгом, если ты, конечно, все еще сотрудничаешь. Дело-то не закрыто.
— Начальник! — Взвился на стуле гражданин Ханкишиев. — Ты же обещал!
В кармане Курехина завибрировал телефон. Вытащив аппарат, майор поднес его к глазам и тяжело вздохнув, нажал на кнопку приема.
— Что тебе, Семен!
— Приезжай, немедленно. — Голос аналитика готов был сорваться в ультразвук. Он шепелявил и глотал окончания и вообще вел себя не свойственно уравновешенному затворнику с компьютерной работой. — Я вляпался.
