деревьях? — невинно поинтересовался Данут.
— Почему на деревьях? — вытаращился Энам.
— Так слышал, что эльфы на деревьях дворцы строят.
— Да? Любопытно было бы на такое дерево глянуть. Не то, что не видел, так никогда и не слышал. Мы любим леса, но не настолько, чтобы карабкаться по деревьям. Неудобно же. Детям же надо учиться, играть. С трудом себе представляю школу, где учитель с учениками сидят на ветках.
Данут вздохнул. Ну вот, разрушилась еще одна красивая сказка. А он читал о мэллирнах с гладкой серебряной корой, чьи листья похожи на листья бука, зеленые сверху, и золотые снизу. Деревья были настолько гигантские, что на них располагались целые поселения, а с ветки на ветку пролагались веревочные лестницы. Чтобы попасть с одного дерева на другое, нужно было проделать путь по деревянной мостовой. В лесах, заполненных такими деревьями, располагались эльфийские королевства. А правда, она скучная. М-да… Впрочем, мог бы и сам понять, что подобное дерево выпьет соки из земли, радиусом миль в сто, если не больше, а если мэллирны будут расти рядом, то одно из них вскоре погубит другое. Но представив, как детки сидят на ветках, слушают учителя, записывают его пояснения на грифельные доски, хихикнул.
Рушилось еще одно представление об эльфах. Он же неспроста задал вопрос о детях, так как был уверен, что из-за своего бессмертия эльфы не имеют детей. Зачем обзаводится наследниками, если ты способен прожить вечность? Вот, опять попал впросак. И дети у них есть, и даже школы! Так пойдет, то выяснится, что легенда о вероломных эльфах, прибывших в гости к дружелюбным оркам, а в ответ на гостеприимство последних принялись их убивать, окажется сказкой. Впрочем, это событие произошло уже на Фаркрайне, а не на Земле предков и, потому, Энам вряд ли сможет рассказать о нем.
— Еще хотел тебя спросить — почему здесь так мало хижин? — поинтересовался Данут.
— Так тут же оазис, — удивился Энам вопросу. — Озеро маленькое, пальм немного. Будет народу много, то вырубят пальмы, озеро пересохнут. Давно рассчитано, что тут может жить не больше двадцати человек. Вот нас здесь столько и живет. Семь семейных пар, у которых дети уже выросли, да шесть холостяков, вроде меня. Полдня пути — и будет оазис побольше, там целый поселок — сто домов. Там и река течет. А тут живет те, кто не любит многолюдье.
— А чем вы вообще занимаетесь?
— Да кто чем, — пожал плечами парень с пауком. — Кто рыбу ловит, кто коз разводит и сыр готовит, кто по пустыне караваны водит. Есть те, кто одежду шьет, обувь, да все такое прочее. Кстати, надо завтра нам с тобой на базар сходить, одежду купить. Ходим, как два оборванца. Я сам, скажем, в охране служу, караваны с солью сопровождаю. Меня ведь как на остров Солнца как привезли? Напали на караван разбойники, мы их отбили, а я по дурости за ними побежал, хотел кого-нибудь в плен взять. А получилось так, что самого взяли. Ну, меня арканом связали, да на побережье отвезли, а там «солнечногородцам» и продали. О чем еще спросить хочешь?
— О пауке на твоей спине. Он что-то означает? Принадлежность к племени, к какому-нибудь клану. Ну, не знаю, что еще… Или это тайна?
— Ох уж этот птицеед, — махнул рукой Энам. — Дурость это моя была, по молодости. Напились как-то раз с приятелями, решили к мастеру по татуировкам сходить. Они-то себе маленькие набили, а мне что-нибудь интересное захотелось, да побольше. Вот, мне на спину паука и забабахали. Мастер меня целый час отговаривал — мол, не делай такое, жалеть потом будешь. Ну, а я уперся. Мастер плечами пожал, тату набил.
— Скаялся, небось? — с сочувствием спросил Данут. Ему бы посмеяться над приятелем, но не хотелось. Мало ли, кто какие глупости делает.
— Первое время — да. Я же из-за этого паука рубашку стеснялся снимать. Как думаешь, отчего я плавать не умею, хотя и на озере живу? С женщинами всегда проблемы были. Начну раздеваться, так их на хохот пробьет. Может, я из-за этого рисунка в оазис жить и ушел? Да что уж там — именно из-за этого. Кажется, что каждый на меня пальцем указывает — вот, мол, тот дурачок, что паука-птицееда на спину прицепил. Тут меня никто не видит, а кто увидит, так ему наплевать. Ну, а в караванах когда хожу, все время одетый.
Данут задумался. Действительно, маленькая глупость, а всю жизнь парню искалечила.
— А поехали со мной, — предложил он Энаму.
— С тобой, это куда? — осторожно уточнил эльф.
— В Фаркрайн, куда же еще? Там тебя никто не знает, стеснятся некого. И всегда можно сказать, что ты из такого племени, где пауков рисуют за смелость. Ну, или у вас считается, что вы от паука произошли. Правда, — пригорюнился Данут. — Эльфы на Фаркрайне живут неизвестно где. Да и отношение у нас к ним не очень…
— Спасибо, конечно, — усмехнулся Энам. — Но я лучше тут останусь. Привык я здесь жить, да и нравится мне тут. Давай-ка лучше спать. Завтра с родичами увидимся, о деле поговорим.
Глава 13. Корабль пустыни
«Ящер бы меня побрал, вместе с этой скотиной! И зачем я поехал сюда? Сидел бы себе на Фаркрайне, воевал с некромантами да скелетами — привычное дело!»
За все время своих мытарств Данут не разу не пожалел о том, что покинул родину. А здесь... Он клял себя, на чем свет стоит, уже третьи, или четвертые сутки. Но эти дни казались парню одной страшной бесконечностью.
Кто говорил, что ехать на верблюде — одно удовольствие?! Какая сволочь такое ляпнула? Ну, покажите ее мне! Кто?
Но этот «кто-то» был не кто иной, как его друг Энам, который едет сейчас чуть впереди, время от времени оглядываясь назад и ехидно скалится! Вот ведь, собака худая, Ящур тебе в одно место! Знал бы, ни за что бы не поехал. Лучше бы пешком пошел. Если идти чуть быстрее, то вполне можно потягаться со скоростью с верблюдом.
Данут трясся на этом «корабле пустыни» третий день. Спасибо другу, который с утра помогал уложить верблюда на бок, чтобы удобнее было взбираться (как запрыгнуть на такую громадину?), потому что самого воспитанника орков эта скотина не
