Кузнец щипцами вынул из большой бочки бесформенный кусок металла, бросил на наковальню, позвенел, поворочал, прислушиваясь. Недовольно скинул его на землю, достал еще один. И этот чем-то не устроил — тоже полетел на пол. А вот услышав звяканье третьего, Суомит улыбнулся ему, словно встретил старого друга, сказал:
— Вот это как раз то, что надо! Для клинка не пойдет, а для доброй палицы — самое дело. Ну-ка, парень, наляг на меха. Поддай жару!
Глеб послушно надавил на рычаги. Меха ходили тяжело, с подсвистом, со скрипом. Жар сразу опалил лицо. Глеб мгновенно вспотел, но остановится не мог ни на секунду. Суомит все подгонял:
— Давай еще! Вот так! Хорошо! Приналяг!..
Кузнец сунул массивную болванку в горнило, зарыл в рдеющие уголья. Блаженно улыбаясь, стал следить, как краснеет, наливается жизнью металл. Кузнец, явно, наслаждался этим зрелищем. Затем он щипцами выхватил светящуюся заготовку, бросил ее на наковальню. Удерживая, стукнул молотком один раз. И Иван, размахнувшись, ляпнул кувалдой точно в это же место.
— Потише! — рассмеялся кузнец. — Наковальню мне не разбей!
И пошел такой перезвон, что у Глеба заложило уши.
Веселое звонкое перестукивание разлилось над деревней, над полями, потекло на окрестные луга, за холмы, за реку. Крестьяне отрывались от работы, поднимали головы и смотрели в сторону далекой кузни, сплошь заросшей бурьяном. Над ее крышей из кирпичной трубы вырывался сноп искр, взвивался бешеной поземкой, огненным смерчем. Лизали небо языки пламени. Казалось, что не кузнечная работа кипит внутри, а некое полыхающее волшебство творится там под грохот, лязганье и перезвон…
— Поддай! — кричал кузнец, и Глеб налегал на меха. Лицо пылало, глаза заливал едкий пот, дым щекотал горло. Ныли от усталости руки, на ладонях вздулись водянистые мозоли, хотелось все бросить, но кузнец кричал:
— Жарь! — и Глеб послушно жарил, забыв обо всем.
И вновь стучал указующий молоток, и тяжело лязгала кувалда. Металл на наковальне приобретал форму. Слиток железа постепенно превращался в оружие.
— Жарь! — Будущая палица тонула в пылающих углях.
Оглушительный лязг — булава на наковальне.
Вновь:
— Поддай!
И грохот.
И снова: «Жарь!»…
Глеб потерял счет времени. Звенящие секунды слились в часы, минуты отмерялись криком «Поддай!».
Он не заметил, что на улице уже стемнело. Наступил вечер.
Но он видел, как из пламени под молотом рождается оружие…
— Хватит! — крикнул кузнец. Он выхватил откованную булаву прямо из-под удара кувалды, бросил в чан. С шипением взметнулось вверх облако горячего пара. Расползлось туманом по потолку, окутало жаром всю кузню. Алый свет, идущий от горна, померк.
— Хватит, — повторил кузнец, довольно улыбаясь. — Хорошо поработали! Славно!
— Уже все? — спросил Иван, опуская молот.
— Ишь, какой шустрый! — восхитился Суомит, потирая руки. — Рано еще. Лишь часть работы сделана.
— Дай хоть посмотреть, что вышло, — Иван дернулся было к чану, но кузнец преградил дорогу:
— Не порти вещь! Сглазишь, спортишь, придется все заново делать. Железу отдых нужен. А уж потом я его выдержу как надо, закалю, отпущу. Оглажу, отшлифую. Шипы наострю, шорох сточу. Всю ночь здесь буду… Идите домой. Завтра к обеду все будет. Тогда и вернетесь.
— Сколько спросишь? — поинтересовался ценой Иван.
— Завтра в руки возьмешь — сам оценишь. А заплатишь по собственному разумению.
— Договорились!
Суомит кивал, и Глебу показалось, что кузнец ждет не дождется, когда они с Иваном уйдут, чтобы вновь приняться за работу. Тайную, секретную, где чужой глаз лишь помеха.
— Пойдем, — сказал Глеб и потянул друга к выходу.
— Завтра в обед, — крикнул Иван на прощание…
Была ночь. В высокой траве сонно стрекотали сверчки, но оглушенный Глеб думал, что это просто звенит в ушах.
Друзья прошли несколько метров, держа направление на проблески воды и горбатую тень моста, и оглянулись.
Над деревней поднималась багровая луна, огромная и выпуклая. В темном бархатном небе блистали звезды. Холмистый горизонт вырисовывался четкой линией без полутонов. А над кузней словно вился рой алых светлячков — в ночном воздухе причудливо танцевали горячие искры.
5
Они проспали всю ночь и утро, проснулись лишь к самому обеду.
— Ну, дрыхнуть вы мастера! — приветствовал их пробуждение Сергей. — Как сходили?
Не говоря ни слова, Глеб вытащил непослушные руки из-под одеяла и показал ладони, сплошь покрытые лопнувшими пузырями мозолей.
— Да-а! — Сергей покачал головой. — Видно, славно отдохнули.
— Хорошо было! — Иван вылез из постели. — А ты тут как?
— А никак. Вас сторожу все утро. Хоть бы записку оставили, когда проснетесь. Полдня из-за вас потерял.
— Куда торопиться?
— Вот именно. Надо решить, куда пойдем дальше.
— Давай за столом поговорим.
Иван стянул упирающегося Глеба с кровати, схватил кружку воды, плеснул товарищу в лицо. Глеб завопил, встал в боксерскую стойку, пару раз ткнул бородатого здоровяка под ребра, легко увернулся от ответного неуклюжего шлепка.
— Хватит дурака валять, — остановил их Сергей. — Хозяин перед самым вашим пробуждением заходил, говорил, что обед готов. Пойдем, а то ведь остынет.
Глеб и Иван, пофыркивая и плеская студеной водой друг на друга, умылись из деревянного ведра. Сергей тем временем быстро, но неряшливо заправил постели. Через несколько минут трое друзей сидели в зале за накрытым столом.
Они уже не были единственными постояльцами в харчевне. За соседним столом восседал человек, судя по всему Двуживущий, крепкий, с едва заметной проседью в коротко стриженых русых волосах. Он держал на коленях меч, а за его плечами висел лук. Колчан со стрелами стоял на полу возле скамьи. Кожаные доспехи, что были на нем, выглядели обычно, но Сергей завистливо прошептал:
— Кожа дракона, — и отвел от незнакомца взгляд. Ни к чему было проявлять излишнее любопытство. И своих забот хватало.
— Сейчас нам надо идти в Город, — заявил Сергей.
— Зачем?
— Продадим яблоки, откроем счет в банке. Поищем нужных людей.
— Каких людей?
— Я все думаю о Лиге.
— А-а! — протянул Иван. — Может, пока подождем с этим делом?
— А чего ждать?
— Ну… — Иван не знал, что ответить.
Глеб пока не проронил ни слова. Ему совсем не хотелось возвращаться в Город. Он только расчувствовал вкус приключений.
— Что думаешь, Глеб?
— Вам надо идти в Город. Создавать Лигу.
— А ты? Не с нами?
