Сильная боль пронзила мое запястье — я рефлекторно отшатнулся, забыв, что прикован наручниками к столу.
— Что, не нравится? — в его голосе слышались гнев, печаль и усталость одновременно. — А я такое почти каждый день вижу. И, похоже, что с каждым годом становится все только хуже. Люди как будто с ума посходили… Вот вы ни в чем таком не хотите признаться, мистер Найт?
— Это что же… вы думаете, что это я ее?! — до меня только сейчас начал доходить весь ужас ситуации. — Зачем мне такое делать?!
— Я пока лишь строю версии, собираю улики, — детектив откинулся назад, на спинку стула. — С другой стороны, вы с жертвой были знакомы — это факт. Причем, факт, который вы столь удобно предпочли «забыть». И познакомились вы с ней как раз всего за несколько часов до ее гибели.
— И это что, делает меня убийцей? — возмутился я. — Да там кроме меня еще куча народа была!
— Нет, не делает, — согласился Родригес. — Алиби этой «кучи народа» мы, естественно, тоже проверяем. И вы, пока что, не обвиняемый, а всего лишь подозреваемый. Вот только несколько свидетелей единодушно утверждают, что вы с Катрин флиртовали, заигрывали. Так что, и мотив у вас был.
— Какой? — тупо спросил я.
— Похоть, — кратко объяснил детектив. — Ее пытали, изнасиловали, по крайней мере, факт интимного контакта патологоанатом подтвердил, и жестко убили. Знаете, — его голос вдруг перешел на доверительный шепот, — вот как все могло быть. Вы с ней познакомились, она вам понравилась. Вы ей, наверное, тоже. После того, как ваша смена закончилась, созвонились, встретились. И тут выяснилось, что девушка не разделяет ваших … предпочтений.
— Каких еще предпочтений? — поверить не могу, они, что серьезно решили это на меня повесить?
— Садомазохистских, — неохотно пояснил полицейский. — Она вам отказала. Вы пришли в ярость, решили ее проучить. И немного увлеклись. А может быть даже, — его как будто охватило вдохновение, — у вас вообще все было по взаимному согласию. Просто, в какой-то момент вы слишком заигрались, потеряли голову, и перешли грань…
— Подождите, подождите, — перебиваю его мрачные фантазии со мной в роли главного злодея, — но ведь в тот вечер я работал допоздна, закончил уже за полночь. А она к тому времени уже давно ушла вместе со своими друзьями.
— Да, работали, — подтвердил полицейский. — Это мы, естественно, проверили. И, да, она и ее друзья действительно ушли из бара еще до полуночи. Вот, только Катрин почти сразу же и попрощалась с ними — сослалась на то, что у нее, мол, какая-то важная встреча.
— Ну и что? С какого перепугу вы вдруг решили, что встреча у нее была именно со мной?!
— Ах, мистер Найт, мистер Найт — вы нас уж совсем за дураков-то не держите, — чуть ли не проворковал детектив. — Подождите минутку!
Он встал и вышел за дверь. Впрочем, на этот раз долго ждать мне не пришлось — практически сразу же и вернулся с прозрачным пластиковым пакетом, в котором лежал телефон. Мой телефон.
— Узнаете? — по моему взгляду, он и так видел, что узнаю.
— Да, — голос почему-то стал хриплым.
— Так вот, — он подошел ко мне, и положил пакет рядом со мной, так, чтобы мне было видно экран моего мобильника. — Смотрите, кто вам, оказывается, звонил!
На экране и вправду светилось целых три пропущенных вызова — ничего удивительного, во время смены я всегда ставлю телефон на «беззвучный режим». Начальство, знаете ли, не особо приветствует, когда сотрудники отвлекаются на личные звонки, вместо того, чтобы обслуживать клиентов. А для прочих нужд был служебный телефон. Так вот, на беззвучный режим я поставил, а вот обратно забыл. Со мной такое частенько бывает, особенно когда смена ночная.
— Все три от нее, — он многозначительно кивает на телефон.
— И что? — иронично интересуюсь я. — Вы же видите, что все три в «пропущенных».
— Вызовы то да, а вот смс нет.
— Смс?
Вместо ответа он берет телефон и, не снимая пакета, аккуратно нажимает на иконку «сообщения»:
— Пожалуйста, приезжай как можно скорее — клуб «Перед падением»!!! — гласит самое верхнее, уже открытое и прочитанное.
И адрес. И более ничего.
— И что? — я определенно повторяюсь. — Может, ваши же люди его и открыли, когда взяли мой телефон? А даже если его открыл и я — кто сказал, что я туда поехал? Тем более, что я его не читал, и ответной смски нет. Что это вообще доказывает?
— В общем-то, да, пока что все улики косвенные, — вынужденно соглашается со мной детектив Родригес. — Вот только вот что, — он как бы доверительно наклоняется ко мне, — если, вдруг, найдутся доказательства того, что это все-таки действительно были вы, что вы мне сейчас нагло врете в лицо — искренне советую признаться прямо здесь и сейчас. В таком случае, суд может вообще квалифицировать это как непредумышленное. Лет пятнадцать, может вообще десять, если найдутся какие-либо смягчающие обстоятельства. А так, скорее всего пожизненное. А может и вообще — высшая мера.
— А пока что, — мужчина в белой рубашке и черных брюках деловито собирает материалы дела обратно в папку и отключает аудиовидеозапись, — я советую вам воспользоваться вашим законным правом на телефонный звонок. Мы вас задерживаем на двадцать четыре часа. Для начала. Есть у нас такое законное право. А за это время, скорее всего, будут найдены доказательства вашей невиновности или вины.
— Мы закончили, — говорит он, распахивая дверь в комнату для допросов, кому-то вне моего поля зрения. — Сержант, пожалуйста, проводите задержанного в камеру и проследите, чтобы он мог позвонить.
Почти тут же в комнату входит сержант — живая карикатура на то, как патрульных офицеров полиции частенько изображают в сериалах. Рыхлый, полный, заплывший жиром — брюхо свешивается с ремня. Как он вообще нормативы то умудряется сдавать?
Сержант молча отстегивает меня от поручня и тут же весьма ловко вновь сковывает мои руки между собой.
— Пойдемте, сэр, — его голос оказывается неожиданно высоким, чуть ли даже не писклявым, что удивительно для человека таких размеров и комплекции.
— Это он?! — раздается где-то сбоку от меня, едва я успел выйти за порог комнаты. — Будь ты проклят, убийца!
Ко мне подлетает какая-то девушка, и со всего размаху бьет меня по щеке. А потом еще раз. Весьма больно, кстати. Ударила бы и третий, но ее перехватили.
— Ну все, довольно мисс Уокер! — детектив Родригес успевает схватить ее за запястье. — В противном случае мне придется вас арестовать!
«Мисс Уокер»? Сестра, значит — ей, на вид, что-то около двадцати. Значит, точно не мать, и уж понятное дело не дочь. Я получаю возможность рассмотреть свою обидчицу — красивая. И даже очень. По крайней мере, по моим меркам. Хотя сейчас, конечно, не время об этом думать. Стройная, эффектная фигура, блондинка, ярко-голубые глаза. И очень красивое лицо — точнее было бы красивым, если бы его не искажала гримаса ненависти. Тушь на глазах слегка потекла — видно, что девушка недавно плакала. Впрочем, это-то как раз понятно, ей ведь только сегодня сообщили о смерти сестры.
— Я… мне очень жаль, — пытаюсь продемонстрировать сочувствие и поддержку. К сожалению, меня неправильно поняли.
— Тебе жаль?! — девушка заводится с новой силой, пытаясь вырваться из железной хватки детектива и выцарапать мне глаза. — Ах ты поддонок! Поиздевался, убил, и теперь, видишь ли, жаль ему!!! — похоже, у нее начиналась истерика.
— Ну все, все — прекратите, мисс Уокер, — похоже, отнюдь не щуплый Родригес ее уже с трудом удерживает. Вон как вены на висках вздулись. Видно, гнев, как гласят народные легенды, и вправду придает сил? — Он, пока что, лишь подозреваемый. Может быть, это вообще был не он!
Девушка в ответ лишь молча испепеляет меня взглядом. А затем неожиданно плюет мне в лицо. Удачно. Впрочем, с такого расстояния ей было бы сложно промахнуться.
— Мисс Уокер!!! Сержант, немедленно уведите задержанного! — под любопытными взглядами чуть ли не половины полицейского участка мы с сержантом молча удаляемся. Дальше, в общем-то, ничего интересного. Мне дают бумажного полотенце, вытереть лицо. После некоторого колебания предлагают заполнить жалобу на мою обидчицу — я категорически отказываюсь. Хотя у меня нет ни братьев, ни сестер, неизвестно как я бы себя повел в подобной ситуации. Может, еще хуже. После чего, меня с видимым облегчением запирают в камере. Ах да, вначале еще и позволили телефонный звонок. Пришлось звонить родителям — оказалось, что больше просто некому. Хотя вся телефонная книга плотно забита контактами — но это не тот случай, когда знакомые дружки и подружки будут рады услышать ваш голос. Вот так, когда наступает критический момент, то очень быстро выясняется, что тех, на кого ты действительно можешь положиться, а не просто позвать попить пиво в веселой компании, сходить на матч или вместе провести ночь, можно пересчитать по пальцам одной руки. Да еще и не все пальцы загибать придется.
