Менестрель озирался по сторонам, голубые глаза хаски любопытно мерцали. Кажется, он не понимал, что ему следует бояться.
— Гм, гм, с чего бы начать… — с деланной задумчивостью произнёс Князь, пощипывая губу пухлыми пальцами. — Кто будет первым?
Он повёл взглядом по разношёрстной компании. Ущипнул губу. Блеснул синим огнём перстень на безымянном пальце.
— Пожалуй, девушка обещает много интересного. Да.
Движение пальца, блеск драгоценного перстня, и магессу распластали на палубе возле кресла. Взмах клинка, треск распарываемой ткани, и серый балахон отбросили в сторону, как тряпку.
— А ты пой! — приказал Князь менестрелю. — Давай, сложи песню об этом дне. Да как следует, а не то лишишься пальцев. Нечем будет бренчать.
Рыжему майити сунули в руки что-то вроде арфы. Тот машинально провёл рукой по струнам. Раздался атональный перезвон.
Палач деловито повязал кожаный фартук. Разложил на специальном раскладном столике блестящие железки. Было видно, что работник ножа и топора заботится о своём инструменте — каждая железка блестела, тщательно отполированная, и лежала на своём месте.
— Когда я покончу с тобой, — меж тем рассуждал Князь, развалившись в своём кресле, — я займусь соседями. Ты даже не знаешь, тупое животное, какой подарок мне преподнёс. Магистры Анклава были жадные ублюдки, но дело своё знали. Кто скажет, что они бы сотворили с моим флотом… Но зато теперь никто не сможет мне помешать. Я — самый сильный властитель на этом побережье. Я — законный наследник трона Холодных Земель — спасибо моему покойному тестю.
С этими словами Князь ухмыльнулся и потрепал по волосам сидящую у кресла девушку-майити.
— Анклав — только начало. Имея за спиной сокровища магов и наследие графа Холодных Земель, я наведу порядок. Давно пора было это сделать. Сухие Земли совсем от рук отбились. Контрабандисты так и шастают, пошлины никто не платит. Цены на товары завышены втрое, никакой выгоды для торговли. Нам нужны их рудники. Любой ценой. Вот теперь мы их и возьмём… ха-ха.
Князь закатился дробным, тихим смехом, колыхаясь в своём кресле, как огромное розовое желе.
— А пока, — сказал он, просмеявшись, — мы посмотрим, какого цвета кровь у твоей подружки.
Князь подал знак палачу. Тот шустро принялся перебирать свои инструменты. Поднял один и повертел перед глазами. Показал своему господину. Тот кивнул.
— Хватит! — прохрипел Игорь. Он снова попытался вырваться из опутавших его верёвок. Ничего не получалось. Узлы затянули на совесть. — Перестаньте! Надо убить — убейте меня! Они только выполняли приказы! Убейте меня!
— Конечно, мы тебя убьём, — ласково проговорил Князь, тонко улыбаясь. — Потом. Когда выпотрошим твою девчонку. Потом займёмся этим ушастым задохликом. Отрежем ему уши и хвост. Чтобы знал, как воспевать выскочек…
Менестрель уронил арфу. Он, как видно, только сейчас понял, что это всерьёз. Глаза его, голубые глаза хаски, блеснули. Один из людей Князя тут же уловил это, и подбил майити под коленки. Тот упал на палубу, и тяжёлый армейский башмак придавил ему спину. Менестрель извивался, тщетно пытаясь вырваться, и ему наступили ещё и на руку.
— А кое-какой мусор можно выбросить за борт прямо сейчас.
Князь щёлкнул пальцами.
— Нет! — крикнул Игорь.
Клетку с беременной ящеркой, питомицей женщины-киллера, подняли с палубы, отнесли к борту и с размаху швырнули в море.
— Нееет!!
Глава 25
Жизнь заставляет человека совершать много добровольных поступков.
Станислав Ежи Лец
Игорь изо всех сил рванул верёвки. Что-то затрещало — не то путы, не то его кожа.
В глазах потемнело. Пронзительный крик разнёсся над палубой, ввинтился в уши. Кто кричит — может, магесса, над которой склонился палач с его инструментом? Или менестрель, которому тяжёлым ботинком раздавили руку с музыкальными пальцами?
Верёвки начали поддаваться, Игорь вращался и раскачивался, выкручивая запястье из петли. От боли искры сыпались из глаз, багровая муть застилала зрение.
Крик всё длился, кажется, он стал ещё громче. Похоже, кричали уже все.
Внезапно верёвка, на которой висел капитан Роберт, лопнула. Он рухнул на палубу возле мачты. В плече что-то хрустнуло, шею будто пронзило иголками, но он проворно перекатился, и принялся срывать путы со связанных щиколоток.
Последняя петля свалилась на палубный настил. В глазах наконец прояснилось, и Игорь вдруг понял, почему ему никто не помешал развязаться.
Возле трона-кресла метались люди. Худая, гибкая тёмная фигура мелькала среди людей Князя, и на секунду показалось, что это чернокожая женщина-киллер ожила и взялась за привычное дело.
Но это был Март. Седая щетина волос, мокрая от морской воды, прижатые к голове уши, горящие угли глаз. Как он пробрался на корабль, неведомо, но ветеран-майити дрался насмерть, очевидно собираясь добраться до правителя Нижних Земель любой ценой.
Сам Князь вцепился в подлокотники, выпучив глаза. Рядом с ним лязгало железо, хрипели люди, пытаясь убить друг друга. Майити, гибкий и ловкий, как чёрт, пока уворачивался от чужих клинков, и успел пустить кровь нескольким врагам. Но это не могло продолжаться долго. Противников было слишком много.
Менестрель, про которого в суматохе забыли, вскочил на ноги, истошно завопил и с размаху обрушил арфу на голову зазевавшегося матроса. Хрустнула арфа, жалобно звякнули, оборвавшись, струны. Матрос повалился на палубу с разбитой головой.
Игорь поднялся, голова закружилась, но всё была ерунда. Главное, он свободен. И теперь дорого — очень дорого — продаст свою жизнь.
Один удар в висок — и палач, склонившийся над распластанным телом магессы, кувыркнулся к борту, где и застыл сломанной куклой.
Князь, увидев шагнувшего к нему итилола, издал сдавленный писк. Пухлая рука отлепилась от подлокотника, растопырилась жирная пятерня. Блеснули бриллианты в перстнях.
Резкий свист перекрыл какофонию драки.
Все застыли. На возвышении капитанского мостика стояли в ряд десяток лучников. Луки натянуты, хищные жала стрел нацелены на палубу. На таком расстоянии спасения быть не могло.
Очевидно, стрелков Князь припас на крайний случай, если позабавиться с пленниками не выйдет.
Повелитель Нижних Земель глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, приходя в себя.
— Всем стоять, жалкие твари! — Князь визгливо, с хрипотцой рассмеялся. — На кого пасть открыли?!
Он обернулся к капитанскому мостику:
— Стре…
Игорь увидел, как девушка-майити, принцесса Холодных Земель в драгоценном ошейнике, которая всё это время сидела как кукла, вдруг ожила. Мелькнула маленькая ручка, серебряной рыбкой блеснула в девичьих пальцах длинная шпилька.
Князь, не закончив слова, захрипел, схватился за горло. Из-под пухлых пальцев пробилась струйка крови, запятнала белоснежное кружево на груди.
Толстяк осел в кресле, меж пальцев его толчками выбивалась кровь, багряное пятно расползалось всё шире.
Все застыли: моряки, лучники на мостике, все, кто только что сражался на палубе. Игорь, сквозь головную боль и резь в глазах, вдруг вспомнил детскую игру, где надо было говорить: «морская фигура, замри!»
Принцесса медленно поднялась, в пальцах у неё была зажата шпилька, металл длинного шила пятнала кровь.
Порыв свежего морского ветра налетел, разметал копну блестящих волос. Принцесса медленно повернулась, оглядывая палубу и всех, кто на ней находился. В кресле задыхался и хрипел, истекая кровью, её супруг.
— Мой муж, наш любимый господин, Князь Нижних Земель, не рассчитал свои силы, — звонкий, мелодичный голос девушки звучал твёрдо. Так, что ни у кого даже не возникло мысли вмешаться. — Кровь бросилась ему в голову, и он скоропостижно скончался. По священному праву брака перед богами и людьми мы берём власть в свои руки.
Принцесса гордо выпрямилась. Ничто теперь не напоминало в ней рабыню. Даже её ошейник больше не был похож на собачий. Он превратился в драгоценное колье на царственной шее.
