- Откуда я могу о них знать? – ответила Верити. Его вкрадчивая лукавость казалась ей устрашающей.
- Что преступник сказал вам? – Веник взглянул ей в глаза. - Он говорил вам о чем-нибудь… неблагоприятном? Он произносил имена Лорда ЛаХэйна или Бога Императора всуе?
- Все произошло очень быстро. Он… применил свои способности… - Верити придержала свою бледную, обожженную руку, покрытую белой марлей, плоть под ней уже покрылась коркой. - Я не могла предотвратить его побег.
- А жаль, - кивнул сам себе Веник. – Я представляю, как вы хотели бы принять участие в поимке Вона после того, что он сделал с вашей сестрой.
Сестра Мирия появилась позади клерка, заставив того вздрогнуть от неожиданности.
- У нее еще будет такая возможность, - она изобразила знак аквилы. - Лорд декан. Если вы позволите, я бы хотела поговорить с моим товарищем Сороритас.
- Старшая сестра, - Веник сделал то же самое. - Конечно. Я уже закончил свою беседу, а теперь пойду к другим, с которыми я еще должен поговорить и собрать информацию для лорда дьякона.
- Одну минуту, сир, - сказала Верити. - Что с губернатором Эммелем? Он жив?
Декан сухо улыбнулся.
- Милостью Бога Императора - да. И, наверное, еще и потому, что о нем заботятся десять лучших медиков Норока.
- Десять? – взглянула на него Мирия. - Не многовато ли целителей на одного человека, особенно в такой день, как этот?
- Я не апотекарий, сестра, и не могу ответить на это. Могу сказать только, что он, возможно, уже не никогда вернется на свою должность после той жестокости, которой подвергся, - хмыкнул Веник.
- А кто же теперь управляет Невой? - спросила госпитальер.
Веник изогнул бровь.
- Его светлость экклезеарх, разумеется. И это правильно, что теперь церковь берет бразды правления в свои руки, - он развернулся к выходу. - Первый указ Лорда ЛаХэйна был направлен на ужесточение мер, касательных поимки Вона. Колдун должен быть взят живым.
- Декан, я, наверное, знаю, чем вы можете нам помочь, - голос Верити дрогнул от волнения. - В залах Норока Администратум Библиариум есть записи, которые могли бы помочь выследить беглеца Вона. С вашего позволения я бы хотела изучить их…
Веник хладно улыбнулся.
- Инфорсеры уже полностью изучили те документы. И все полученные сведения будут задействованы.
- И все же…
- Поправляйтесь быстрее, сестра Верити, - бросил декан. - И не тратьте силы на бессмысленные попытки, - он посмотрел на Мирию. - Я уверен, что есть множество других способов помочь делу, - фыркнув в знак завершенности, он прошел мимо нее в коридор.
Госпитальер кивнула мальчику и пригладила бандаж на ее предплечье. Юнец поклонился так низко, как мог, не касаясь лбом пола и не встречаясь с ней взглядом. Сестра битвы, в свою очередь, освободила его кратким жестом и две женщины остались наедине.
- Ты цела, - сказала Верити. - А другие целестинки?
- В порядке, - Мирия нахмурилась, - Канонисса Галатея получила ожог, но она переносит боль со стойкостью, свойственной ей, - она выдержала паузу. - Я здесь, чтобы извиниться за ошибку, сестра Верити. Я настояла, чтобы канонисса сделала так, чтобы ты осталась на Неве, чем и подвергла тебя тому, с чем ты никогда не должна была сталкиваться.
- Нет, - Верити покачала головой. - Не держи на себя зла. Я, в некотором роде, даже рада, что смогла собственными глазами взглянуть на Вона. Теперь я хотя бы знаю, какой должна быть боль в моем сердце.
- Тебе следует вернуться к своим делам Ордена Безмятежности. Нападение, совершенное прошлой ночью, многое изменит здесь, и я полагаю, что кровопролитие и беспорядки только возрастут.
- Спасибо за твое беспокойство, сестра Мирия, но я откажусь. Не надо считать меня хрупким цветочком только потому, что по долгу службы у меня нет меча или болтера. Мой Орден служил на сотнях адских миров. Я достаточно хорошо знаю лик ужаса.
Мирия кивнула головой.
- Как пожелаешь, - на мгновение она замолчала, изучая госпитальера. - Но Вон… Но говорил с тобой, не так ли? Твой ответ на вопрос Веника…
- Я была с ним не полностью откровенна, - Верити отвела взгляд в сторону. - Да. Он… Сказал мне, что смерть Леты была необходимостью в той ситуации. Ничего личного.
- Какое хорошее оправдание для типа, вроде него. А как же остальные его варварские поступки, которые он совершал, не отягощая себя виной?
Верити взглянула на нее, взгляд ее был поразительно нежен для такого серьезного выражения лица.
- Но ты же убивала… А теперь и я.
- И обрати внимание, как остро мы это чувствуем, сестра. Это и есть то, что отличает нас от еретиков и чужаков. Мы убиваем, потому что должны, а не ради славы или забавы. Каждая смерть от нашей руки служит высшей цели.
Госпитальер кивнула.
- Разумеется, ты права. Прости, если я выгляжу неуверенно, просто… эти дни были самым большим испытанием для меня.
Мирия протянула руку к этой более молодой женщине.
- Верь в Императора, Сестра. И тогда что бы ни застлало твой взор – ты Его узришь.
Внезапно взгляд Верити переменился.
- Если бы в какой-либо день мне потребовалось бы Его наставление, то этот день - именно тот. Есть еще кое-что, что я не рассказала декану Венику. Вон оставил мне предупреждение перед тем, как уйти.
Сестра Мирия усмехнулась.
- Его угрозы не сильно пугают меня.
- Нет, ты меня не так поняла. Он говорил о лорде дьяконе. Вон сказал, что Лорд ЛаХэйн виновен во всех его преступлениях гораздо больше, чем он в любом своем.
- Клевета и вранье, - тотчас выпалила Мирия, тем не менее, с меньшим осуждением, чем должна была. - Он попытался зародить инакомыслие в твоем разуме.
Верити пристально посмотрела на нее.
- В своей работе мне доводилось присутствовать на множестве допросов и видеть множество признаний и отрицаний. Я узнаю ложь, когда слышу ее. И то, что я услышала от Торриса Вона, было правдой, по крайней мере, с его точки зрения. Он верит в это.
- Какой еретик борется за то, во что не верит, - сказала боевая сестра, - и скажи ты это декану или кому-либо еще – рискнула бы оказаться на допросе у дознавателя, который бы возиться с тобой не стал.
- Я предполагала, даже уверяла себя в том, что Вон, возможно, породил семя сомнения в моих мыслях, использовав свои странные способности. Но все, о чем я только могу думать, это о том, что этот колдун был откровенен со мной, чего я не могу сказать о Лорде ЛаХэйне там, в соборе.
Сказанное заставило Мирию замолчать, но затем она сузила глаза.
- Он – высший жрец Имперской Церкви, голос Святого Синода. Это его право скрывать от нас те или иные вещи или истины, которые сочтет нужными, в наших же лучших интересах.
