«Да, что ж за непруха такая! Опять дождь зарядил».
Через стену дождя, окружающее пространство просматривалось как в тумане, мост под его шагами стал раскачиваться. Страха перед бездной он не испытывал, умереть дважды нельзя, только с непривычки, на самой средине подвески почувствовал себя как в капкане. А тут еще, в покрытии моста, то тут, то там, отсутствовали доски настила. На протяжении всего движения канаты издавали неприятные звуки, словно постанывали от его присутствия. Нечаянный взгляд вниз. На дне ущелья между нависшими стенами скал несла свои бурные воды река.
Вот мост и позади.
* * *
— Многоуважаемый господин Кун, приношу свои извинения за то, что не могу порадовать вас скорой встречей с президентом Дудаевым, но как вы знаете, в республике идет война и даже всевышний не способен перенести ее хотя бы на один день.
Али Муразов, полевой командир и личный друг и соратник Джохара Дудаева, при упоминании Аллаха, заучено поднял лицо чуть к верху, тем самым заставив клочковатую бороду стать колом и оголить бычью шею. Силен был Муразов физически, но надо отдать ему должное, его умственное развитие не отставало от его силы. Потому-то Джохар и послал сначала своего друга прощупать приезжего мешка с деньгами, разведать, во что может вылиться «помощь».
— Лидер нации сейчас очень занят. Не спокойно в Ножай-Юртовском районе. Война, уважаемый Альфред.
Разговор велся через переводчика, что Муразову очень не нравилось. Это по-доброму сказано, что не нравилось. Сначала он был в подавленном состоянии от бессилия, что Аллах не дал ему разума выучить хотя бы один иностранный язык. Проклятая Советская школа — учили всему и по многу, как результат — знали обо всем понемногу. Вот и сейчас, с немецкого языка переводил турок-наемник. Тараки Тарки прожил в Западной Германии больше десятка лет, теперь вот, приехал на воюющую землю помочь единоверцам, подзаработать, оплатив удачу и помощь Аллаха кровью неверных. Али, как-то успокоился, улучшилось настроение. Зачем гневить Всемилостивого? Идет война, Тарки в любой момент может погибнуть. Неверные метко стреляют! А, вместе с гибелью он унесет в могилу и разговор между ним и этим немцем. Вва-а алла! Еще предстоит ведь беседа с Джохаром. А вот после отъезда миссионера будет видно, чего достоин турок. Настроение пошло в гору семимильными шагами.
— Понимаю вас, господин Муразов. Мое руководство ценит вас, оно знает, какое место вы занимаете в структуре власти Чечни, но все же, я прислан сюда для переговоров именно с президентом. У нас далеко идущие планы на совместную деятельность. Тем более речь пойдет о больших деньгах.
— О-о! Не волнуйтесь. Я же не сказал, что встреча не состоится. Нет! Джохар прибудет сюда уже завтра вечером. Надеюсь, вы не будете против, если я, на правах хозяина дома, приглашу вас к кавказскому застолью?
В душе Кун, наверное, скорчил недовольную гримасу, но это никак не проявилось внешне.
«И эти дикари утверждают, что по развитию они стоят выше русских? Сейчас усадит за стол, и целый вечер будет пытаться выведать что-то особенное. Господи! Ну почему они все настолько предсказуемые? Хорошо, я подыграю тебе, только это еще ко всему прочему будет и урок жизни».
Стол действительно впечатлял разнообразием закусок. На расстеленном ковре возвышались горы овощей и фруктов, на хлебных лепешках уложен шашлык, нанизанный на шампуры, куски баранины тушеной в сладком перце и специях, мясо на ребрах истекало янтарным жиром, мясо козленка, нежное, тушка целиком зажарена на углях, речная рыба на блюде с зеленью, а рядом толстые ломти лимона. Они сидели в гостиной охотничьего домика, стены которой украшали трофеи былых охот партийной верхушки ушедшей в небытие эпохи. За большими окнами на серости неба за стеклом, угадывались тени охраны «обеих сторон».
— В этом ущелье в оздоровительных лагерях, еще совсем недавно отдыхали дети со всего СССР. Теперь такие заповедные места подлежат охране от русских войск, вот для таких встреч с друзьями нашей республики. Однако прошу угоститься, гость дорогой. Что будете пить, вино, виски, коньяк или желаете водку?
Турок добросовестно переводил сидя на краю достархана, практически не имея возможности принимать участия в поглощении пищи. Не принимали участия в застолье и два телохранителя Куна, стояли столбами по разным углам огромного помещения, рассчитанного на участие в пирушке не как не меньше двадцати человек. Бодигарды не отсвечивали и напоминали собой скорее мебель, чем людей. Только сам Кун знал, что приехавшие с ним на Кавказ парни, прошли многие «горячие» точки планеты, и стоят каждого потраченного на них цента.
— Что ж, я буду употреблять алкоголь в одиночку? — намекнул на запрет пития вина для хозяина.
— Ха-ха-ха! — смех Али раскатился по практически пустой гостиной. — Ради такого гостя хозяин нарушит запрет, тем более в Коране сказано о том, что правоверному нельзя употреблять вино, другие названия отсутствуют! Ха-ха!
Тараки Тарки поморщился при такой вольной трактовке святых для каждого правоверного текстов, но добросовестно перевел немцу речь Муразова. Ему платят деньги, он выполняет работу.
Наружная входная дверь прихожей комнаты дома вдруг открылась и с грохотом захлопнулась. Стоявшие у входа бойцы Муразова загомонили, не понимая, почему так случилось, вертя головами, осматривали окрестности, готовы были применить оружие по любой цели попавшей в поле зрения. По всему выходило, что никакой враг не мог проникнуть так далеко в горы, население активно поддерживало свою «армию», видя в русских врагов, любой шаг противника задолго до появления был известен всем. Уже было несколько попыток взять под контроль этот район. Десантники, спецназовцы, и обычная пехота, целыми подразделениями нашли в горах свою смерть. «Горы» стреляли, выжигали пришлых огнем практически в упор. Немногочисленных раненых, добивали женщины и дети, взявшие в руки молотки, топоры, лопаты. Жалости к русским не было. Трупы, кто смерть принял недалеко от воды — сбросили в реку, остальных оприходовали шакалы и другая живность. На поясе у старшего охраны, включился вызов на «Мотороле».
— Что там у вас, Асламбек? — через незначительный треск в эфир прорезался голос Муразова.
— Все в порядке, Али. Ветром открыло дверь, — приложив коробочку переговорника к губам, отчитался перед командиром Арсанов. — Все люди на местах. Контроль по связи провожу по времени.
— Хорошо!
Между тем один из двоих телохранителей, стоявший напротив Куна, посмотрел шефу в глаза. «Бригада» работала с ним уже пятый год, не требовалось слов, чтобы понять такой взгляд.
