дворянской семьи, обучающегося в вашем лицее, — заключил Эрих с плохо скрываемым предвкушением. — Много вас там с кольцами было?
— Десять человек на поток. И, кстати, — я приподнялся, собираясь с мыслями. — Возможно, начать проверять владельцев этих колец действительно стоит. Но, разве не может быть, что колечко является трофеем? Это, пусть и слабенький, но артефакт. А тут недавно была война, его вполне могли снять с трупа — у кольца нет привязки к владельцу.
— Верное предположение, — кивнул Эрих. — Ирен. Архивы лицея перенесли в общий. Составь список владельцев колец. А затем мы пройдемся по всем, кто не покинул город. У них же узнаем, не терял ли кто-то свое кольцо.
— Звучит, как план, — согласилась с ним девушка. — Это больше, чем у нас было вчера.
— Прайм. На тебе поиски хаотика. Зацепка слабая, она запросто может оказаться гастролером. Магов Хаоса мало, достаточно сильных — вообще единицы.
— Нападение на орден Паладинов, — я решил вставить немного информации от себя. — Они искали мага Хаоса. Сильного, явно посильнее меня. Почему бы нападавшему не быть девушкой? Особенности пола не так сложно скрыть плащом.
Титулярные советники переглянулись:
— Парень говорил, что глаза у нее тусклые… — неуверенно уточнил Прайм.
— Мои тоже, — кивнул я. — Особенность. Чем интенсивнее мы используем свою силу, тем тусклее будут глаза. Яркие же они в периоды, когда силой почти не пользуешься.
— Хорошо, — немного подумав кивнул Эрих. — Прайм. Если сможешь достать что-нибудь у Ордена — действуй. Можешь сказать, что мы, возможно, сели на хвост нападавшему. Это, скорее всего, заинтересует их. За дело, господа и дамы. Работаем.
Ночь вступила в свои права. Дул прохладный ветер, заставлявший одинокую фигуру сильнее кутаться в плащ. Девушка старалась держаться больших улиц и в то же время не привлекать к себе внимания. Старшие наставники, конечно, отчитали бы ее за нарушение всех правил конспирации. Но сегодня, если ночная беглянка и привлекала внимание немногочисленных прохожих, то точно не вызывала у них подозрений. Всего лишь девушка, спешащая по своим девичьим делам.
Да, ночью, с натяжкой — поздно вечером. Да, в некоторых взглядах можно заметить осуждение, но не подозрительность, и это главное. В относительно благополучном районе ей ничего не угрожало. Городовые патрулировали улицы, снижая к нулю вероятность встречи с мелкими бандитами. Ироничность ситуации заключалась в том, что девушка больше всего опасалась стать объектом внимания именно стражей порядка.
Лилия всерьез опасалась нарваться на одного из городовых. В ее молодой и, по мнению многих знакомых, симпатичной головке рождались сцены, как страшный усатый постовой, грозно над ней возвышающийся, начнет задавать различные вопросы. А девушка начнет юлить, но ее хитроумную ложь постовой обязательно раскусит. Все эти выдуманные сцены не имели никакого отношения к реальности, но давали ей возможность считать свою ночную прогулку настоящим приключением. Приключением, полным опасностей.
Лилия нырнула в неприметный переулок, не доходя до заведения с яркой вывеской. Да, в ее планы входило попасть внутрь, но вовсе не через главный вход, где был риск быть замеченной теми, с кем она не хотела пересекаться. Все будет напрасно, если она попадется.
Девушка постучалась в заднюю дверь, через которую в здание попадал персонал. Открывший дверь мужчина недовольно посмотрел на нее.
— Лили? Тебе сейчас надо быть дома, спать, а не шляться по улице! — проворчал он.
— Ты меня впустишь или нет? — огрызнулась в ответ нежданная, особенно в этот поздний час, гостья.
Мужчина на входе всем видом постарался выразить собственное крайнее недовольство, но Лили внутрь все же впустил, несмотря на то что девушке находиться внутри было не положено. Но не хватало еще, чтобы она устроила шум. Отправив воздушный поцелуй своему старому знакомому, девушка проскользнула дальше к лишь ей одной известной цели.
Лилия легко лавировала за кулисами, не раз и не два бывав здесь ранее. Здесь, в этом месте, где имперские аристократы получали культурный досуг, работала ее старшая подруга. Театр, совмещенный с рестораном, — это заведение было одним из немногих в городе, что гордо носило статус элитарного. В этом месте далеко не всем были рады, и если имперский аристократ приходил сюда без приглашения, то его не всегда пускали внутрь. Список предоставляемых услуг был крайне ограничен и узок. И как ни странно, ничего грязного или аморального здесь не предлагалось. Никаких проституток, кровавых игрищ и прочего дешевого зрелища. Театр с очень недурными актерами, несколько певцов, оркестр, свой балет. Руководство строго следило, чтобы все происходящее внутри было в рамках правил, и не допускали ничего предосудительного.
Лили, никем не замеченная, добралась до сцены, с трепетным восторгом, крадучись, будто вор, прислушиваясь к голосам актеров.
Ее подруга была одной из актрис, лучшей актрисой, по мнению Лилии, и сейчас шел один из спектаклей с ее участием. Молодая женщина играла ревнивую жену, подозревающую мужа в измене. Она гневалась на него, стенала от боли и обиды, расцветала при словах о детях, снова гневалась. В зале царила тишина, поглощенные действом зрители не отрывали глаз от сцены и, кажется, то и дело затаивали дыхание.
Лили со смущением и нетерпением притаилась в уголке, стараясь никому не мешать, но и не пропустить ни слова, ни жеста актеров. Девушка немного печалилась оттого что не сидит в зрительном зале, что не может рассмотреть лиц. Из этого закутка она видела спины действующих лиц, и из-за этого полноты погружения в происходящую на сцене историю не получалось.
Но вот произносятся последние слова. На несколько секунд сцену накрывает тишина, давая зрителям осознать всю глубину смыслов и прочувствовать накал эмоций, чей клубок был развязан в финале. И зал заполняют аплодисменты. Лили тоже хлопает, не сдерживается и хлопает. Рабочие сцены, режиссер (дама с худым бледноватым лицом), другие актеры, не задействованные в постановке, оглядываются на Лили с добрыми улыбками, но не одергивают. Впрочем, ей сейчас наплевать на их взгляды, она счастлива оттого что может выразить свой восторг.
Несколько минут уходит на завершение спектакля. Поклоны, аплодисменты, еще поклоны. Кто-то подносит к сцене цветы, оставляя в ногах.
Наконец подруга Лилии покидает сцену, встречаясь взглядом с девочкой. На лице расцветает радость.
— Лили! Малышка!
— Анжелика! Ты невероятна! Ты просто невероятна! — Лили готова была рассыпаться в комплиментах бесконечно.
Анжелика оправила изящное белое платье, успевшее немного промокнуть от пота (длинный спектакль успел ее вымотать, да и стоять под ярким освещением — это не гулять по ночной прохладе), и потянула подругу в свою гримерку.
— Идем, не будем мешать. Скоро начнется следующий спектакль.
Вокруг уже начали сновать рабочие, заменяя декорации на другие. Все происходило без лишней суеты — каждый знал, что ему необходимо сделать. Да и как могло быть иначе, если представления повторялись на протяжении месяцев, пока интерес публики к ним не угасал, а к тому времени уже подготавливался новый спектакль.
Подруги прошли по узким коридорчикам, поднялись на второй этаж и зашли в маленькую комнатку, ставшую гримеркой. Здесь едва хватало места для двух человек, но это нисколько не печалило ни одну из подруг, это не имело значения. Еще пару минут Лили выражала восторг по поводу выступления Анжелики, прежде чем смогла успокоиться.
Когда Анжелике удалось прервать поток похвал, приятный, но немного утомительный, она, наконец, смогла заняться собой. Переодеться, привести себя в порядок, хоть немного…
— А! Совсем забыла! Я видела Солрэна! — неожиданно призналась Лилия.
Анжелика вздрогнула, неосторожным движением оторвав пуговицу у платья. Ей потребовалась секунда, чтобы справиться с удивлением. Секунда и усилие воли. Она продолжила снимать платье, будто ничего не произошло, небрежно спросив:
— Солрэна? Рагана?
— Да, его, — кивнула Лили. — Правда, он теперь Эвверан. Вошел в какой-то имперский род.
Последнее девочка чуть ли не выплюнула.
— Он воевал до последнего, насколько я знаю, — заметила Анжелика. — Что он рассказал?
Она старалась сохранять нейтральный тон, но сама едва сдерживалась от любопытства. Все же юный Раган когда-то произвел на нее самое приятное впечатление. Ей казалось, что спустя несколько лет это уже не имеет значения. Но стоило ему появиться, как интерес вспыхнул с новой силой. Сейчас же Анжелика всячески старалась этот интерес скрыть. Хорошо еще, что Лили была слишком наивной
