и нырнул в кольцо, думая вовсе не о бабушке, а о том, чтобы не воткнуться лбом в асфальт на другой стороне.
Ему удалось, как в секции, перекатиться через плечо и приземлиться почти безболезненно. Шаркнул по асфальту рюкзак, в кармане звякнула мелочь, но звуки были какими-то странными. Словно приглушенными. Дохнуло холодом.
Ваня огляделся и невольно зажмурился, помотал головой. Уже в трех метрах от кольца музей тонул в тумане. За белесой пеленой едва мерцали ближние фонари. Казалось, туманное марево словно вата глушило звуки. Ваня оглянулся, ища глазами самокат. Тот был на месте, но тонкие щупальца тумана уже обвили его колеса.
И куда дальше?
Вдруг в окне музея появилось странное свечение. Сначала Ване показалось, что дверь плавится, но он быстро понял свою ошибку. Тяжелая створка не сдвинулась ни на миллиметр, просто сквозь нее высунулась, оставшись одной ногой в музее, полупрозрачная женщина в длинном белом платье и тихо позвала:
– Верный! Где ты, негодник?
Женщина заметила Ваню, ласково улыбнулась ему и, ничуть не смущаясь своей призрачности, спросила:
– Мальчик, ты не видел моего пса? Он вечно крутится возле «Дай лапу».
– Я не оттуда пришел, – опешил Ваня.
– Ты новенький? – улыбнулась женщина. – Я знаю всех призраков и памятники в этой части города. Не знала, что у нас в Тольятти поставили памятник школьнику. Твое лицо мне кажется знакомым. Впрочем, я видела в этом музее столько мальчишек твоего возраста, что могу и обознаться.
– Я Ваня.
– Рада знакомству, Ваня. Я Белая дама, хранитель музея. А где стоит теперь твой памятник? По дороге на круг хочу взглянуть.
В этот момент откуда-то из тумана раздался заливистый лай.
– Верный! – растерянно вскрикнула Белая дама. – Ванечка, милый, не мог бы ты его привести? До полуночи мне не выйти из музея, а этот безобразник непременно напугает кого-нибудь из гостей. Сегодня особая Луна, и на кругу будут особые гости.
Дама легко взмахнула рукой, изящно перебирая пальцами в воздухе, и туман разошелся, образовав узкий коридор на другую сторону улицы. Ваня, решив довериться судьбе, побежал по туманному тоннелю к блекло светящейся вывеске «Дай лапу». Только пробежав полпути, он подумал, что зря оставил у музея самокат и стоило бы за ним вернуться, но в этот момент из тумана вырвалось что-то большое и серое и, шумно дыша, сбило Ваню с ног.
Серый пес совершенно непризрачной внешности – плотный, крепкий, с густой шерстью и глумливой мордой – уперся мощными лапами Ване в грудь и стремительно облизал ему лицо. Ощущение было, словно по щекам и лбу провели холодным камнем.
– Ты Верный? – спросил Ваня, пытаясь подняться. Пес отпрыгнул и выжидающе уселся на задние лапы.
«Памятник Преданности! – узнал Ваня. – И голова поворачивается безо всякого шва».
Пес склонил голову и протянул вперед лапу, но не как обычно это делают собаки, а почему-то подушечками вверх.
– Что? – спросил Ваня от неожиданности.
– Бакшиш принес? – спросил Верный глухим волчьим голосом.
– Какой бакшиш?
– Магарыч, хабар, мзду… – Верный сделал копающее движение перевернутой лапой. – Ты ведь не из наших. Значит, за чудом пришел. Вот проводник, вот лапа. Чудо, мальчик, без презента не случается.
Ваня почувствовал, как к горлу подступает горький ком разочарования. Никак он не ожидал, что памятник Преданности окажется таким корыстным псом. Выгребая мелочь из кармана, Ваня едва не плакал. Он насупился, закусил губу.
– Эй, ты что, шуток не понимаешь? – тихо спросил Верный совсем другим, теплым голосом. – Я балбес, извини. Не мог не подначить.
– Так на форуме написано – надо проводнику на лапу дать, – пробубнил Ваня.
Верный громко расхохотался, упал на спину и задрыгал в воздухе лапами.
– На лапу, рх-ха, шутники… Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь… У меня четыре – на каждую дашь? Думаешь, у нас здесь кому-то, кроме Харона, нужны деньги? Мне вот в Кровавую Луну можно человечью еду. Знаешь как хочется? Если б ты мне мяса принес или косточку хорошую, кругленькую, чтоб до утра хватило…
– Бутерброд. С колбасой, – вспомнил Ваня.
Верный встрепенулся, снова сел на задние лапы и застучал хвостом по земле. Не успел Ваня вынуть из сумки бутерброд, как пес выхватил пакет, ловко сунулся в него мордой и слопал содержимое.
– Еще есть?
Ваня сокрушенно покачал головой. Верный пошевелил носом.
– Давай выкладывай, кого ищем, но по пути. Скоро полночь, круг замкнется. Чтобы хозяйка не волновалась, надо быть. Так что метнись за своим самокатом, и погнали.
Катить по занавешенной туманом дороге и рассказывать было трудно. Пару раз Ваня едва не рухнул на асфальт, но Верный успевал подставить ему лохматый бок. Ваня рассказал о бабушке, какая она добрая и чудесная, как она заболела и впала в кому и как он прочитал в интернете, что души тех, кто в коме, уходят на «ту сторону» и, пока человек не умер окончательно, его душу можно привести обратно.
– Занятно, – пробормотал Верный. – Если тебе это открылось, значит, она здесь. Но я не видел. Так что придется искать. Магия круга очень мощная. Изо всех сил думай о бабушке, когда начнут танцевать, тогда, быть может, нам укажут путь.
– Кто укажет? – спросил Ваня, вздрогнув от неожиданности. Мимо них проплыл в воздухе бледный силуэт сестры милосердия. Одежда ее была несовременной, но Ваня не раз видел такую форму в старых фильмах.
– Не пугайся, это местные собираются. Мария из Земской больницы, с Нагорной. Призраков из зданий, что перенесли из зоны затопления, не много осталось, поразвеялись. А больничных целая стая всегда. Но сегодня не тот день: от каждого дома только один призрак на круг призван. Кровавая Луна – это тебе не просто танцульки в полнолуние.
Ваня и не заметил, как они добрались до Рождественской часовни. Ему поначалу показалось, что памятник Николаю Чудотворцу заволокло особенно плотным туманом, но, приглядевшись, он различил множество полупрозрачных фигур. Верный тотчас встал на задние лапы и величественно пошел вперед, бросив сквозь зубы:
– Самокат оставь.
Ваня положил самокат на газон и тихо пошел за псом, который уже раскланивался со знакомыми. Верный в отличие от Вани чувствовал себя уверенно: кивал призракам, взрыкивал что-то приветственное, у статного усатого мужчины в форме спросил, как дела на Каланче и на чем тот умудрился добраться с Комзина так скоро. Мужчина что-то шепнул ему на ухо и указал глазами на стройную девушку, в которой Ваня с удивлением узнал статую из парка санатория «Лесное».
– Немудрено. С такой спутницей километров не считаешь, – понимающе рыкнул Верный и опустился на четыре лапы, припав к ногам хранительницы музея: – Моя леди…
