Капеллан рванулся вперёд, но кастелян толкнул его ладонью в грудь и отпихнул назад. Гератий, похоже, собирался повторить попытку, но царившее напряжение прервал голос капитана.
— Повелители, корабль ксеносов движется над нами и пытается обнаружить “Неотвратимое Возмездие”. Если мы атакуем, то на нашей стороне будет эффект неожиданности.
— Сколько осталось до полной готовности? — спросил Калеб, не сводя глаз с капеллана.
— Варп-двигатель снова работает, щиты — восемьдесят процентов. Бомбардировочное орудие ещё не отремонтировали, но все остальные системы вооружения в норме.
Кастеляну потребовалось всего несколько секунд, чтобы просчитать ситуацию.
— Капитан, “Неотвратимое Возмездие” покидает орбиту — пришло время отомстить вражеской кровью за гибель Палачей и “Гильотины”.
Команда мостика начала готовиться к бою и шум от её бурной деятельности почти заглушил женский голос из вокса. Гератий, наконец, отвернулся от Адженты и подошёл к вокс-передатчику. Он решительно повернул один из правых дисков, и голос летописца стал громким почти до невозможности.
— Вперёд. Мы идём в битву, зная, что скоро нас благословит голос Императора!
“Неотвратимое Возмездие” вырвалось из пылевого пояса, подобно левиафану, всплывшему из глубин. Его нос смял и разрушил остатки корпуса давно уничтоженного корабля. Для двух гладких эльдарских рейдеров стало полной неожиданностью, что они оказались на линии огня ударного крейсера, и вскоре над планетой кружилось ещё больше обломков. Остальные корабли ксеносов изменили курс и развернулись, острые энергетические копья и вспышки лучевого оружия освещали их курс, но не причиняли вреда пустотным щитам “Неотвратимого Возмездия”. Теперь элемент неожиданности оказался на стороне Чёрных Храмовников, и сражение развернулось совсем по-другому.
Голос летописца достиг крещендо и почти заглушил звуки попаданий по щитам. Сквозь иллюминатор Аджента увидела, как ещё один эльдарский корабль был разорван на части огнём космической крепости, тёмное пространство освещали оранжевые взрывы, похожие на распускавшиеся цветы. Она заметила, что два корабля ксеносов отделились от эскадры и устремились к мостику ударного крейсера. Первый подбили, и он отлетел далеко в пустоту, но вторым управлял опытный пилот. Небольшой рейдер уклонялся и уворачивался, ловко избегая огня, и его оружие всё время вело огонь по рубке. Щиты выдержали, а эльдарский мародёр поплатился за самонадеянность — орудия “Неотвратимого Возмездия” попали в цель и срезали ему крыло. Но даже перед лицом неминуемой гибели пилот сохранял курс и непреклонно вёл повреждённый корабль на таран мостика.
— Щиты на полную мощность! — разнёсся по рубке голос капитана.
Камикадзе прорвался сквозь стену энергии. Взрыв был столь ярким, что Аджента прикрыла глаза, а когда зрение вернулось, то она увидела, как ещё больше вражеских кораблей отделились от главного строя, вдохновлённые действиями их товарища.
— Что с щитами, капитан? — рявкнул Калеб изо всех сил пытаясь перекрыть рёв клаксонов и голос летописца.
— Этот удар дорого нам обошёлся. Мощность меньше сорока процентов.
Все направленные вдоль бортов орудия “Неотвратимого Возмездия” сразу же поставили стену огня между крейсером и эльдарскими рейдерами. Большинство кораблей ксеносов было уничтожено, но ещё больше их отделилось от общей группы, пока, в конечном счёте, все их корабли не вступили в бой, используя в полной мере превосходную манёвренность, быстро атакуя и отступая за радиус действия орудий Храмовников. Очередной рейдер получил прямое попадание, закружился и врезался в напарника.
В иллюминатор сестра увидела один небольшой корабль, который прорвался сквозь облако обломков и стену огня, действуя также как тот эльдарский пират, который почти уничтоживший щиты. Увидел его и кастелян Калеб.
— Всем орудийным батареям открыть огонь по небольшому кораблю, — отдал он приказ по общей вокс-системе “Неотвратимого Возмездия”.
Копья оранжевой и жёлтой энергии устремились к эльдарскому рейдеру, но его крошечный размер почти исключал попадание. Его почти сбили, когда он приблизился к мостику ударного крейсера, но вместо того, чтобы уничтожить атакующего, выстрел всего лишь опалил корпус.
— Приготовиться к столкновению! — приказал Калеб, в то время как рейдер на полной скорости неумолимо мчался к стремительно истончавшимся щитам.
Прежде чем опустилась тьма, Аджента успела услышать, что речь летописца наконец-то закончилась.
Сестра очнулась и обнаружила, что один из слуг Храмовников перевязывает ей голову, рана снова открылась от удара. Очки слетели, когда она потеряла сознание, поэтому ей пришлось прищуриться глядя в иллюминатор, где она разглядела посреди пустоты почерневшие корпусы эльдарских кораблей. По отсутствию активности на мостике и выключенным аварийным клаксонам Аджента предположила, что победа досталась Чёрным Храмовникам.
Но исчез и другой шум.
Слуга завязал повязку, под которую попали и несколько прядей тёмно-рыжих волос, и ушёл. Девушка встала на колени и начала водить рукой по палубе, пытаясь найти очки. Над ней нависла гигантская тень. Она посмотрела вверх, ожидая увидеть капеллана Гератия, но это оказался кастелян Калеб. Он протянул свою большую руку, на ладони лежали очки. Одно из стёкол треснуло, но других повреждений не было. Она взяла их и плотно надела на нос.
— Сигнал? Он… — начала она, но остановилась, посмотрев, куда показывает Храмовник. В той части мостика стояла разбитая вдребезги вокс-система. Из неё торчал крозиус Гератия.
Аджента посмотрела на Калеба и тот печально улыбнулся.
— Брат Атрей. Пожалуйста, проводи сестру Адженту в её каюту, — приказал он. Астартес кивнул и быстро направился к девушке. Аджента слегка поправила мантию, проведя по ней пальцами, оставив красный след.
— И, сестра? — произнёс кастелян, когда она уже была на пороге мостика. Девушка обернулась и увидела, что Чёрный Храмовник продолжает печально улыбаться. — Пожалуйста, пока продолжаешь путешествовать с нами, постарайся не попадаться на глаза капеллану.
Аджента только поправила очки на переносице и вышла.
Рассказ об инквизиторе Чеваке
Инквизитор Бронислав Чевак вышел из специфического полумрака Паутины в абсолютную тьму леса на мире смерти. Не имея источника света, чтобы ориентироваться, инквизитор закрыл бронированную обложку своей карты — «Атласа Преисподней» — и позволил ему повиснуть сбоку на кожаном ремне, переброшенном через плечо. Статика от перехода между измерениями угасла за спиной, и Чевак остался один в густой теплой темноте Умбра-Эпсилон V. Все вокруг было черным. Единственное, что отличало небо от земли — усыпанная звездами дымка, размытое пятно, которое как будто расползалось в длину и ширину, словно масло на воде — ибо Умбра-Эпсилон находилась в ужасном космосе Ока.
