– Было страшно, – усмехнулась Гафни.
– Подберите всех, кого сможете, – прошептала Вальке и снова закрыла глаза.
– А не рановато ли? – заметил Аттилий, пытаясь справиться с управлением.
Космическое пространство осветили еще три вспышки – одна за другой.
– А вот теперь в самый раз! – воскликнул трибун. – Четыре сбоку ваших нет! Славная мясорубка получилась!
– У вас нет ничего святого, Клавдий Аттилий Паролон? – спросил Замабал. – Там же люди погибли.
– Разве это люди? – хмыкнул римлянин. – Нет, не угадали. И не сволочи. Подождите, я еще придумаю остроумный ответ.
После чего развернул челнок и отправился на поиски уцелевших.
* * * * *
– СБРОС! Первый пошел! СБРОС! Второй пошел! СБРОС! Третий пошел!…
– Оптион, вы не обязаны докладывать мне о каждом удачном сброшенном баллоне, – поморщилась Антония Северина. – Сообщайте только о неудачных.
– Слушаюсь, моя императрица, – послушно кивнул Цезарь, но в глубине души затаил не менее глубокую обиду.
"Стелла Марис" неслась над планетой, а за ней, словно следы на воздушной дороге, повисали в небе гигантские цилиндры из металла и пластика. В каждом таком цилиндре находилось не менее тысячи легионеров. По сути, они (цилиндры) представляли из себя одноразовые дирижабли. Теперь эти дирижабли, с разными скоростями, планировали на объятые огнем крыши и башни Вестерголена.
– Ага, а вот и они, – пробормотал тат-шофет Ашербанепал, следя в бинокуляр за римским десантом. За последние минуты его лысина заметно закоптилась, новенький мундир обгорел в двух местах. Хорошо, что не прострелен. – Меальмен, – обернклся губернатор к стоявшему у него за спиной гвардейскому офицеру. – Ведите своих людей к месту высадки. Убейте их всех.
Меальмен Хирам бар Сатан отдал честь и покинул верхний этаж башни, служившей временным штабом пунической обороны. Его солдаты уже выстраивались у полдножия башни. Конечно, это не Священный Отряд, вспомнил меальмен свою молодость. Это лучше! Бессмертные. Вредное персидское влияние, безусловно. Каждая великая держава, громившая персов, считала своим долгом обзавестись Гвардией Бессмертных. Этой участи не избежал никто – ни Карфаген, ни римляне, не греки. Но Бессмертные Карт-Хадашта давно успели позабыть о персидских корнях и обзавестись собственными славными традициями. И даже собственным именем.
Как там говорил рейш Гамильтон бар Тапуз? Пришло время одержать новую победу.
– ФЕНИКСЫ! – воскликнул Хирам. – За мной!
И Фениксы пошли за ним.
…
Первый римский баллон обнаружился минут через пять. Он лежал на главной площади Вестерголена, как выброшенный на берег левиафан. Легионеры постепенно выбирались из него и выстраивались в ряды для дальнейшего наступления. Центурион Тигробой был здесь же и орал в переносной телепередатчик:
– Мы прибыли на планету, прекратите бомбардировку!!!
На самом деле бомбардировку прекратили еще минут двадцать назад, но у Корнелия Тигробоя был богатый опыт, поэтому он знал, чего ждать от флотских придурков. Никогда не мешает подстраховаться.
Император Тапробаник, ближайший к месту действия старший офицер, в свою очередь, знал, чего ожидать от центуриона Тигробоя, поэтому спокойно отвечал:
– Вас понял, огонь прекращаем. Остаемся на волне, обращайтесь за поддержкой.
Затем прозвучали первые выстрелы наземного боя. Тигробой вскинул глаза. Фениксы наступали в своей обычной манере, выстроившись в плотную фалангу (на сей раз влияние было греческим). Полупрозрачные бронещиты плотно сомкнуты, выставленные в бойницы скорпионы и нервобаллисты изрыгают огонь.
– В "черепаху"!!! – заорал центурион. Легионеры поспешно выполнили приказ. Несколько секунд спустя на площади вырос аккуратный квадрат, закрытый со всех сторон щитами – очень похожими на карфагенские, но фунтов на семь тяжелее. Неизбежные потери от пунического огня тут же резко сократились.
– В атаку! – прокричал Тигробой и выхватил верный парабеллум. – Бей гадов!
"Черепаха" медленно двинулась вперед.
– Пилумы… ЗАЛП! – последовал новый приказ.
В небо одновременно взлетели три сотни дротиков, оснащенных системой самонаведения. Но коварные пунийцы были готовы к такому повороту событий. Щиты карфагенской фаланги изменили угол, в окружающей атмосфере процент озона подскочил на несколько порядков, заискрилась система РЭБ. Большая часть римских дротиков была отражена; три или четыре даже развернулись на сто восемьдесят градусов и упали на римлян. Ответный удар Фениксов был ужасен. Засвистели вулканизированные петли пращников, и в ряды республиканской пехоты врезались осколочные гранаты. Бравый ветеран-центурион тут же оценил новое положение вещей.
– ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД! – на сей раз влияние было военно-морским. – В рукопашную!
Легионеры перешли с медленного шага на марафонский стиль, бегом преодолели остаток дистанции, отделявший их от пунической фаланги, и два бронированных чудовища столкнулись с ужасающим грохотом. В ход пошло холодное оружие из ферротитановых сплавов и высокоуглеродистой стали.
– Общий сбор! Общий сбор!!! – заорал в передатчик центурион Тигробой. – Нас атакуют десять тысяч фениксов!!!
– Десять тысяч пенисов?!!! – ужаснулась Антония Северина, получившая это сообщение на общей волне. – Оптион, поворачивайте корабль!!! Нужно поддержать ребят!!!
– Слушаюсь, – кивнул Цезарь и задумался. У абордажника не так много орудий. Это вам не беллакруксер.
Сражение в центре Вестерголена тем временем разворачивалось. Все новые отряды легионеров, покинувших другие десантные баллоны, стекались на площадь, и теперь уже Фениксам пришлось нелегко.
– Тат-шофет, нам требуется поддержка! – не постеснялся признаться меальмен Хирам, прикрываясь щитом от очередного римского залпа.
– Отказано, – хладнокровно ответил Ашербанепал, следя за сражением в бинокуляры и через оптические приемники отдельных солдат. – Держитесь. Не уклоняйтесь от плана.
Меальмен проклянул Секретный План Битвы последними словами и приказал Фениксам перестроиться.
…
Корабли эксадры легата Гнея Фламиния обрушились на и без того бурные воды пролива, разделявшего стурландские материки, и теперь, выстроившись в красивый полумесяц, на максимально возможной скорости неслись к берегу. Как в старые добрые времена. Гней Фламиний стоял на капитанском мостике своего "Императора Сципиона" и чувствовал себя античным полководцем перед высадкой где-нибудь в Африке или Британии. На горизонте уже вырастали башни и небосребы Сазерейна.
