– Вообще-то это просто палка.
– Это меч. Учебный меч. А ты им работаешь так, будто пытаешься расколоть полено колуном. Мне сказали, что ты мастер меча, и просили вернуть тебе форму после ранения. Но я не понимаю, что можно возвратить в твоем случае. Не вижу даже намека на то, что эта форма когда-то была.
– Видишь ли, тот, кто тебя информировал, слегка преувеличил.
– Слегка?
– Ну не совсем слегка. Дело в том, что меч ко мне попал случайно, а так как надежного топора в тот момент не было, прижился. Никто никогда не учил меня с ним обращаться.
– Ты кого-нибудь убивал мечом?
– Двух человек и одного топтуна.
– Должно быть, они долго при этом страдали.
– Очень на это надеюсь.
– Карат, я тут обычно веду детские секции и помогаю здешним толстопузам, им нравится рассказывать направо и налево, что их учит великий сэнсэй. Парней, которым реально приходится проливать кровь, обычно учат другие и не здесь. Да и там дают лишь минимум, их стараются набирать уже подготовленными.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Затем, что я не смогу за два-три дня сделать из тебя великого мечника.
– Да и не надо. Мне бы главное с ногами что-то сделать. Беспокоят.
– Задери штанины. Да уж… Тебе их крокодил пожевал?
– Из гранатомета выстрелили.
– Лучше бы ты их дал крокодилу.
– Где ты раньше был с таким советом?
– Тебе нужна реабилитация, а это недели две-три, вряд ли можно уложиться быстрее.
– Никто мне не позволит столько отлеживаться.
– Зачем отлеживаться? Неподвижность – главный твой враг. С ногами надо работать. Забудь о массаже и горячих ваннах, не давай им покоя, они все время должны находиться под нагрузкой. Плюс полноценное питание, и до спорового голодания себя не доводи. Плюс несколько упражнений на разработку суставов и связок, этому я тебя быстро научу, вернешь и гибкость, и подвижность.
– Вот и научи.
– Но Рэм достаточно четко сказал, что тебя надо подтянуть по бою на мечах. Рэм иногда выглядит странным, но он может видеть то, что другие не замечают. Что-то разглядел именно в тебе, и это что-то связано с мечом. Поэтому покажу, что успею. А дальше уже сам отрабатывай, развивайся. Возникнут вопросы – подходи. Если увижу, что делаешь успехи, буду рад за тебя. К тому же мне не помешает спарринг-партнер, вокруг одни дети и толстяки. Давай для начала займемся коленями, они у тебя вроде выглядят ничего, но им тоже досталось.
Телефон звонил так противно, будто специально напрашивался на то, чтобы его со всего маху швырнули о стену. Он не выглядит прочным, разлетится на мелкие осколки. Нельзя резко будить смертельно уставшего человека в такую рань.
Карат поднялся, опустил ноги на холодный паркет, попытался встать, но рухнул обратно на смятую постель, не сдержав страдальческого возгласа. Ноги прострелило такой болью, что из глаз хлынули слезы. Складывалось впечатление, что, пока он спал, неведомые садисты переломали в сотне мест каждую косточку голеней, да и про ступни не забыли.
Адские муки.
А ведь Самурай неоднократно предупреждал, чтобы Карат не переусердствовал. Как он говорил? Что-то о том, что каждая дорога начинается с первого шага, и не надо ломиться с места ошпаренным конем?
Нет, как-то по-другому выражался, не так прямолинейно. Что-то азиатское, витиеватое.
Да какая теперь разница? О чем бы он там ни талдычил, а Карат все проигнорировал. Отработав в спортзале положенное, не успокоился и, вернувшись к себе, продолжил истязание мышц и суставов. Хотелось побыстрее вернуться в норму, а легкую боль он может потерпеть.
В итоге боль оказалась не легкой. Далеко не легкой.
Постанывая и проклиная себя на все лады, доковылял до телефона, поднял трубку:
– Алло.
– Карат? Я тебя не разбудил? – Голос у Рэма не кажется оригинальным, но при этом его ни с кем не перепутаешь.
– Нет, я с вечера сидел и смотрел на телефон в ожидании твоего звонка.
– Сейчас без двенадцати пять. В пять пятнадцать тебя заберет машина, собирайся.
Пошли гудки, Карат с силой стукнул трубкой по базе. Не выспался, все болит, и менее чем за полчаса надо сделать из себя человека.
Интересно – в такое время реально найти заведение, где можно выпить кофе?
* * *
Рэм подвел Карата к группе подтянутых ребят в камуфляже, отиравшихся возле простой «буханки», безо всякого обвеса вроде металлических сеток и стальных листов, представил:
– Это Карат, я о нем говорил.
– А это кто? – самый натуральный негр указал на кота, присевшего возле ног новенького.
– Это его кот, зовут Грандом, и он редко оставляет Карата. Привыкайте, он тоже может принести пользу. А это, Карат, твоя группа: Хан, командир, легко запомнить, он единственный, кто может со мной по росту сравниться. Косой и Пастух – ликвидаторы, ты их часто будешь путать, у них такие скучные рожи, будто они из одной богом забытой деревни прилетели. Басмач – стрелок прикрытия. Считая Самурая, он второй ярко выраженный азиат Полиса, не везет нам с ними, мрут быстро. Так как Самурая ты уже знаешь, не перепутаешь. Это Русский, просто Русский, негра с таким прозвищем ты точно не забудешь, он ваш водитель.
– Эй, шоколадка, скажи сам, что ты Русский, а то салага не запомнит, – ухмыльнулся Косой.
На вид Косой младше Карата на пару-тройку лет, такое обращение слегка покоробило, надо будет как-нибудь припомнить.
– Отставить разговорчики! Вот последний боец – Глыба, и кличка отражает всю его наружную сущность. Да и внутреннюю тоже. Его ты точно ни с кем не перепутаешь. Пулеметчик от бога, тебе не раз придется ему проставляться за спасенную задницу, не сомневайся. Не смотри на рожу, с пулеметом он бог – единственный, кто может лупить из «Утеса»[12] с рук, другого такого в Полисе нет, да и в других стабах попробуй отыщи. Вот и познакомились, а теперь постойте тут.
Насчет Глыбы можно обойтись без объяснений. Пулеметчик походил на здоровенного мертвяка, дотянувшего до стадии лотерейщика или около того. Только развитые твари бегают голяком, а этот облачен в «горку»[13] и тяжелый бронежилет.
Кваз – так называют тех, кому не повезло после приема жемчуга. С виду мертвяки, но разум человеческий, взгляд тоже нормальный. Плюс сила и ловкость – почти как у тварей, так что таким самое место работать с тяжелым вооружением.
Нередко становятся нечаянными жертвами других людей. Даже старожил может рефлекторно схватиться за ствол, увидев кваза в нескольких шагах от себя. Стреляют не раздумывая, особенно если дело происходит за пределами цивилизованных стабов.
У тех, для кого выживать – привычка, руки зачастую действуют быстрее мозга.
