— «Звезда Полынь»… Круто! Вот это круто, да! — всплеснул руками Тополь и улыбнулся глупо-счастливой улыбкой школьника, которому пообещали на день рождения железную дорогу самой дорогой модели.
— Так что, если хочешь, можешь туда хоть сейчас отправляться.
— Отправляться… Ты имеешь в виду — одному отправляться? — недоуменно спросил Тополь.
— Ну да. — Я сделал лицо скромняги.
— Ну уж нет. Я если пойду, то только с тобой. Один — один не пойду. Тем более за озеро.
— Если так, то я с удовольствием! Я был уверен, что ты так скажешь. Готов идти практически когда угодно.
— А точнее? Когда? — спросил Тополь, нетерпеливо потирая руки.
— Да вот сейчас позавтракаем — и пойдем. Если ты не против.
— Что ж… — причмокнул Тополь, как бы пробуя мое предложение на вкус. — Как говорили древние римляне, кто дает скоро, тот дает вдвойне! Но только подожди… — вдруг опомнился он. — Ты говоришь, это возле Янтарного. Значит, нам еще дня два туда топать. И дня три потом выходить. А это в свою очередь означает, что еды нам надо много…
— Не переживай, провианта я нагреб с запасом. — Взглядом я указал на свой необъятный рюкзак. — В основном концентраты, конечно… Но есть и неплохое вяленое мясцо! Воды нафильтруем — и будем живы.
— То-то я думаю, чего ты вчера волочился, как беременная самка бегемота? А оно вон что… Вяленое мясцо мешало!
Я ухмыльнулся. Не впервой мне было страдать за свое комфортолюбие и встречать грудью иронические выпады в адрес своей запасливости.
Пока Тополь заклеивал лейкопластырем стертые до мозолей ноги, я сообразил нам горячий завтрак: две чашки наваристого горохового супа с булочками, гуляш и крепкий черный кофе с лимоном. Все это мы с аппетитом умяли, а кофе выпили.
Мы сидели друг напротив друга возле низенького столика, который был намертво прикручен к полу в центре дома — как видно, Нашатырь тоже был не против поесть культурно.
— А можно вопрос, Костя?
— Ну.
— Что за польза от этой «звезды Полыни»? Ты мне уже сто раз обещал рассказать.
— Стоит дорого. Для начала.
— Что стоит дорого — я знаю. Это и мне тоже нравится. А еще?
— А еще — про нее всякое говорят. Как-то она там изменяет физические свойства пространства-времени… Что-то с метрикой там…
— С метрикой? Ты ничего не путаешь?
— Ну да. То есть нет, не путаю. Еще легенды ходят, что «звезда» как-то с воронками связана.
— Ну, эти легенды я тоже слышал.
— Вот и все. Да разве тебе мало, что это один из самых редких артефактов Зоны? — Костины глаза блестели полоумным блеском.
— Почему мало? Мне — достаточно. Главное, чтобы тебе мало не было!
Затем мы долго и нудно перепаковывали вещи (я достал еще один рюкзак, взятый специально для Тополя, и переложил в него часть поклажи).
Через полчаса мы, сбросив вниз веревочную лестницу, спустились из тайного убежища. Отовсюду капало, грабы зловеще постанывали, стылые травы распространяли тревогу и неуют.
Тополь, наш дождефоб, зябко поежился.
Я сориентировался. Бросил на Тополя ободряющий взгляд, и, взяв курс на юго-восточную опушку Рыжего Леса, мы пошли.
Johnny was a weirdo
So what did you expect?
I ain’t no fucking hero
I’m just trying to survive myself.
«No Hero», Offspring
Как сталкеры относятся к Рыжему Лесу?
Правильно. Они его ненавидят.
За что сталкеры ненавидят Рыжий Лес?
За его непредсказуемость.
Людям, оказавшимся в Рыжем Лесу впервые (а уж я таких знаю, я туристов в Зону сотни три завел!), кажется, что он создан высшими силами исключительно для того, чтобы изумлять своей своеобразной мрачноватой красотой.
И что ничего особо страшного в этом самом Рыжем Лесу произойти не может.
То ли дело Свалка с ее ржавыми остовами и громоздящимися до неба кучами. Или какой-нибудь Агропром… Один беглый взгляд на разрушенные здания со зловеще играющими всеми оттенками тьмы оконными проемами без стекол — и у чувствительных туристочек уже бежит по ногам газировка, а у туристиков седеют волосы на висках. Потому что ясно: тут живет Заяц Пц.
А вот в Рыжем Лесу все время кажется, что ты внутри передачи «Мир кинопутешествий». И находишься в экзотическом, но абсолютно безопасном месте. Что из-за кустов вот-вот выйдет на тропу как следует обросший к зиме шерстью красавец-вепрь. Он посмотрит на тебя своим равнодушным ореховым глазом, хрюкнет, взроет копытом землю и понесется к своим деткам и женушке, которые как раз дружно лопают желуди под ближайшим дубом…
Все это было бы именно так, если бы Рыжий Лес находился за пределами Зоны.
А он — внутри.
Зона же портит не только людей, но и флору с фауной.
Из-за ржаво-коричневого дуба на тебя выйдет свирепый припятский кабан разновидности «вульгарис», облысевший, с выцветшими глазами. С его желтых клыков будет капать чья-то свежая кровь. Завидев тебя, дитя природы разбежится как следует и попробует сбить тебя с ног, чтобы потом, когда ты распластаешься на земле, распороть твой живот и попировать твоими бурыми кишочками. И хорошо, если в твоих руках будет снятый с предохранителя «калашников» или хотя бы граната…
По части аномалий в Рыжем Лесу тоже все в порядке. В смысле, некий злой гений насовал их туда щедрою рукой в числе немереном.
Что ни шаг — жарка. Что ни овражек — карусель. Что ни поваленное дерево — трамплин…
В общем, срань, а не уровень. Адреналин один.
Неудивительно, что Рыжий Лес я лично всегда обминаю десятой дорогой. Но в тот раз у нас с Тополем альтернатив Рыжему Лесу не было — не через Радар же идти. А попытка обойти Радар с юга стоила бы нам лишних суток.
В общем, мы решили, пусть будет Рыжий Лес.
Не успели мы как следует углубиться в Рыжий Лес, как на тропу перед нами выступили два сталкера из группировки «Свобода», звезданутые анархисты, много возомнившие о себе и Зоне.
Первого звали Баранов — косая сажень в плечах, короткая шея, дегенеративный узкий лоб с длинным шрамом, выраженные надбровные дуги и свернутый набок нос. Красавчик!
У второго была кличка Молоток. К слову, что за молоток имелся в виду, было неясно — не то синоним к слову «молодец», не то хозяйственный инструмент.
Молоток был отмороженным сукиным сыном. А еще — дальним родственником предателя Михая — не то двоюродным братом, не то сводным. Многие Молотка презирали и не думали скрывать свое презрение.
Что, впрочем, не мешало торговцам брать у Молотка хабар за нормальную цену, а хабара он таскал много. А что еще надо сталкеру? Да больше ничего. Зона — то еще место для выковывания нравственной оси индивида.
