– Ключ! – протянул я руку за своим ключом. Шустрый сунул руку в карман и побледнел.
– Нету, – прошептал он чуть слышно. Но для меня это было грому подобно.
– Быстро все в лифт!
Как ошпаренные, мы похватали оружие и рванули к лифту.
* * *
По пути, пока в голове рисовалась картинка ворвавшихся в бункер бандитов, другая часть мозга сигналила о нестыковке. Какой нестыковке, сразу не сообразил. Лишь стоя у дверей оружейки и шумно отрыгивая тушенкой, я понял, что именно не сходится. Ключ с допуском на одной цепочке. Если б Сережка забыл ключ в дверях наверху, то без допуска он не открыл бы дверь внизу. И наблюдали бы мы сейчас не мокрого от дождя Сережку, а его подгорелую тушку, лежащую в тамбуре. Там ведь всего десять секунд – и защита срабатывает. А как она работает, мне покойный Штырь продемонстрировал, упокой Господи его грешную душу. А если Сергей прошел, значит, ключ он потерял гораздо позже, и искать его надо где-то здесь.
Я прошел вслед за Косым, вырвавшимся вперед, в тамбур, внимательно смотря под ноги. Так и есть! Моя заветная связка валялась на пыльном полу в тамбуре. Вот засранец! Фиг ему больше, а не мои ключи! Федор с Мишкой меж тем открыли двери лифта и, подняв головы, прислушивались к гулким ударам, доносившимся сверху. К нам, по ходу, стучались – грубо и невежливо напрашивались в гости.
– Пойдем, Толстый, откроем, встретим гостей, – нехорошо улыбнулся Косой, снимая автомат с предохранителя.
– Ага! – согласился я.
И лифт натужно заскрипел, поднимая нас на крышу.
– Знаешь, Федя, предложение такое. Поднимаемся и, не дожидаясь пока двери откроются, прошиваем их насквозь вместе с гостями.
– Трусишь? – сплюнул Мишка.
Видать, нашел применение образовавшейся щели на месте отсутствующего зуба.
– Нет. Просто в поддавки с врагами не играю. Лучше так, чем получить порцию дроби в живот. На лохов нечего рассчитывать. Они тоже открытой двери ждать будут.
– Вот я и говорю, трусишь, – с вызовом сказал Мишка. Кличка Ангел ему теперь совсем не подходила. Ну разве бывают ангелы с перекошенной мордой и подбитым глазом?
Совершенно неожиданно Федя отвесил Ангелу подзатыльник.
– Помолчи! Толстый дело говорит.
Не найдя поддержки, Миша заглох. А в душе у него клокотало, ух, как клокотало! Его бы энергию да в мирных целях. А пока он мысленно пинал нас с Косым, и мы жалобно просили пощады. Мне стало так смешно, что я уже хотел рассмеяться. Но тут мы приехали. И, не дожидаясь, пока кабинка доедет до конца, не сговариваясь открыли огонь. Кабинка наполнилась грохотом и гарью. Гильзы застучали по стенам. Снаружи донеслись крики, что уже было неплохо. Когда же двери распахнулись, мы рванули наружу. Косой направо, я налево. Мишка пошел на кувырок прямо. Трах! Бах! Три трупа нам портят утренний пейзаж.
Вооружены они были неплохо. Помимо ружья, два пистолета Джокер им выделил. Да и бугаев выбрал соответствующих, раз хватило у них силенок по внешней стене до крыши добраться.
– Так-так, – сказал Федя, осматривая трупы, – а они знали, куда шли и зачем. Инструмент соответствующий прихватили. Ломик, кувалду.
– Давай их в полет отправим, нечего тут на крыше свалку разводить, – предложил Мишка.
– Раз, два, взяли!
– Хорошо пошел…
– Ага, орел, наверное.
Мишка не удержался и прыснул от этих слов в кулак. Федя морщился. Повязку с дощечками Хаймович уже снял, но травма еще давала о себе знать. А может, задел нечаянно? Поэтому второго клиента оттащили мы с Ангелом вдвоем. Третий еще дышал. Его мы зацепили первым. Потому что, когда двери открылись, он уже отдыхал. Теперь он часто и неровно дышал.
– Кто навел? – спросил Косой, наклонившись к нему.
– Дюбель. Он… Толстого с пацаном видел…
– Когда? – нахмурился я.
– Третьего дня, когда ты за бабой приходил и наших пострелял…
– Проследил?
– А…
Он затих и больше ничего не скажет, а нам больше ничего и не нужно. Вот же гад, подумал я про Дюбеля. Два раза, выходит, его помиловал? Значит, был шестой! Он был шестым и в суматохе смылся. Ну повезло, выжил, так нет же, надо проследить и доложить. Преданный пес Джокера! «Тьфу!» – сплюнул я в сердцах. Нельзя! Никогда нельзя проявлять к врагу милосердие, если не хочешь удара в спину. Добить, чтоб не мучился, единственное добро, на которое враг может рассчитывать.
Прибравшись на крыше, мы вернулись к своим. Нельзя сказать, что аппетит испортился, но на еду не тянуло, слишком взбудоражены были, однако Хаймович потащил всех в столовую, чтобы продолжить прерванный разговор.
– Я долго готовился к этому разговору, – Хаймович окинул всех орлиным оком, – долго собирал все за и против, подбирал аргументы. А сегодня вы увидели главный аргумент. Джокер никогда не оставит нас в покое. И если мы хотим выжить, мы должны уйти…
– Куда? – с тоской в голосе спросила Лена. Хаймович потупил взор, пошевелил губами и наконец брякнул:
– В лес!
– Ой, мама! – поочередно воскликнули женщины. Затаив дыхание, я ждал именно такого расклада. Хаймович скорее умрет, но на объект № 7844 обязательно попадет. Любопытство глодало его, как собака кость. А женщины подняли вой, перебивая друг друга, засыпали деда вопросами:
– Там же мутанты?
– Куда в холод? Под открытым небом спать?
– Да мы по дороге помрем!
– Зверье нас в лесу съест!
Косой остановил их, подняв руку, он хотел что-то сказать, но его опередила Луиза:
– С малым ребенком я никуда не пойду. Развернулась, давая понять, что другого решения не будет, и молча вышла.
Косой, словно переняв манеру Хаймовича, предварительно пошамкал губами и сказал:
– Я считаю, уходить сейчас действительно не время, постараемся продержаться до весны.
Посчитав в уме, я выразил свое мнение:
– А весной у меня ребенок будет…
Косой странно посмотрел на меня, но, на свое счастье, не только не сказал, но даже не подумал, что ребенок Розы может быть совсем не моим. Кулаки чесаться перестали, и я расслабился. Хаймович заговорщически подмигнул и пожал плечами, мол, еще не всё потеряно, и к разговору мы еще вернемся.
– Я вот что подумал, Хаймович, – продолжил Федор, – ты как-то говорил, что «Кордом» на крыше машина управляет?
– Конечно.
– А не мог бы ты ее переделать, чтоб он не только по крупной дичи стрелял, а и по той, что поменьше, по человеку например?
– Мысль неплохая, стоит попробовать разобраться. Пожалуй, этим я сейчас и займусь.
И Хаймович, окрыленный новой идеей, поспешил в комнату охраны. Население мужского пола поплелось за ним. Хотя, чем мы ему могли помочь, совершенно не представляю.
Так и оказалось. Стоять и смотреть, как Хаймович стучит пальцами по доске с кнопками, ругаясь неизвестными словами, оказалось не таким уж и интересным занятием. Федор откровенно зевал, Мишка уныло шарился по полкам в поисках еще не найденного оружия. Нашел за кем проверять! После Косого мышь крошки не найдет и с тоски повесится. Дверь в тамбуре мы закрыли при помощи кнопки «закр.», которую Федор обнаружил в первый раз. О чем он уже всем поведал, и не раз, намекая, что, может, проще испытать кнопки по одной и найти нужную, чтоб на людей пулемет реагировал, чем так долго и бестолково стучать по всем. На что Хаймович обиделся и обозвал Федю профаном, а еще предложил ему сбегать на крышу и помахать руками перед пулеметом, а мы тут кнопки понажимаем, авось сработает. Федор от заманчивого предложения отказался и поспешил за детьми присматривать, словно у него их там куча. А я очень кстати вспомнил о том, что меня ждет Роза. Один Мишка никуда не торопился и завалился спать на кожаном диване в углу.
