– Нет, – подтвердил Велга. – Мы вообще из другого мира.
– То-то я смотрю, – женщина покосилась на Рурика, – с вами болван железный. Говорят, сильный колдун может такого сделать и оживить. Но для этого ему нужно продать душу Врагу.
– Мы не колдуны, – сказал Дитц. – Души свои никому не продавали. И это не болван. Машина. Механизм. Только очень сложный. Вы можете сказать, где нам найти правителя города?
Женщина смотрела на Отряд, явно раздумывая, стоит он доверия или нет. Наконец, едва заметно вздохнула:
– Вы его уже нашли. Это я.
Её звали Гория. Гория Сенат. А город, как выяснили путники почти сразу, назывался Петлек, и жителей-рашей здесь было от силы пятая часть. Остальные принадлежали другому народу, хоть и родственному рашам, но некогда бывшему под властью уйсов. Уйсов выбил из Петлека, получив таким образом выход к морю, отец Дравена Твёрдого. С тех пор город и окружающие земли считались владениями рашей. Местные жители, уже забывшие, когда у них было собственное государство (и было ли вообще), особо не возражали. А уж с приходом Ржавой Смерти всем и вовсе не стало дела до любой политики – выжить бы.
– Удивительно, – заметил Дитц, когда они расположились в большой комнате на первом этаже отделанного белым камнем двухэтажного, с колоннами и с черепичной крышей здания, стоящего на центральной площади. – На нашем языке фамилия Сенат означает главный в стране орган управления. Собрание облечённых высокой властью людей.
– Это и есть дом городского собрания, – невпопад ответила Гория. – По двенадцать представителей от всех сословий. Раньше городом правил наместник князя, собрание ему только помогало, но Ржавая Смерть забрала и наместника, и всю его семью, и почти всех членов собрания. Осталась только я.
– Вы были членом городского собрания? – спросил Дитц.
– Да. От купеческого сословия.
Хельмут собрался было вслух удивиться, но передумал и сделал вид, что всё в порядке. Им не слишком хорошо была известна роль женщин в Раше. Вероятно, они имели большую свободу, чем, допустим, в Древней Руси или землях средневековой Германии. А показывать свою неосведомлённость, в том числе и в данном вопросе, не хотелось. Из дальнейшего разговора выяснилось, что после пандемии Ржавой Смерти в городе осталась от силы восьмая часть жителей.
– Если айсы вздумают сейчас напасть и попытаться вернуть своё, у них получится, – вздохнула Гория. – У меня меньше сотни мужчин, способных держать оружие, да и то половина из них, в случае чего, предпочтёт сдаться. И я их за это не осужу. Стражу нашу на воротах видели? Один из четырёх стариков, которые сменяют друг друга. Лет сорок назад они были хорошими солдатами, пришли сюда с отцом вершинного князя Дравена Твёрдого. И остались. Ржавая Смерть их пощадила, но время пощады не знает.
– Вы с нами откровенны, – заметил Велга.
– А что мне остаётся? Я вижу в вас большую силу. Ваша одежда, оружие, болван этот железный…
– Робот.
– Да как его ни назови. Механизм, говорите? Может, и так, а по мне – самое настоящее чудо. Колдовство. Или вот эта коробочка-толмач, которая ваши слова на наш язык сама переводит. Не-ет, если вы враги, то я не могу вам противостоять. Но вы – не враги. Враги себя так не ведут. Значит, друзья. А от друзей можно получить помощь.
– Какой помощи вы ждёте? – спросил Дитц.
– Защиты. Я уже говорила, что опасаюсь айсов. Когда пришла Ржавая Смерть, многие бежали из города. Некоторые за море, к айсам. Не знаю, удалось ли им выжить, и не знаю, как пережили Ржавую Смерть сами айсы. Если она вообще до них добралась. Но ясно одно – айсам известно о нашем бедственном положении. И если у них есть хоть какие-то силы, они не откажутся вернуть то, что считают своим.
Александр и Хельмут переглянулись. Эта женщина думала и вела себя так, что мог бы позавидовать любой настоящий лидер-мужчина.
«Интересно, есть ли у неё семья? – подумал Велга. – Впрочем, это не моё дело. Просто городу повезло, что именно она его возглавила!»
– Ваши опасения верны, – подтвердил Дитц.
И вкратце поведал о встрече с десантом айсов три дня назад.
– Значит, они вернутся, – твёрдо сказала Гория. – Я хорошо знаю айсов. Они сделали вид, что испугались, и ушли в море. Там, вдали от берега, подождут и потом, когда решат, что вы убрались по своим делам, вернутся. Возможно, на этот раз пойдут прямо сюда, к Петлеку.
– Мы не можем ждать слишком долго, – сказал Хельмут. – Нам нужно в Брашен. По сверхважному делу.
– День или два, – сказала Гория. – Много – три. Если вы, как говорите, друзья Дравена Твёрдого, то должны помочь. Вершинный князь, горожане и я будем вам благодарны. А я дам вам хорошего проводника. С ним вы доберётесь до Брашена быстрее. Дала бы и лошадей, но их у нас почти не осталось. Съели. Вместе со Ржавой Смертью пришёл и голод.
Повисло молчание. Велга и Дитц обдумывали слова Гории. Остальные тоже.
– Вашему товарищу, – добавила Гория, посмотрев на Свема Одиночку, который с перевязанной головой лежал на лавке у стены (Свем уже мог передвигаться на своих двоих, но плохо и недолго – его часто тошнило, и кружилась голова), тоже не стоит сейчас пускаться в долгий и трудный путь. Ему нужно выздороветь.
Надо ли говорить, что Дитц и Велга согласились на предложение Гории, и никто не протестовал?
Гория отвела Отряд через площадь в самый шикарный постоялый двор города. Некогда шикарный. Теперь тут царило запустение. Не столько потому, что некому было содержать хозяйство (было кому, в живых после пандемии осталась средняя дочь бывшего владельца, которая с сыном-мальчишкой и пыталась поддерживать хоть какой-то порядок), сколько из-за отсутствия посетителей.
– Места полно, – сообщила хозяйка, оглядев необычных гостей. – Располагайтесь. Вот только… – она замялась.
– Мы заплатим, – догадался Велга. – Золотом.
– Э, – протестующе воскликнула Гория. – Никаких заплатим. Вы наши гости, всё за счёт города.
– Можно подумать, у города есть деньги, – хмыкнула хозяйка.
– Хочешь сказать, что откажешь мне в кредите? – подняла бровь Гория.
– Я не об этом, Гория. Если честно, мне просто нечем кормить такую ораву. Сама знаешь, как дела у нас с запасами.
– У нас есть еда, – сказал Велга. – Не беспокойтесь.
– А за постой мы всё равно заплатим, – добавил Дитц с привычной бесцеремонностью. – Это сегодня золото мало значит. А завтра, когда жизнь наладится, снова обретёт цену.
– Платите, если хотите меня обидеть, – насупилась Гория.
– Вовсе не хотим. Но…
– Никаких «но», – отрезала Гория. – Я сказала, за счёт города, значит, за счёт города.
Осматривать городские укрепления Гория тоже повела Отряд сама. На этот раз они разделились. На постоялом дворе – устраиваться, готовить обед и присматривать за раненым Свемом Одиночкой (а заодно и вещами, чего уж там) остались фея Нэла, Оля Ефремова, Влад Борисов и робот Рурик. Остальные отправились на стены. Собственно, безо всякого осмотра было ясно, что в случае нападения тех же айсов город защитить не удастся. За всё время, что они уже провели в городе, им встретились, не считая Гории и хозяйки постоялого двора, ещё только две женщины. Одна глубокая, едва передвигающаяся с помощью клюки старуха, не обратившая на них ни малейшего внимания, и одна неопределённых лет, обмотанная каким-то серым тряпьём и явно повредившаяся в уме (она стояла посреди мостовой на пересечении двух улиц и что-то страстно бормотала, жестикулировала, коротко и жутко хихикала, глядя прямо перед собой глубоко ввалившимися глазами). И один мужчина – молодой, но без ноги, отрезанной по самый пах, на костылях. Лишь заметив людей, он ускорил свой ковыляющий ход, поспешно, насколько это возможно, пересёк переулок и скрылся из глаз. В его правой, крепко вцепившейся в перекладину костыля руке была сплетённая из верёвок сетка-авоська, в которой болталось с десяток напоминающих картошку, измазанных землёй клубней.
