– Но командование…
– Не беспокойся об этом, у меня карт-бланш. Могу взять любого бойца из любого подразделения, если захочу, однако, откровенно говоря, предпочитаю своих.
Хибранийцы всегда и везде старались держаться вместе, чем бы ни занимались, а основным занятием их была война или свободная охота. Нередко и то, и другое.
Фаррел ждал. Кажется, времени в запасе у него была вечность.
– Откуда вам знать, гожусь я или нет, – сказал Таг.
– Чутье, – кивнул тот. – И потом – ты все равно будешь на испытательном сроке, сынок. Мыс Нитаб покажет, насколько ты хорош. Учти, работы будет немало.
Ирган пристально взглянул на него.
– И все же: вы прибыли сюда за мной? Вы меня искали?
Вокруг глаз Фаррела резче обозначились морщинки.
– Браво, солдат. Ладно, сдаюсь, ты вывел меня на чистую воду… Да, я наводил справки и прилетел посмотреть на тебя… – Джнахин вынул из поясного отделения брони брикет черного шоколада и предложил Тагу. Штурмовик отказался. – Я знаю, что ты учился у Тэйнора Ээла. С десяти до двенадцати лет. Затем у Расы Ботуджа. С тринадцати до восемнадцати.
Фаррел действительно знал, но в этом не было ничего удивительного. Любой хибраниец за пределами родного мира и общин в других колониях знает, куда обратиться за информацией. У файканна, очевидно, связи были куда разнообразнее, глубже и крепче, чем у простого наемника.
– Раса оформила ведлеск[7] на твое имя, верно?
– Да.
– Она также оформила брак.
– Раса… – Фаррел копнул глубоко. – Мы поженились, когда мне было семнадцать, а через год она погибла. – Таг не любил откровенничать с чужими, но этот чужой был совершенно особым; штурмовик поймал себя на мысли, что подспудно думает о Фарреле как об отце, которого никогда не видел. Все решили какие-то минуты. – Ее убил один ублюдок… брайши Прак Лису.
– Который потом погиб странной смертью, – улыбнулся наемник. – Точнее, исчез бесследно.
Таг бросил на Фаррела злой взгляд.
– Он исчез, – подтвердил штурмовик. – После того, как я нашел его в одном из притонов на окраине Сарго Бенида[8]. Брайши не узнал меня, да и не мог, но я напомнил ему Расу.
Джнахин улыбался, но его глаза были холодны, как бездна космоса.
Никто не может упрекать хибранийца, мстящего за мать, жену или сестру. Это право священно и имеет силу закона согласно Сумеречному кодексу[9].
– Я позаботился, чтобы Лису умирал долго, – добавил Таг.
Фаррел помолчал, но понял, что Ирган не стремится открывать карты. Но кое-что файканн знал и сам.
– Ты покинул Ширну[10] и с той поры воюешь. И ни разу не работал в качестве свободного охотника.
– Не работал. Мое место на поле боя.
– Из-за Расы? – Ботуджа была немало известна среди собратьев умением выслеживать добычу и решать возникающие проблемы быстро и эффективно. Хотя за ликвидацию, если к этому ее не подталкивала нужда, бралась редко. Когда Фаррел услышал, что Раса взяла ученика, то был удивлен. Ему казалось, она не из тех, кто связывает себя обязательствами. Охотница не относилась к числу этсаран[11], и таких женщин в нынешние времена становилось все больше. Хибранийки выбирали независимость, однако материнский инстинкт нередко заставлял их совершать неожиданные поступки.
Единственный ученик Ботуджи сидел теперь рядом с Фаррелом, и Фаррел был рад, что парень выжил. Раса могла его многому научить, да и кампаний Таг провел немало за эти пять лет. Чего только стоит заварушка, называемая «экваториальным инцидентом», на Маммише[12], где на маленьком острове у побережья группа солдат удачи три недели держала оборону против регулярных сил маньяков из Священного Ордена Джамога[13].
В общем, Таг давал понять, что о своей жене говорить больше не собирается. Он был типичным рано повзрослевшим хибранийцем-нобар[14], выбравшим традиционное для своего народа ремесло. Таким, как Таг, жизнь редко предлагала широкий спектр возможностей в выборе карьеры. Сам Фаррел никогда не слышал о своих соплеменниках, ставших учеными, музыкантами или банкирами. Основная часть хибо всю жизнь проводила в боевой броне.
Молчание затягивалось.
Фаррел понимал – Таг просто не расположен говорить. Несколько часов назад он пережил такое, что имеет право побыть в одиночестве.
– Сейчас я ненадолго уйду, – сказал Джнахин, поднимая с пола шлем и разглядывая его с интересом, точно впервые. – А когда я вернусь, ты дашь мне ответ. Поверь, сынок, это твой счастливый шанс. – За этим последовал панибратский хлопок по плечу.
Фаррел встал, потянулся и сделал несколько шагов.
– А что за работа на мысе Нитаб? – спросил Таг, не сдержав любопытства.
Хибраниец обернулся, держа шлем в опущенной руке.
– Самая обычная. Скрытая высадка, проникновение, ликвидация.
– Я никогда не был в спецгруппе, – напомнил Ирган, облизнув сухие губы.
Предложение Фаррела было дьявольски соблазнительным, но природная осторожность мешала штурмовику дать ответ немедленно. Про частные отряды говорили много, попасть в них мечтал каждый второй хибо, но счастливый билет выпадал далеко не всем. Особенной удачей считалось, когда капитан сам предлагал тебе контракт. Таг лишь сейчас осознал, каким везунчиком заделался. Уже то, что он выжил в долине Ффор, было феноменальной удачей, и никто в здравом уме на большее рассчитывать просто не мог. Но, видят духи и боги войны, это случилось! Ему выпал треклятый джек-пот.
Фаррел задержал на нем взгляд, ожидая еще какого-нибудь вопроса. Старый пес видел штурмовика насквозь.
Тагу пришло в голову, что, наверное, старик хорошо знал Расу и даже имеет перед ней какие-то обязательства. Такое в среде профессионалов не редкость. Подняв глаза, он обнаружил, что Фаррел исчез, просто испарился.
Поводив взглядом, хибраниец увидел ту же самую картину. В ангаре все вели себя так, словно ничего не случилось. Для остальных он словно бы умер и стал призраком, неинтересным настолько, что никто даже не смотрел в его сторону.
Подобное чувство одиночества Таг испытывал только однажды, когда потерял первого учителя, – Тейнора Ээла. Разглядывая труп наемника, на короткое время заменившего ему отца, Ирган ощущал себя песчинкой в громадном океане, где вес воды неимоверен и безжалостен. И еще был страх, тот самый, от которого трудно избавиться даже отчаянным храбрецам. Первобытный страх. Нерассуждающий. В долине Ффор Таг снова попробовал его на вкус… и это было нормальным. Раса Ботуджа говорила, что не боится только мертвец. В первую их встречу Таг подумал, что какая-то богиня снизошла до него и решила взять под свою опеку. Ээл не учил мальчика управлять страхом, только подавлять, но Раса действовала иначе. Сразу почувствовав, что ребенок нуждается, прежде всего, в заботе и ласке, Ботуджа сделала все, чтобы избавить его от чувства вины. Таг был уверен, что учитель погиб из-за его нерасторопности. Конечно, он ошибался, однако Расе понадобилось немало времени и терпения, чтобы убедить его в обратном. Таг был ей благодарен.
