Я оказался над вытоптанным полем, заваленным трупами людей. На дальнем пригорке стояли батареи громоздких пушек, а чуть в стороне — шатёр с императорским штандартом, гордо реющим на лёгком, тёплом ветру. А прямо подо мной около тысячи израненных, плохо вооружённых воинов, отбивались от окружившей их многотысячной армии. Именно, армии. Её солдаты могли похвастаться кремнёвыми ружьями со штыками, мундирами, пистолетами, палашами и саблями. А их противники не имели даже одинаковой формы. Они оказались облачены в простые одежды низших слоёв населения: рубахи, кафтаны, штаны да сапоги.
Но и с той, и другой стороны присутствовали маги. Отчего тут и там вспыхивали шары огня, летели ледяные стрелы, а камни, точно живые, пробивали насквозь человеческую плоть. Кровь лилась рекой. Сражающиеся поскальзывались на ней и на выпавших внутренностях. А русская землю уже не могла впитать столько крови своих сынов.
Помимо людей в битве участвовала и нежить. И её оказалось гораздо больше среди крестьян и горожан, сбившихся в одну большую неорганизованную толпу.
Сперва я принял мертвяков за живых, так как в такой кутерьме сложно было понять, кто есть кто. Но сейчас отчётливо видел горящие жаждой крови, подёрнутые смертью глаза и раззявленные рты.
И управлял большей частью нежити высокий, худощавый горбоносый мужчина неопределённого возраста. Его лицо заросло курчавой, чёрной бородой с серебряными нитями, а густая шапка волос скрывала даже уши. Карие глаза мужика горели неистовой яростью и верой в правильность выбранного пути. И они придавили ему демонический, но в то же время притягательный вид. Он был похож на религиозного фанатика, способного вдохнуть в души людей любые идеи и разжечь в них пламя безоговорочной веры в своего лидера. И я ни секунды не сомневался в том, кем был этот мужик.
А он вдруг крикнул зычным голосом, перекрывая вопли раненых и грохот выстрелов:
— За мной мои верные други! На прорыв! Мы ещё можем победить! Магии должны обучаться все, а не только кучка зажравшихся бояр! Вперёд! Вперёд, мои верные соратники!!
И столько было заразительной мощи в словах мужика, что даже я почувствовал желание присоединиться к его атаке. Простолюдины же ответили своему лидеру нестройным хором криков и ломанулись следом за ним, стремясь прорвать кольцо из войск Императора.
Жаль, мне не удалось увидеть, чем закончился манёвр оставшихся в живых крестьян и простых горожан. Видение сменилось серым туманом, который тоже вскоре пропал. И меня забросило неведомо куда. Вокруг была темнота и спёртый воздух. Кажись, я в подземелье. Тут даже сквозняков нет. И что мне здесь придётся увидеть? Какой знаковый момент из жизни Повелителя? Как его тело обгладывают крысы?
Внезапно в мёртвой тишине раздался тихий стук, словно кто-то постучал в деревянную дверь. А потом стук стал всё более настойчивым и сильным. Спустя несколько секунд неизвестный уже колотил изо всех сил, точно ломился в баню к голым бабам. Трещали доски. И вдруг одна из них издала особенно громкий треск. Похоже, сломалась. Но в помещение не хлынул свет. Здесь было всё так же темно. И в этой темноте кто-то сосредоточено с хрустом ломал другие доски. А потом всё стихло. Тишина продлилась пару томительных мгновений. И за ней последовал шлёпающий звук, словно человек опустил на каменный пол босые ноги.
Да что же, мать вашу, здесь происходит?! Ответом мне стал пронзительный визг несмазанных дверных петель, торопливый топот, частое дыхание и свет факелов. Пламя осветило прибежавшую сюда троицу мужчин и небольшую, пустую комнатку, обложенную необработанными булыжниками. В центре помещения на каменном столе красовался разломанный деревянный гроб, а подле него стоял высохший до состояния мумии обнажённый мертвец.
Люди, как только увидели его, так сразу рухнули на колени и стали фанатично тараторить:
— Повелитель, мы ждали… мы верили… мы надеялись. Все эти годы наши отцы и мы, их сыны, хранили твоё тело и ждали твоего воскрешения. Веди нас, Повелитель, веди.
Я обратил внимание на то, что на мужиках оказалась одежда несколько другого фасона, нежели тот, который имел место быть во время битвы из предыдущего видения. И люди, преклонившие колени перед Повелителем, уже не выглядели, как крестьяне или горожане. Скорее они были аристократами. Пусть не самыми богатыми, но аристократами и магами.
К сожалению, мне и эту серию не довелось досмотреть до конца. Снова появился тумана, который скрыл от меня подвал. Зато спустя миг я осознал себя стоящим в комнате бабкиных хором. А сама старуха задумчиво хмурила брови подле меня.
Глава 20
Я почесал затылок сквозь слипшиеся от влажности волосы, посмотрел на Марью Никитичну и глубокомысленно выдал:
— Кажись, сперва зеркало показало мне восстание под предводительством Повелителя мёртвых, а потом — его первое воскрешение. Хм, интересно. А в книгах пишут, что Повелитель был лидером бунтовщиков, гнев которых вызвал призыв в армию. Дескать, чтобы отбить набег кровожадных соседей или монстров. В разных источниках указаны разные причины волнений. Но ни в одной книге не написано о том, что простолюдины восстали из-за желания обучаться магии. Похоже, аристократы решили вымарать из памяти людей настоящую причину бунта, чтобы впредь простолюдины даже не думали об этом. А заодно они демонизировали Повелителя и очернили его соратников. Никто не любит трусов, которые не хотят защищать свою Родину.
— Верно, верно, — покивала старуха и присела на корточки, устало прислонившись к стене. — Василия ведь во многих книгах и благородного происхождения сделали не просто так. Император посчитал, что никому не надобно ведать о простолюдине, чей дар горел ярче, чем у любого аристократа.
— А чем закончилось восстание? Как убили Повелителя? — спросил я, глядя на бабку. Она продолжала пребывать в адекватном состоянии. И этим надо было пользоваться на всю катушку.
— Барон Жаров, маг земли, сумел нанести Василию смертельную рану обломком камня. Говорят, он умер до того, как хоть кто-то успел оказать ему помощь. Но его тело не досталось императорской армии. Труп Василия сумели умыкнуть его сторонники. И как мы теперь узрели, они и их потомки все эти годки хранили тело. Вот эти-то хранители и могут ведать, как убить этого живчика. И сейчас они начнут виться вокруг тебя, словно мухи возле навозной лепёшки. Тебе надо установить их личности. Не оплошай.
— А вы не знаете их имена? Хотя бы тех, кто взял в оборот баронессу?
— Нет, не ведаю я, как их кличут, и как они выглядят.
— А ваши люди будут помогать мне вычислить этих мерзавцев?
— Вестимо. Но они не вхожи в богатые дома, а преданные Василию люди успели стать дворянами, — глухо закончила бабка и снова повесила голову.
Я посмотрел на её скрытое грязными волосами темечко и подумал, что не только фанатики Повелителя стали дворянами, но и Марья Никитична. Она ведь сто процентов и есть баронесса Айрих. Всё сходится. Когда её дар перешёл на другой уровень — тогда-то впервые и ожил Повелитель. Но почему она скрывает это? Хрен её знает. Возможно, потому что у неё проблемы с кукухой.
И сейчас она это подтвердила. Вскинула голову, уставилась на меня запылавшим злобой глазом и прохрипела:
— Тебе надо уходить отсюдава.
— Угу, — угукнул я и торопливо поскакал в ту комнату, где остался Алёшка. — Вы только моего брата верните в его тело.
— Ленин, Ленин! — призывно заорала старуха, двинувшись за мной.
Практически тут же из-за груды какого-то хлама выскочил кот, немного освоившийся в тушке Лёшки. Он на четвереньках подбежал к старухе и стал тереться о её юбку. А та ласково почесала его за ухом и проскрежетала:
— Пойдём, пойдём. Пора вертаться в своё тело.
— Хорошая кличка для кота, — усмехнулся я и наткнулся на холодный, точно ледышка, взгляд старухи. У меня даже ком в горле встал.
Ведьма же внезапно достала из кармана облезлую беличью голову и несколько сложенных вчетверо листов бумаги. Протянула всё это мне и прохрипела:
