И снова сканер сообщил об опасности. Рихман осторожно присел и обнаружил очередной пояс мин. Эти были установлены совсем недавно, дерн над ними еще не успел нарасти. Однако достать их из земли было невозможно, эта система рассчитывалась на неизвлекаемость.
Рихману оставалось только аккуратно расчистить мины, чтобы они были видны, и передать по цепочке, чтобы все были внимательны. В условиях духоты многие становились сонными.
Когда лес впереди стал редеть, сержант приказал группе остановиться, а сам отправился дальше, взяв только Джима и Тони – их учеба все еще продолжалась.
Вскоре все трое увидели тот самый объект, который прикрывали минные пояса. Им оказался плавучий причал с большой, сколоченной из почерневших досок будкой для дежурного и выступающим над водой козырьком. Все строение было накрыто двумя слоями маскировочной сетки, поэтому даже заправлявшееся у причала судно оставалось невидимым для авиации.
– Вот типичная цель для удара с воздуха, – тихо сказал сержант. – Думаю, ничего другого мы здесь и не встретим. Теперь нужно определить его координаты.
С этими словами сержант взглянул на навигатор, который довольно точно, с погрешностью в пять метров, определял собственное местонахождение. Смерив на глаз расстояние до цели, Рихман регулировочными кнопочками выставил координаты причала.
Прибор проглотил данные и отключился.
По своим следам Рихман, Джим и Тони вернулись обратно, а затем вся группа стала выходить за пределы минных поясов. Им предстояло продолжить охоту.
И снова, обливаясь потом, бойцы зашагали вдоль берега. Рихман умело действовал сканером, и скоро счет вынутых им мин шел уже на десятки. Везде было одно и то же – два пояса старых, затем пояс новых – опасных, как болотные змеи, «МХ-19». При установке они выпускали в грунт иглы-стабилизаторы, и любое смещение мины приводило к подрыву.
За пятичасовую рабочую смену разведчики обнаружили еще три заправочных пункта. Два были активны, а один, видимо, законсервирован. Он оставался в рабочем состоянии, однако на двери дежурной будки висел замок.
– От своих запирают, – прокомментировал сержант, нанося засечку в навигатор.
Закончив работу, группа вернулась к месту высадки. Поскольку они выбились из графика, пришлось идти очень быстро – хотя быстрее, наверно, было невозможно. Словно понимая, что люди спешат, короли кустарников – пауки и жуки, – на разведчиков не нападали и лишь пару раз вцеплялись в одежду.
Возвратившись на базу, Джим и Тони узнали, что группа капитана Саскела сумела пройти вдвое большее расстояние, однако их улов был скромнее. Им удалось найти перевалочный пункт горючего, который представлял собой три «колбасы» – цистерны с мягкими стенками, которые можно было буксировать по воде в погруженном положении. Разведчики скрупулезно измерили размеры «колбас» и подсчитали, что в каждой из трех оказалось по шесть тонн топлива.
Одним словом, разведывательная операция была признана успешной, поэтому все пребывали в хорошем настроении.
– Завтра пойдем дальше, – предупредил Саскел. – И завтра же захлопнем эту коробочку. Надеюсь, за ночь они не разберут свои причалы.
– Это вряд ли, – покачал головой Рихман. – Слишком много работы.
– Ну и славно. Всем отдыхать.
Засыпали Джим и Тони плохо. Сказывалась усталость. В начале сезона они еще не были готовы ходить на такие расстояния в условиях духоты и сырости. Впрочем, и бывалые разведчики в этот день вернулись без задних ног – досталось всем.
Назавтра предстояло разведать максимальное количество объектов, и завтра же по ним должны были нанести бомбовый удар.
Весь вечер новый вертолет готовили к вылету. Сажать в него десант не планировалось, поэтому машину под завязку загружали бомбами и ракетами. Уже смеркалось, когда Байрон поднял отяжелевшую машину и сделал вокруг базы несколько пробных кругов.
На площадке его ожидали Саскел и Рихман.
– Ну и как? – спросил капитан пилота.
– Нормально, – ответил тот, сияя как на именинах. – Конечно, полная нагрузка чувствуется, однако на цель машина заходит ровно, как по ниточке, и прицел ложится точно, даже коррекция не нужна. Это не вертолет, это вертолет-истребитель.
Утром разведчики завтракали наскоро, им предстояло вылететь на задание пораньше. Обе группы разобрались по бортам, и едва машины поднялись над лесом, они разделились и полетели противоположными курсами. Команда Рихмана двигалась на север – за реку Калпета, а Саскел и Шульц на юг – к реке Селиман. Делалось это для того, чтобы выйти за пределы Междуречья и прибыть к озеру с тех направлений, откуда их не ждали – на тот случай, если кто-то готовил им жаркий прием.
На возвышенностях по левому берегу Калпеты вертолету группы Рихмана никто не угрожал, а вот пилоту группы Саскела пришлось связаться с диспетчерами авиабазы «Мальбрук», чтобы предупредить о своем появлении на их радарах.
Так далеко за пределы Междуречья Джим с Тони выбрались впервые. Прежде им рассказывали о холмах и одиноких скалах за рекой Калпетой, но лишь теперь они увидели эти места собственными глазами.
Джунгли закончились сразу, будто обрезанные голубоватой лентой реки. Левый берег оказался изрезан ландшафтными складками и казался заметно выше правого. То тут, то там высились каменные столбы, попадались лежачие валуны размером с грузовик, деревья встречались редко, а те, что были, выглядели как-то незнакомо.
– Здесь мятежники не водятся, – прокомментировал увиденное сержант. – Тут негде спрятаться – все как на ладони.
– Как и любая сволочь, они любят сырость и темноту, – добавил Тони. – Пауки, жуки, мятежники…
– В самую точку, – согласился сержант, проверяя, как ходит затвор автомата.
Джим посмотрел на Тони и улыбнулся. Он понимал, откуда у друга это настроение. Вчера на него трижды нападали шипохвосты, с которыми у Тони были натянутые отношения.
Вертолет развернулся и пошел в сторону озера.
Разведчики подобрались и стали проверять в разгрузках боезапас, на поясах – гранаты, контейнеры с сыворотками и ножи. Случалось, что десант поджидала засада – на территории, контролируемой мятежниками, это могло случиться где угодно.
Когда вертолет подлетел к выбранному для десантирования болотцу, выяснилось, что оно не мокрое и не сухое – самое плохое, что могло быть. Жирная, как глина грязь, загустевшая в отсутствие воды, но не пересохшая совсем.
– Делать нечего! – крикнул сержант и сиганул первым.
Он вошел в грязь почти по пояс, но даже не поднял волны. Лишь спугнул несколько крупных змей. Они умчались, оставив извилистые следы, и скрылись в пробуренных норах. Однако было ясно, что они вернутся.
