Вариант был неплохой. Ну не нужен был находящимся внутри скандал, да еще с возможным привлечением полиции. Гораздо проще втянуть склочного приятеля их пленника внутрь, а там уж — по ситуации… Но на то и был расчет.
Звук открывающихся замков… а вот и дверь отворяется. Счет шел не на секунды, а на мгновения, за которые надо было успеть много и вовремя.
Едва только щель оказалась достаточной, Маркус втиснулся внутрь, одновременно стреляя дважды прямо через куртку. Первая пуля печально прошелестела чуть в стороне, но вторая влетела аккурат в бедро смуглому коренастому брюнету, державшему под прицелом не столько хозяина квартиры, сколько дверь.
Крика не было… Болевой шок от используемых Шульцем пуль при попадании в определенные области тела был практически гарантирован, да и выжить после такого ранения без быстрой и квалифицированной помощи было… проблематично.
Но выстрелить тот успел… Маркуса ударило так, словно кувалда впечаталась в и так многострадальные по прошлому ребра. Он с трудом удержался на ногах, но сумел выхватить револьвер, и следующая пуля пошла точно в голову упавшему на пол итальянцу.
Бронежилет. На сей раз он спас, но до чего же явственно смерть прошелестела поблизости, задев его самым кончиком своего призрачного бледного крыла…
Боль. Она как дворовая шавка была отброшена в сторону, а вот с остальными находящимися в квартире так просто это явно не могло получиться. И уж точно не с помощью наполовину разряженного револьвера. Слышно, как оставшийся в подъезде Вильгельм рвется вверх по лестнице, наверняка уже готовый стрелять во все, что движется и даже не очень. Сейчас же Маркусу надо было держать позицию: другие итальянцы, числом трое, однозначно все слышали и поняли.
Шорох — и сразу в дверь одной из комнат отправляются несколько пуль. Не с целью попасть, а так, заградительный огонь. Дескать, не суйтесь, а то совсем плохо будет.
— Есть, снял его! — раздается радостный вопль Генриха. — Он к окну подошел, раскрыл, в руке ствол… тут я его и дернул. В грудь, но на результат: если броник и был, все равно прошиб.
— Контролируй дальше. При признаках опасности перегоняй машину на другое место.
— Яволь!
Хорошая новость оказалась. Если Генрих, стреляя из машины, попал в одного из них, то это их окончательно вывело из разумного состояния. Думают, наверное, что обложили со всех сторон, и станут… прорываться!
— Вилли! Прорыв… Сейчас!
И верно, вот они. Рывок на скорость, шелест длинных очередей из бесшумных коротышек-«штайров». Прижать, заставить шарахнуться в сторону, а там уж добить и вырваться на оперативный простор. Они здраво полагали, что, вырвавшись на улицу, смогут уйти. Особенно если там ждет транспорт.
Перестрелка в квартире всегда скоротечна, особенно если одна из сторон во что бы то ни стало желает прорваться на выход. Несколько секунд — и все, остается лишь подсчитывать потери и раны.
Исключений почти не бывает. Не случилось и сейчас. Хозяина квартиры заблаговременно отбросили в дальний угол, рыкнув, чтоб сидел там и не шевелился. Сами же успели хоть немного, но настроиться на отражение атаки. Только вот их пистолеты против автоматического огня противника были все же не самым лучшим вариантом. Это называется — подстраховались менее, чем оно того стоило. Вот «солдаты» мафии этими вещами не собирались озадачиваться, им важно было лишь выполнить приказ.
Очередь проходит на четверть метра выше… Не зря Маркус бросился на пол, игнорируя дикую боль в ребрах. И тогда же, в падении, выстрелил в мелькнувший силуэт. Тот складывается, хрип доносится до ушей как-то смазанно, оставаясь на периферии восприятия.
Вилли? Слышна его ругань, он жив. А вот противник… Мертв, хотя в последнем броске сумел-таки вывалиться на лестничную площадку, пятная ее кровью и мозгами из пробитой башки.
Все? Нет, надо еще проверить комнаты: пусто… пусто… равно как и в кухне и ванной с туалетом. А вот в последней неосмотренной комнате — труп. Две раны: в груди и посреди лба. Добили, чтобы и источник сведений не оставлять, и просто «во избежание». Обычные повадки мафии, Маркусу они были хорошо известны. Доводилось сталкиваться, причем как в качестве временного союзника, так и наоборот.
Назад. И приказать, правда не Вилли, который пытается с ранами разобраться, а Вячеславу:
— Труп — в квартиру. Кровь подтереть, дверь закрыть. И быстро!
Будучи явно в ошеломленном состоянии, Вячеслав не задавал лишних, да и вообще вопросов. Ему пока хватало осознания того, что похитители мертвы, сам он вроде как свободен. Ну а в дальнейшем… У Маркуса были свои планы. Пока же…
— Это снова я, — прорезался голос Генриха. — Из переулка выскочил и уходит на большой скорости «лендкрузер» черного цвета с тонированными стеклами. Еще могу пустить пару пуль из винтовки. Мои действия?
— Пропустить! Не нужно привлекать внимание полиции.
— А…
— Подчищаем. От основных отходов чуть позже избавимся. Пока жди.
— Все хорошо?
— Пленник жив и здоров, у меня пуля в бронежилете, а наш общий друг пару пуль поймал. Не смертельно, но неприятно. Хорошо хоть врач не обязателен пока, своими силами справимся. Но на всякий случай…
— Сделаю, — вздохнул Генрих, — в случае чего — подлечится у надежного человека.
Закончив разговор, Шульц с тревогой взглянул на творящееся вокруг. Хозяин квартиры вроде как в темпе сделал все, что от него требовалось: затащил тело в прихожую, набрал воды в ведро и в быстром темпе замывал следы крови на лестничной площадке… И вообще все вроде было тихо. Соседи либо не озадачились шумом, либо их и вовсе не было дома. Ну а что — всего две квартиры на этаже, так что шансы велики. Зато Вильгельм…
Две пули, одна из которых попала в плечо, все же пробив броник, ну а вторая «укусила» за ногу. Ее он сейчас и старался перевязать, предварительно вколов себе необходимый комплект лекарств из полевой аптечки, которая была у каждого из членов группы.
Оказав напарнику всю возможную в данной ситуации помощь, Маркус решил приняться за Станислава. Как ни крути, а тот был теперь сильно обязан за свое спасение. Зная особенности русской психологии, лидер группы намеревался по полной разыграть эту карту. Но не безрассудно, а осторожно, ни в коем случае не заставляя что-то выдавать. А вот сыграть на противоречиях — дело иное. Но сначала…
Разбаловал меня Карах своим величием и мощью. Действительно разбаловал, чего уж там скрывать. Потому, оказавшись в окрестностях Ваэлнора, я ожидал увидеть нечто похожее. И обломался, пусть и не в полный рост, но все же вполне чувствительным образом. Мои эмоции не остались незамеченными. Лаира, едва только осмотрелась вокруг, взяла меня за руку и вымолвила:
