Я еще несколько раз пытался дотянуться до кружки, пока в одну из попыток не уронил ее на пол. Та крякнула, расколовшись, и мне стало смертельно обидно как за это, так и за свое состояние. Мне так хотелось чувствовать себя хорошо. Так хотелось не быть больным.
Ведь только когда тебе становится плохо - начинаешь ценить моменты, когда ничего не болит, и когда ты живешь так, как жил раньше. Пусть даже и несчастны были те дни из прошлого.
Так что обессиленный, прикованный болезнью к топчану, я мог лишь ожидать появления моих спутников, и молиться обоим богам, чтобы первым оказался не Эльм.
Мои молитвы были услышаны: когда скрипнула дверь, впустив не самые лучшие ароматы в комнату, и на пороге возник Фарри. Первым делом он прошел к моему топчану и радостно улыбнулся:
- Ты очнулся! Как ты себя чувствуешь?
Потом он увидел черепки на полу.
- Ой, ты, наверное, пить хочешь?
Я смог лишь моргнуть. Голова опять кружилась.
- Сейчас!
Спустя несколько мучительно долгих минут он вновь появился в комнате с парящим напитком. Горькая жидкость полилась ко мне в рот, и я попытался вырваться, но мальчик проявил недюжинную силу, удерживая меня.
- Это лекарство! Пей!
И я пил, с каждым глотком чувствуя, как огонь, жгущий меня изнутри, утихает. Фарри проследил, чтобы я выпил все до капли, а затем присел на табурет рядом с моей кроватью.
- Ну, ты как? Я рад, что ты очнулся!
- Где… компас… - выдавил я из себя.
Лицо мальчика стало серьезным, и он покачал головой.
- Эльм?… - понял я.
- Я никогда не видел его в таком бешенстве, когда он нашел его у тебя, - пробормотал Фарри. - Теперь он хранится у него, вон, в том сундучке.
Он указал мне на кованый сундук, стоящий у кровати Эльма.
- Ключ он носит с собой, - предупредил мой вопрос мальчик. - Знаешь, что случилось тогда, во льдах? Эльм рассказал мне… Тот черный человек постоянно твердил про этот компас и требовал его. Даже когда умирал - он говорил только про компас. Безумец.
- Ледовая… гончая…
Глаза Фарри вспыхнули от затаенного восторга. и он напустил на себя важный вид, внутренне гордясь нашим с ним секретом.
- Да-да… Эльм винит тебя в том, что он лишился руки. Так что ты с ним лучше вообще больше не спорь и делай все, как он скажет.
- Но… мне надо… Барроухельм… Лунар, - слова с трудом вырывались из моей болящей груди. Зелье, что я выпил, стало клонить меня в сон, но я боролся с действием лекарства. - Мне… надо… Фарри… Пожалуйста.
- Эд, - он мотнул головой. - Даже не заикайся. Мы с трудом нашли место в этом городе. Все таверны и постоялые дворы забиты напрочь, команды ледоходов готовятся к зиме и потому возвращаются в города. Это комната охранника, которого покалечил Эльм. Представь, когда мы отчаялись найти хоть что-то, он вошел в эту таверну, она, кстати, называется "Теплый Стан".
Он ненадолго замолчал, задумавшись, а затем встрепенулся:
- Он на глазах хозяина избил и выбросил вон одного из его вышибал. Тот громила вернулся, и тогда Эльм сломал ему обе руки, представь? Над Эльмом так потешались вначале, мол кому нужен, глупый калека. Шутили, мол однорукий вышибала в городе. Но он всем им показал. И теперь целыми днями сидит в общем зале. Ест за счет хозяина, и договорился, чтобы и нас кормили.
Фарри светился гордостью за силача.
- Так что пока мы живем тут. Надеюсь, что спокойно перезимуем. Трактирщикам сейчас раздолье, дерут втридорога, и все равно к каждому из них очередь. Гонцы с новостями о Проломе уже разъехались по ближайшим городам. Скоро еще больше моряков прибудет. Многие хотят отправиться к Пролому уже сейчас, пока он не затянулся, но никто не хочет оказаться там во время штормов. Так что все ждут весны.
- За месяц можно… сто раз туда-сюда… съездить…
- Их не пускают военные. Там два боевых корабля из Шапки уже торчит. Всех заворачивают, по приказу местного совета. А еще был слух, что в пустыне видели Волчьего Пастыря.
Я вспомнил о капитане Бургене.
- Сколько я тут… уже…
- Три дня мы тут. Эльм нашел лекаря гильдийского, который взялся за работу под честное слово. Теперь надо найти, чем ему отплатить. Я вот пытаюсь отыскать хоть что-нибудь… Вот ты поправишься, вдвоем будем.
- Дорого?
- Дорого, - вздохнул Фарри. - Как я рад, что ты очнулся. Вот только Эльм… Он вряд ли когда-нибудь тебя простит. Я думал, что он тебя убьет, мне с трудом удалось ему напомнить как ты несколько раз спас ему жизнь.
- Я поправлюсь и уйду…
- А компас? - скептически заметил мальчик. - Компас у Эльма. Он вряд ли тебе его отдаст пока не отработаешь все… И комнату, и лекаря. Эльм следит за долгами.
- Но это мой компас…
- Даже не заикайся на эту тему, Эд, - Фарри внимательно посмотрел мне в глаза. - Эльм страшный человек. Он по-своему хороший, но ты должен был уже понять, что злить его нельзя. Никогда.
- А капитан… Бурген?
- Сейчас тут столько пришлых, Эд, что ему придется перевернуть весь город, а этого не позволит ни одна из гильдий. Да и стража местная к капитанам относится без почтения и уважения, всех за бандитов держат. Так что Бурген нас не найдет, даже если он добрался до Шапки. Эту таверну то и так без помощи отыскать невозможно. Ой, знаешь, тут такая сказительница у них. Светлый и Темный Боги - я готов слушать ее не переставая… Мне кажется, Эльм в нее втюрился.
Воспоминание о силаче вдруг подстегнуло Фарри, и он поднялся с табурета.
- Ладно, я побегу, попробую у района Гильдий работу поискать. Как же сложно найти честную работу, Эд. Везде требуют руки показать, а ты знаешь, чем это для меня опасно… А там может помощник какой нужен… Может найдется мастер без пунктиков…
Мне хотелось спросить, как он в таком юном возрасте оказался членом гильдии воров, но сон атаковал меня пуще прежнего, и в итоге я закрыл глаза и провалился в темноту.
Так прошло несколько дней. Я то метался в болезненном сне, то выныривал из дремы и пил лекарство из рук заботливого Фарри. Мальчик крутился вокруг меня постоянно, если не пропадал в поисках работы. Он менял простыни, словно не замечая моего стыда, позже помогал добраться до горшка и выносил его прочь. Эльма я видел нечасто, он действительно проводил почти весь день в общем зале, а затем возвращался за полночь. От силача постоянно несло выпитым за день. Меня он будто не видел, иногда скупо интересуясь у Фарри моим здоровьем.
И всегда добавлял, с пьяной внимательностью выслушав мальчика:
- Значит, скоро сможет отработать…
Порою он отчитывал своего приятеля в том, что тот так и не нашел никакой работы. Пару раз я слышал, как он предлагал ему какие-то сделки. Тихо, полушепотом. Он говорил о людях, которым нужны "определенные услуги", как выражался поддатый Эльм. Фарри темнел лицом, мрачнел, но постоянно отказывался, а один раз накричал на товарища:
