Не выдержав, Макс спросил прямо:
— Сергей, что у тебя с ногой?
Тот, поудобнее устраиваясь среди острых каменных выступов, нехотя буркнул:
— Дикс дубиной огрел.
— Дубинка?! У них что — и оружие было?!
Серж ответил после долгой паузы, тщательно взвешивая каждое слово:
— У этого был ствол куста. Он, похоже, его с корнем вывернул. Корешки обгрыз, а потом они засохли. Получилась булава с шипами. Как не сломал кость, сам не понимаю. Я его копьем в печень ударил, думал, что он сейчас свалится. А он вместо этого как врежет… Шипы мясо снесли с колена. Хреновая рана получилась. Динка все на место вернула и заклеила хорошо, но все равно воспалилась. Шипы, наверное, грязные были.
— Тебе покой нужен, — как-то преувеличенно заботливо произнес мелкий Мишка. — Лежать надо, а не бродить.
Сергей не ответил, лишь покосился неодобрительно — и без слов понятно, что он прав, но вот только не получится у него отлежаться, пока до поселка не дойдут.
И еще неизвестно, как их там примут. Макс не знал ничего про взаимоотношения здешних общин. Разве что слышал об агрессивных готах. Но слова Дины при первом разговоре и тон говорили о многом — похоже, не слишком они дружили.
Поговорить бы всерьез, да губы пересохшие слипаются, и усталость всех одолевает — не до бесед. Ничего — завтра доберутся до воды, и потом Макс обо всем Дину расспросит. Она, похоже, самая разговорчивая из них.
* * *
Проснулся Макс оттого, что кто-то навалился сверху, крепко зажал в рот. Дернулся было, намереваясь скинуть напавшего, но в ухо горячо зашептали:
— Не шевелись! Тихо! Слушай!
— Дина? — так же еле слышно прошептал Макс, едва ладонь освободила рот.
— Да тише ты! Слушай!
Спросонья, еще ничего не понимая, прислушался. Ночь спокойная: ветер затих; крикливые чайки спят; волнения почти нет — лишь легкие всплески в расселинах и трещинах. И странные звуки — шлеп-шлеп, шлеп-шлеп. Пауза короткая, и опять: шлеп-шлеп, шлеп-шлеп. Будто идет кто-то по мелководью, но как-то странно — человек так не ходит. Дерганая походка, с ритмичными остановками. Да и кто рискнет в темноте бродить там, где и днем можно ноги переломать? Крупных лун на небе нет — лишь тончайший серп одного из многочисленных спутников да четвертинка странного диска у горизонта: он там каждую ночь проглядывает, почему-то всегда оставаясь на одном месте. Освещение несерьезное.
— Это диксы, — обреченно прошептала Дина. — Они по ночам охотятся. И шаги такие я уже слышала. Это их походка. Они нашли нас…
Макс похолодел от страха, но при этом вполне здраво продолжал анализировать зловещие звуки. И если поначалу после слов Дины ему показалось, что по мелководью шлепает целая орда, то теперь понял — это далеко не так. Скорее всего дикс один, может быть двое, ну и совсем уж вряд ли больше трех. Голову можно дать на отсечение, что их не десять. Ночлег устроен на плоском рифе с обрывистыми стенками — забраться наверх можно лишь в одном месте и если там занять оборону с копьями, то нападающим придется несладко.
Весь его военный опыт ограничивался детскими штурмами снежных баррикад, но он почему-то мгновенно успокоился и самое странное — почти не сомневался, что все окончится хорошо. С ним бывало такое. Не самоуверенность — скорее интуитивное понимание, что шансы на благополучный исход велики.
Лишь бы диксов не оказалось много… Хотя Жора уверял, что они строгие индивидуалисты, но Дине и ее товарищам Макс поверил — ведь одиночка поселок разгромить не сможет. Липовцы не похожи на беззащитных — вон какие у них копья. Пожалуй, даже лучше тех, что он у старших видел. Значит, жуткий враг способен действовать сообща, а это очень плохо.
С диксами Макс пока что не сталкивался, но был почти уверен — какими бы страшными они не были, безоружному против копья делать нечего. Хоть они и превратились в нелюдей, но тела у них остались человеческие — уязвимые.
Начал будить товарищей, пользуясь методом Дины — зажав рот, скороговоркой шептал в ухо. Но почти сразу вышла накладка — Чукча, неожиданно проснувшись и различив поблизости непонятную возню, громко произнес:
— Вы че там делаете?!
После этого соблюдать шумомаскировку было бессмысленно, но Макс, действуя по инерции, прикрыл ладонью его рот, громко зашептал:
— Заткнись! Диксы рядом!
Снежок, тоже подскочив, хоть и сонно, но громко выдал:
— А?! Что?!
Макс чуть не застонал…
Шлепки в темноте затихли, но затем вновь возобновились. Уже бодрее, чаще, как-то увереннее, и звук нарастал — диксы приближались.
Дина, уже не скрываясь, выкрикнула:
— Копья хватайте! Они уже рядом!
Сергей вскочил резво, позабыв про больную ногу. Здоровый быстрее не сможет подняться такое впечатление, что не спал, а притворялся:
— Они нас почуяли! Не давайте им сюда забраться!
Из темноты, будто поддакнув, карикатурно захрюкали хором. С Макса всю уверенность будто ураганом смело — на миг показалось, что звуки выносятся из сотни глоток. Нет — наверное все же меньше. От страха мерещится невероятное. Но там далеко не один, и не два!
Бамбуковая палка показалась жалкой зубочисткой. Только сейчас он начал понимать, насколько крупно влип. Сергей ранен, Чукча хил и трусоват, Жора тоже не из крутых, а остальные дети или девчонки. Получается, он сейчас главная боевая сила, вот только нет у него уверенности в себе. Эти диксы пусть даже безоружные, но у них взрослые тела, по разговорам еще и сила неимоверная. Ну ударит он одного или двоих, и что дальше? Достаточно любому до него дотянуться и все — начнется борьба, в которой шансы нулевые.
Мозг паниковал, а тело действовало. Добравшись до края площадки Макс присел на колено, выставил копье вниз. Это единственная сторона с которой на риф легко забраться — пологий спуск с ноздреватой поверхностью изобилующей неровными выступами. С остальных трех склоны обрывистые, а кое-где даже нависают над водой. Такое здесь часто бывает — волны подмывают камень потихоньку. Из-за этого нередко встречаются рифы, похожие на уродливые исполинские грибы.
Уже не скрываясь, почти уверенно, будто всю жизнь только и делал, что командовал, приказал:
— Чукча — бегом сюда! Слева прикрывай меня! Остальные держите другие стороны! Вдруг они там пролезть попытаются!
Сергей, не послушавшись (чему Макс не удивился — при такой разнице в возрасте и боевом опыте неподчинение естественно), подскочил, исступленно заорал:
— Если у них есть босс, то нам хана! Не выпустят!
Макс не понимал о чем он, но точно знал — для расспросов и лишних слов сейчас не время.
