Сняв с плиты закипевший чайник, я налил чаю себе и Борису, потом сказал:
– Ты все очень логично разложил по полочкам. Да, все действительно так, как ты говоришь. Но я чувствую, понимаешь, нутром чую, что все это не спроста. Все эти дела еще очень сильно аукнуться, мне интуиция моя подсказывает, а между прочим, у меня в группе индекс интуитивного предвидения был самым высоким.
– Извини, Серега, но тут я тебе не помощник. – с серьезным лицом развел Борис руками: – Может быть, ты просто устал, а старик? Выглядишь ты, надо сказать, неважнецки. Возьми недельку за свой счет, посиди дома, почитай книжки, отдохни.
– Да я и так вроде бы как в отгулах – пока Урусов держит ученых на базе… Может, ты и прав, и я, как пуганная ворона, от кустов шарахаюсь… Ладно, Борь, Бог с ним со всем. Расскажи лучше, как у вас с подготовкой к свадьбе. Может, чего надо помочь?
Борис широко улыбнулся:
– Да чего особо помогать-то. У нас сейчас изобилие, слава кончине КПСС, все есть, были бы бабки. А бабок хватает – ты же знаешь, мы Ленким дом продали, я кое-что подзаработал, да еще Ленка тут на днях буквально «сдала» несколько своих картин в галерею на продажу, и представляешь – в тот же день их купили, все разом, жена не то бельгийского, не то люксембургского посла. А денежки за искусство теперь, оказывается, платят не маленькие. Так что все на мази. Слушай, уже четвертый час, мне пора, давай договоримся так: ты отдыхаешь, успокаиваешься, гладишь галстук и рубашку, и в субботу утречком мы ждем вас с Катей у себя при полном параде. Договорились?
Я кивнул:
– Договорились.
На том и расстались.
Нельзя сказать, чтобы слова Бориса успокоили меня. Просто я чувствовал, что Борису сейчас не до моих проблем – на носу такое событие, «…свадьба, свадьба, в жизни только раз», и потому все версии Бориса явно не состоятельны, и про них можно смело забыть.
Но проблема от этого не исчезла, и я буквально всем организмом ощущал, что впереди меня ожидают какие-то неприятности, но вот доводы друга на счет того, что мне надо отдохнуть, были абсолютно верными, и устав сомневаться и размышлять, я послал все подальше, и завалился с книжкой на диван, решив почитать пару часов, а потом ехать встречать Катю…
Вечер этого дня прошел удивительно спокойно, тихо, мирно и по-домашнему. О вчерашней размолвке мы и не вспоминали, наоборот, обсуждая субботнее торжество Бориса и Лена. Катя мерила свои платья, сокрушаясь, что они все ей стали малы в талии, а потом махнула рукой, вытащила из глубин шкафа широченный льняной сарафан, одела его прямо поверх пушистого, белоснежного свитера с большим, толстым горлом, повернулась, отчего подол сарафана разлетелся веером, подмигнула мне:
– Ну как?
Я усмехнулся, показал большой палец:
– Ты сейчас похожа на канадскую хиппи.
– А почему на канадскую?
– Потому что там холодно, а ты в свитере.
– Мне можно, я беременна. – улыбнулась Катя: – Мне сейчас можно хоть в шубе спать, лишь бы не застудить ничего, не о себе забочусь.
Уже ночью, засыпая, я вдруг ни с того, ни с сего вспомнил Катин рассказ про мужа своей одноклассницы, биохимика, который повесился после загадочного телефонного звонка.
«В Питере, в гостинице, тот бедняга тоже окончил жизнь самоубийством. Но почему, черт побери, мне все время кажется, что все это – звенья одной цепи?», – тоскливо подумал я, и чтобы отвлечься и заснуть, начал считать слонов, но выходило это у него плохо – каждый представленный в уме слон выгибал хобот, изображая знак вопроса, словно спрашивал: «Почему? Почему? Почему?» С теми вопросительными слонами я и уснул…
Следующий день, а как и все остальные на той неделе, прошли спокойно, серо, но зато без происшествий и неприятных сюрпризов. В пятницу я съездил за подарком молодоженам – мы с Катей решили преподнести Борису и Лене микроволновку, последнюю модель, со встроенным тостером, режимом гриляции и еще кучей всяких кнопочек и таймеров. Тянула такая штука на добрых полтысячи долларов, но мы решили, что во-первых, на друзьях экономить нельзя, а во-вторых, дешевые подарки на свадьбу вообще дарить не прилично.
Пятничным вечером дома царил предпраздничный ажиотаж. Катя гладила, отпаривала, что-то подшивала, меряла, укладывала себе волосы и так, и эдак, постоянно требуя от мужа, то есть меня, оценки ее стараний. Я, спокойно, чтобы не попасть под горячую руку, лежал на кровати и читал, а на вопросы жены отвечал очень искренне, хотя и односложно: «Неподражаемо, Катюха. Блеск!»
Легли мы в тот вечер поздно, и на следующий день чуть было не проспали. Лихорадочные сборы, завтрак на ходу – там, после наедимся, и спустя двадцать минут мы уже ехали в такси на Курский вокзал.
Разумеется, в этот день нас никто не встречал, и мне пришлось тащить довольно тяжелую микроволновую печь через сугробы одному. Мы с Катей, чтобы не раскрывать тайну прежде времени, упаковали яркую коробку с микроволновкой в миллиметровку, рулон которой я уволок из своего проектного института еще два года назад, по принципу: «С паршивой овцы хоть шерсти клок». Я тщательно заклеил коробку скотчем – пусть молодожены видят, что подарок для них есть, но о содержании узнают в самый подходящий момент, все же сюрприз есть сюрприз.
В доме у Бориса царила кутерьма. Народу было не особо много – сестра жениха Света с двумя соседками священнодействовали на кухне, невеста, еще не в праздничном наряде, то и дело кидалась им помогать, но ее вежливо и твердо выпроваживали: «Успеешь еще, накухонничаешься».
Сам жених и несколько его приятелей, без дам, сидели наверху, смотрели «видик» и ждали звонка на мобильный телефон Бориса от водителей заказанных на торжество машин. На столе стояло блюдо с фруктами и початая бутылка коньяка.
Я оставил Катю внизу, с невестой, которая сразу потащила подругу в комнату – показывать свадебное платье, а сам поднялся наверх.
– О, а вот и свидетель! – радостно закричал Борис, потом обратился к гостям: – Знакомитесь, Сергей Воронцов, мой лучший друг и коллега… в некотором смысле. И наш свидетель со стороны невесты.
– А почему я свидетель со стороны невесты? – удивленно спросил я, после того как поздоровался со всеми и присел на кровать рядом с Борисом.
– Потому что со стороны невесты должен быть мужчина, а со стороны жениха – женщина, принцип «мальчик-девочка, мальчик-девочка». Понял? Традиция такая. Апперетивчик не желаешь? – Борис кивнул на коньяк: – Регистрация у нас только в два, соскучишься к тому времени.
Я улыбнулся:
– Ну давай, чтобы не скучать.
Наконец, позвонили из фирмы, предоставляющей машины. Свадебный эскорт уже выехал, и к часу должен был быть на месте.
