– все равно, что объявить шимпанзе изобретателем рояля.
Француз еще раз вздохнул и смирился.
– Месье Петр! Мне придется задержаться еще на пару дней. День – на обсуждение деталей боевой машины. И еще день – на митральезу, думаю, по поводу нее у военных не возникнет вопросов. Огнестрельным оружием «Рено» не занимается, но на митральезу системы…
– Соколовой, – подсказал Федор.
– Хорошо. Пусть будет Соколовой, – подчинился неизбежному Брилье. – На нее тоже найдется масса желающих получить заказ. Не сомневаюсь.
Утомившись техническими выкладками, все трое, включая «изобретательницу», выпили кофе. А затем пришел Троцкий.
– Камрад! – попросил его Федор. – Этому господину нужно обеспечить надежный ночлег на двое суток. Безопасный, и чтоб никто не задавал лишних вопросов. Днем под охраной и под присмотром приводить сюда. Организуете?
– Чтоб не сбежал? – тихо и подозрительно спросил революционер, посмотрев на инженера так, словно примеривался – успеет ли прострелить ему ноги, коли тот вознамерится дать деру.
– Нет! Никакого смысла бежать ему нет. Он мой коллега. Я опасаюсь германской разведки. Возможно, они получили сведения, что мои денежные операции связаны с революцией.
– Вы, наконец, привезли деньги?!
– Да, Лео. Сейчас моя помощница выпишет вам несколько чеков и векселей. Должен обрадовать: вексель на миллион сто тысяч французских франков для оплаты оружия Мюнхену отправлен. К 1 июня груз будет на границе. Там переправлять…
– Будут доверенные люди, герр Клаус, – услышав о деньгах, Троцкий переменился. Как будто его отпустила сжатая внутри пружина. Деньги решают если не все, то многое. – Вашего коллегу устрою в лучшем виде. Когда его доставить завтра?
К девяти, хотел сказать Федор, но, оглянувшись на Юлию, переменил решение:
– К десяти. И будьте любезны его накормить. Не хочу, чтобы француз, посвященный в некоторые из наших тайн, без присмотра и сопровождения шастал по городу, полному германских шпиков.
Дверь за ними закрылась.
– Наконец-то ушли! – послышалось за спиной.
Он медленно обернулся.
Юлия Сергеевна неторопливо, ритмичными музыкальными движениями расстегнула и стащила платье, оставшись в туфлях и изысканном кружевном белье, лучшем из того, что только можно было купить в Париже.
Вполне оправившийся после прежней ночи, Федор ощутил нестерпимое, просто разрывающее желание. Он тоже начал снимать одежду, не спуская обожающего взора с полунагой барышни. О Друге даже не вспоминал. Подсматривает тот или деликатно смылся, не важно.
Юля поворачивалась то правым, то левым боком, согнула ногу в колене, выписав танцевальный па… Это было восхитительно эротично!
– Видишь, дорогой! Женщины тоже владеют некоторой магией. Даже не владеющие даром… Ой!!! Что ты делаешь?
Оторвавшись от пола на добрые полметра, она прямо по воздуху поплыла навстречу распахнутым объятиям Федора, успевшего полностью обнажиться. Трепыхнулась, но, опасаясь показаться смешной, приняла надменную позу.
Прямо в воздухе Федор раздвинул ей ноги и запустил чуткие пальцы в святая святых. Лежа на невидимом ложе, Юлия застонала. Едва слышно прошептала: «хочу тебя…»
Федор сел в кресло без подлокотников и опустил любимую на себя. Его гусар, исправно ставший по стойке «смирно», точно попал в цель. Наверно, был создан именно для этого бутона любви с красивыми лепестками!
Руки ухватились за ее бедра.
Поддерживаемая магической силой, Юля почувствовала, как ее приподнимает вверх, потом ритмично опускает, чтобы любимый вошел в нее полностью, и так вновь и вновь – много раз, ускоряясь, увеличивая амплитуду до риска потерять контакт, но не теряя его – крепкие пальцы на ее бедрах не дали бы выскользнуть. Так продолжалось до неистовства, до самозабвения и крика…
Для владеющих магией Камасутру придется переписывать заново…
Вскрикнули они одновременно, потому что чудесный момент совпал у обоих, а Федор продолжал движения, возбуждение у него лишь слегка ослабло, но не исчезло и буквально через минуту-две снова начало набирать силу.
Но он прервался и вышел сам. Подхватив девушку на руки, бросился к кровати, даже не сдернув покрывало – вряд ли кто-то из них придавал значение подобной мелочи. Теперь Федор был сверху и дальше прекрасно обошелся без магии, но происходившее все равно напоминало волшебство!
Глава 13
Военный министр Российской империи, пожалованный высочайшим указом званием генерал-фельдмаршала, Алексей Алексеевич Брусилов ощущал себя живым экспонатом, иллюстрировавшим опыт британского ученого Роберта Брауна. Другие кандидаты на высшую военную должность представляли различные партии великих князей и просто князей-Осененных либо политиканов из Государственной думы. Именно отсутствие протекции кого-то из влиятельных лиц и сыграло роль в его назначении. Возможно – в большей степени, чем удачное командование фронтом при обороне Риги, а потом при блестящем контрнаступлении до Кенигсберга. Но, не имея опоры в верхах, он постоянно подвергался нажиму то с одной, то с другой стороны. Потому вынужденно совершал телодвижения, казавшиеся беспорядочными, словно зерна пыльцы, толкаемые невидимыми частицами в экспериментах британского естествоиспытателя.
Пребывание в Петрограде Брусилова изрядно утомляло. Здесь, кроме чисто военной деятельности, приходилось уделять внимание политике, заседаниям Правительства и Думы, высочайшим приемам, а также – светской жизни. Случить война, и он просился бы на фронт. Ведь командует армией и флотом империи на войне не Военный министр и не Морской министр, а кто-то из великих князей. Или сам император. На военного министра сваливается снабжение, мобилизация, военные заказы в промышленность – вещи совершенно необходимые, но далекие от того, чем желал заниматься Брусилов.
Сейчас, в мирное время, а оно всегда и предвоенное, ибо войны рано или поздно случаются, Алексей Алексеевич согласился занять высокий пост с единственной целью: закончить реформу армии. Он мечтал, чтоб главную ее силу составляла техника, прокладывающая путь солдату с ружьем, а не Осененные с их боевыми навыками. Флот еще раньше двинулся в тот же путь, ибо каждый корабль – суть большая морская машина, чьи пушки бьют за горизонт, куда не долетит ни один магический заряд.
Какое же отпор повлекли его инициативы! Пришлось тщательно скрывать свой странный дар, избегая признания Осененным. Иначе непременно последовал бы вызов на дуэль от кого-то из гвардейских полков. Брусилов, воочию убедившись в провале кайзеровской тактики собирать боевых магов в кучу и кидать их вперед как таран, подготовил указ о расформировании обоих полков. Отныне все,
