– Праздный вопрос, – буркнул Женька, косясь на Никиту, который, как ни в чём не бывало, оглядывался вокруг. – Для того, чтобы на него ответить, надо знать, где мы находимся. Может такое быть, что это и не Земля вовсе? А, Влад?
– Чёрт его знает, – ответил Борисов. – Матвей Сидяк где был, на Земле? Неизвестно.
– Крысы, – напомнила Маша. – Он ел крыс.
– И пил воду из луж, – сказал архивариус. – Да, верно, так написано с его слов. Но кого он мог называть крысами, да ещё и с учётом того психического состояния, в котором находился...
– Например, вот это, – негромко и неестественно спокойно произнёс Никита, медленно вытаскивая свой «глок-17». – Тихо, ребята, без паники. Вон там, сразу за водоёмом. Справа. На дорожке.
Все посмотрели в указанном направлении.
– Похоже на гигантскую черепаху, – шёпотом сказала Маша. – Только лап не видно. И головы.
– Не знаю как вам, – тоже шёпотом сообщил Никита, – а мне оно не кажется живым существом.
– Какой-то механизм? – осведомился Влад негромко. – Автомат? Робот?
– Отсюда по-любому не разобрать, – сказал Женька, тоже доставая свой «вальтер». – Надо бы поближе... Э, да эта штука или зверюга сама к нам направляется.
И верно.
Возвышающаяся над полом сантиметров на двадцать неровная тёмная полусфера, дрогнув, как бы поплыла в их сторону, огибая по дороге водоём.
– Подобрали ноги, – приказал Влад и первым уселся на «скамейке», будто петух на насесте. – Бежать, думаю, не стоит, но разумная осторожность не помешает.
Маша, Никита и Женька немедленно последовали его примеру.
Тем временем «черепаха» приблизилась, и даже в неверном и тусклом свете стало видно: с черепахой это самодвижущееся образование имеет весьма отдалённое сходство.
– Нет, – признала Маша, переходя с шёпота на нормальный голос. – Не черепаха. Гриб без ножки. Ба-альшой.
– Жестянка, – упрямо буркнул Никита. – Мятая.
– Причудливая фантазия, – уважительно заметил Влад. – Но мне и правда интересно, живое это или нет.
– Вопрос философский, – сказал Женька. – Ну-ка...
Он переложил пистолет в левую руку, достал из нагрудного кармана пластинку жевательной резинки, освободил её от бумаги и фольги, сунул пластинку в рот, фольгу скатал в шарик и аккуратно, навесом, бросил на «черепаху-гриб-жестянку».
Серебристый комочек долетел до неровной светло-коричневой в разводах поверхности и... пропал с глаз.
– Не понял, – признался Женька. – Куда он делся? Кто-нибудь видел?
– По-моему, эта фиговина его это... типа проглотила, – сказала Маша. – Или поглотила, если точнее.
– И не поморщилась, – сказал Никита. – Надо в неё чем-нибудь посущественнее кинуть. Сейчас...
– Не надо, – сказал Влад. – Вам бы только швыряться... Дайте мне кто-нибудь фонарик.
– Возьмите, – протянул свой Женя.
– Спасибо, – архивариус вдавил кнопку и направил яркий луч электрического света на неведомый объект.
– Глядите, остановился! – воскликнула Маша.
– Видим, – сказал Влад и выключил свет.
Существо (механизм-автомат?) немедленно двинулось дальше.
– Как интересно... – Влад снова включил и выключил фонарик. – Стой там, иди сюда!
– Простейшая штука, – сказал Никита. – Называется фотоэлемент. Света много – импульс, срабатывает реле, машина останавливается.
– Или специальный, реагирующий на интенсивность электромагнитного излучения видимого спектра орган, – продолжил Влад. – Не знаю, как вы, а я так и не пойму пока, живое это или нет.
– И для чего предназначено, – сказал Женька.
– И откуда взялось, – напомнил Никита.
– О! – догадалась Маша. – Откуда взялось. Вот именно. Если мы не знаем, откуда оно взялось, то вполне можем проследить, куда оно направляется. Правильно?
– Гениально, – восхитился Женька. – Вот и говорите мне после этого о пресловутой женской логике. В жизни не поверю.
– Я тебе это запомню, – пообещала Маша.
– Да это же комплимент в чистом виде! – забеспокоился Аничкин. – Машенька, ты же знаешь, как я тебя люблю и уважаю!
– Пошли, раз уж решили, – сказал Влад. – А то уйдёт. Потеряем.
Когда у человека появляется конкретная цель, размышлял Влад Борисов, неторопливо следуя за своими молодыми спутниками и загадочным объектом, ему сразу становится легче жить. Нет, не легче, другое слово. Интереснее и ярче. Впрочем, это значит, что в каком-то смысле и легче. Сто раз проверено. Вот ещё каких-то полчаса назад я было начал беспокоиться о том, чтобы ребятки не впали в грусть-тоску из-за полной бессмысленности происходящего. Знаю я молодёжь, сам такой был. Им целенаправленное действие подавай. А когда его нет, начинается скука. А где скука, там и до уныния недалеко. Впрочем, кажется, мальчики и девочка оказались крепкими. Молодец, Мартин, разглядел. Да и подготовка, очевидно, сыграла свою роль. Ну и появление этого «гриба», естественно. Вовремя. Хотя, что это я о мальчиках и девочке волнуюсь. О себе надо бы поволноваться. Точнее, обо всех нас в этой дурацкой – по-иному не скажешь – ситуации.
Что произошло вообще?
Кто и зачем на нас напал, убил людей и разгромил Приказ? Игры ФСБ? Всё может быть, но вряд ли. То есть маловероятно. Мы им никак не мешаем и даже наоборот. Я, разумеется, всего не знаю, но общая, скажем так, парадигма наших тайных и совсем тайных отношений с властью не позволяет предположить возможность столь откровенного и открытого вооружённого нападения. Были бы звоночки, были бы обязательно.
Но их не было.
Или я действительно чего-то важного не знаю? Нет, всё-таки мне бы Михалыч сообщил – столько лет... вместе начинали. Ну, почти вместе. Он немного раньше. Так что же случилось? Чёрт, гадать можно до бесконечности и всё равно ни к чему не придёшь, только расстроишься. Хотя я уже и так расстроен – дальше некуда. Фактов нет. И сведений. Точных и достоверных. А по косвенным данным, которые имеются, предположить можно всё, что угодно. Вплоть до того, что какие-то загадочные и могущественные силы специально устроили столь хитроумную и кровавую ловушку на меня, Борисова Владимира Ивановича, Стражника Внезеркалья и аналитика-архивиста Приказа пятидесяти пяти лет от роду. Ну а Маша, Никита и Женя, что называется, под руку подвернулись в ходе операции. А что? Очень даже может быть. Если не обращать внимания на множество натяжек и несуразностей. Что-то хреново я сегодня мыслю. Непродуктивно. Оно и понятно – спать давно пора. Молодёжи хорошо, она днём выспалась, зная, что предстоит бессонная ночь, а я вот на подобный форс-мажор не рассчитывал...
Тем временем дорожка, по которой они следовали за непонятным грибообразным объектом, привела их к гладкой вогнутой стене и совершенно естественным образом перетекла в широкий арочный коридор, пол которого ощутимо понижался.