ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. В ПУТИ
— Ну что, тушить костер? — Харон крепил маскировочную сеть, которую он нашел в гаражном отсеке, чтобы закрыть обзор тем, кто мог наблюдать за ними снизу. Хотя врядли кто-нибудь решиться сунуться на Станцию, тем паче ночью.
— Я еще посижу, ложись, спи.
Быстро завершив занавешивание ветровых проемов, сталкер вытащил спальный мешок, но подумав, отложил его в сторону, залезть в спальник в экзоскелете не получилось бы. Решил спать так, просто подложив его под себя.
Харон взглянул на Миру, та, как уже несколько часов все смотрела на него, только иногда отводя взгляд. Монолитовцу это казалось очень подозрительным, но на вопросы девушка отвечала нормально, да и все остальное было в порядке. Так что почти безотрывный взгляд был единственной странностью.
— Спокойной ночи. — Сталкер лег на холодный бетонный пол, подложив под себя спальный мешок.
— Спокойной ночи.
*****
Проснулся Харон рано утром. Вокруг была практически идеальная тишина. Ну, или почти: в дали слышался рев псевдогиганта, взрывы и выстрелы, лай слепых псов, хлопки аномалий, крики и карканье ворон. Для этого места это очень даже спокойно, обычно здесь такое твориться, что хоть стой, хоть падай: то из подземных коммуникаций какая-то мерзость, которой и названия-то нет, прет, а Долг как раз сюда с очередным своим рейдом нагрянет, то разворачивается борьбу за территории (правда в последний раз эту резню оборвал все тот же Долг и всё те же твари из коллекторов) да еще много чего. На Станции, что не неделя, то бойня. Сегодня вроде все действительно спокойно.
Харон чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он обернулся. На него смотрела Мира, так же как и вчера — не отводя взгляда. Монолитовцу стало несколько не по себе.
— Ты в порядке?
— Да. — сухо ответила та.
"Что ж за хрень-то такая? Так, начинаем вспоминать вчерашний денек: когда мы вышли из бункера все было как обычно, после того как дед-шаман убил мутанта тоже, потом он дал нам нож, артефакт, странно улыбался… Вот оно! Артефакт! Шаман блин…›
Харон откупорил подсумок, достал подарок Пахома — он светился уже не алым, а желтым.
"Точно работает, но зуда нет"
Он снова нажал на указанные дедком точки — артефакт начал терять желтизну.
— А во всем тот старик виноват.
— А? — Мира тряхнула головой.
— Да нет, ничего. — Подкинув занятную вещицу на ладони, отправил её вниз с вышки.
Бирюлька всколыхнула сеть, долетела до крыши гаражного отсека и разбилась в дребезги.
— Это из-за "Цветка"?
— Да.
— Бррр. — Вознесенка поежилась.
— А все-таки, если бы так каждое утро начиналось — Зона была бы отличным местом! — Харон рассмеялся.
Девушка недовольно на него посмотрела и отвернулась в другую сторону.
Похохотав еще с пол минуты, полез в рюкзак, достал завалявшийся там еще с похода на "Сто рентген" армейский сухпаек, банку тушенки и банку энергетика. Отодвинув ранец в сторону, протянул сухпай девушке. Та никак не отреагировала.
— Да ладно тебе! Не обижайся! Меня всегда раз в год на хи-хи пробивает. Сегодня как раз такой день.
Мира взяла сухпай, раскрыла контейнер. Внутри была курица, несколько галет, пирожное, пакетик сока, какие-то концентраты, стакан с сухим картофельным пюре, который надо было разводить кипятком, пакетики с растворимым кофе, таблетки для обеззараживания воды, пластмассовый стаканчик, вилка, нож, ложечка и несколько зубочисток. Довольно солидный набор.
Еда у армейцев всегда была отличной, на ровне с оружием и всей прочей экипировкой. Лучше упакованы только пайки научников — вот это на самом деле буржуйская роскошь! — рассчитаны они на три дня, то есть можно прожить на нем и неделю, но это если не сильно увлекаться. Яйцеголовые же экономить не умели — "мозгу нужна подпитка!", как они все время выражались. Только сколько они свои мозги не кормят, ни до чего нового до сих не додумались. Стоит такой пакет очень не дешево — как несколько гранат.
Девушка с аппетитом принялась за еду, а Харон снова начал разводить огонь, чтобы подогреть тушенку.
*****
Поев и справив естественные надобности, Харон начал побежал вниз по лестнице вслед за Мирой. Обогнал её на пол пути, первым вышел наружу. Все было спокойно: серые улицы, серые облезлые стены домов, ржавые пятна пожарных машин, разбитые дороги и подъезды, где-то недалеко что-то отчетливо потрескивало. Это могло быть все что угодно, от проснувшихся крыс, до треска электричества в аномалии. Сталкер прошел дальше по улице, и заметил, что на третьем этаже одной пятиэтажки догорал костер. Глянув в оптический прицел и убедившись, что в квартире не было никакого движения, Харон опустил оружие, и повернулся назад. В лицо ему уставился ствол АК-47. Его держал сталкер в белоснежном экзоскелете.
— Положи автомат на землю и сделай шаг назад. — Сказал сталкер. Автомат немного отошел назад. Монолитовец раньше никогда не видел этого типа.
— Ага обрадуешься. Чего надо? — Харон не отреагировал на просьбу. Ствол его "Грома" смотрел незнакомцу прямо в левый коленный сустав, но стрелять было нельзя — слишком маленькая дистанция, пули "Калашникова" смогут преодолеть грави-поле "маминых бус" и пробить защитные пластины бронекостюма.
— Опусти оружие. — Мира стояла позади "Белого" и держала гаусс-пистолет возле его виска.
— Так, это уже похоже на американский боевик, и как бы банально это не звучало — оба положите оружие на землю. — Пакля поднял свой "Калашников" и подошел к Харону с боку.
— И вы, красавица, тоже. — Из-за угла показался Рассказчик.
— Чего вам от нас надо? — Харон сказал это медленно, проговариваю каждое слово.
— Опусти ствол, и тогда поговорим. Не бойся, мы не наемники и не мародеры.
Это и так было понятно. Первые бы разговор заводить не стали, а просто бы пристрелили, а у вторых духу не хватило бы дойти до Станции и напасть на хорошо вооруженных сталкеров.
Харону ничего не оставалось, как выполнить просьбу — в такой ситуации дергаться не имело смысла. Мира тоже опустила пистолет.
— Вот теперь можно и поговорить. Собственно говоря, кто ты? На монолитовца уж больно похож.
— Я был им. Теперь вольный ходок.
— Бывший монолитовец, интересно… А ты часом не Харон? — Догадался "Белый".
— Он самый. А что, я уже такая легендарная личность?
— Нет, но я о тебе знаю. И, кстати — соболезную.
— Плевал я на твое соболезнование чертов ублюдок! — Глаза сталкера вспыхнули огнем, он резко двинулся вперед и вниз, вырвал из рук "Белого" автомат, выбросил свой "Гром" в лицо стоящему позади Палке, тот даже не успел среагировать, а затем со всей силы, держа АК за ствол, ударил Пата прикладом в маску. Оба "конвоира" упали на землю. Мира тоже смогла вырваться из объятий Рассказчика (причем именно из объятий) разбив тому локтем нос и ловкой подсечкой сбив с ног, а затем взяв под прицел гаусс-пистолета. Харон выстрелил в автомат Пакли, раздробил затворную раму, выдернул и зашвырнул подальше обойму "Калашникова" принадлежащего Пату, быстро поднял свой "Гром", к которому уже тянулся конвоир.
