меня всё оборвалось внутри.
— Убить его! — рыкнул я, вскакивая на ноги и лично бросаясь внутрь шатра с арбалетом наперевес.
Я ворвался в шатёр под крики и вопли эльфов, поднявших тревогу, весь лагерь тотчас же пришёл в движение, началась неимоверная суматоха.
В шатре я увидел эльфа в полупрозрачной ночной рубашке, который стоял с клинком над трупом Гоба. Эльф увидел моё появление, повернулся, и я тут же выстрелил из арбалета, но остроухий ловко отбил болт прямо в полёте и кинулся на меня. Арбалет пришлось отбросить, я швырнул его эльфу в лицо, тот увернулся, а я потянул из-за пояса топор, чтобы принять подлый удар снизу на крепкое топорище. Остроухий оказался ловок, как чёрт, его сабля жужжала в воздухе, рассекая его рядом с моим лицом.
Размышлять, почему он не испепелит меня заклинанием, было некогда, я отчаянно защищался раз за разом отражая атаки остроухого. Снаружи тоже слышались звуки битвы, звон клинков и крики умирающих, эльфы быстро сориентировались. Маскхалат сейчас только мешал и сковывал движения, драться в нём оказалось крайне неудобно, но я всё равно пытался уворачиваться от выпадов эльфа и ждал момента, чтобы перейти в контратаку. Остроухий гонял меня по палатке, как младшеклассника, хоть я и пытался отбиваться изо всех сил, пользуясь любыми методами — опрокидывал мебель, швырял в него вещи, пытался финтить и делать обманные манёвры. Нет, этот эльф фехтовал гораздо лучше меня, пусть даже и выглядел как женоподобная инопланетная тварь в полупрозрачной занавеске.
Мне повезло. На помощь мне пришёл один из гоблинов, тайком пробравшийся через разрез и в подходящий момент набросившийся на эльфа с кинжалом. Остроухий этого не ожидал, отвлёкся, и я тут же обрушил свой топор на его хрупкую головку. Эльф, который, по всей видимости, оказался не магом, а командиром войска (об этом подсказали доспехи на стойке у входа), рухнул замертво, и я благодарно кивнул гоблину.
— Дерьмо, гоб, — проскрипел гоблин, глядя на мёртвого вождя и распластавшегося рядом эльфа.
— Уходим, скорее, — приказал я, хотя мне очень хотелось пошариться по сундукам и сумкам. Уверен, здесь найдётся много интересного.
Мы выбежали наружу, где тоже кипело сражение, немногочисленные орки и гоблины защищались от нападающих эльфийских орд. Гоблины стреляли из арбалетов и духовых трубок, орки, сгрудившись плотным строем, отражали атаки остроухих, набегающих, будто лемминги. Мерцающий свет костров превращал это всё в какую-то мистерию кровопролития.
— Уходим обратно в горы! — проорал я, чтобы каждый мог услышать приказ в пылу сражения.
Но чтобы отступить, нам придётся прорваться через весь лагерь и через всё эльфийское воинство, поднятое по тревоге. Заходили мы сюда по широкой дуге, и отступать после успешной миссии планировали точно так же, но всё, как обычно, пошло не по плану.
Я сорвал маскхалат, мешающий драться, и ринулся в гущу сражения, прорубать себе дорогу сквозь остроухих. Топор мелькал в свете костров, словно стальная молния, раз за разом опускаясь на очередного эльфа, принимая удары на топорище и проливая всё больше и больше крови.
— Ур-ра! — проревел я, когда вонючая эльфийская кровь выплеснулась мне в лицо из разрубленной вражеской глотки.
— Ур-ра! — грянули мои воины.
Мы продвигались, хоть и очень медленно. Эльфы, поначалу растерявшиеся, наконец собрались с силами, поняв, что нас здесь не так много, как показалось на первый взгляд. Окружить нас остроухим не удавалось, фланги с обеих сторон надёжно прикрывались шатром с одной стороны и опрокинутой телегой с другой, и эльфы под командованием своих сержантов и младших офицеров яростно пёрли напролом, обозлённые и испуганные нашей вылазкой.
Ладно хоть в бою один орк стоил сразу нескольких эльфов, хилых и хрупких даже по человеческим меркам. Их уродливые лица, искажённые от ненависти и несущие на себе печать вырождения, мелькали как в калейдоскопе, и на место каждого убитого остроухого вставали два новых, эльфов оказалось слишком много.
— На прорыв! — рыкнул я, первым бросаясь раскидывать эльфов в стороны.
Нам нельзя было оставаться там, иначе нас просто задавили бы числом, и мы шли вперёд, не считаясь с потерями. А потери неизбежны, и утешало только одно, эти герои пали за то, чтобы Орда продолжала жить. Можно сказать, мы разменяли несколько десятков наших разведчиков на трёх магов, командира и какое-то количество эльфийских воинов, и это был достаточно дорогой размен, но всё-таки в нашу пользу. Цинично, но это так.
Мы рвались на волю, обратно к своим горным пустошам, буквально прорубая себе путь. Ладно хоть эльфы не могли пока по нам стрелять, опасаясь зацепить своих сородичей, и лезли только в рукопашную, в которой противостоять оркам у них просто физически не получалось.
Наконец нам удалось сделать брешь в эльфийском строе, и мы начали активно продвигаться вперёд, вырываясь на свободу. Никакого неорганизованного бегства, отступали мы все вместе, хватая трофейные щиты и укрываясь от эльфийских стрел. Нас даже почти не преследовали, только пытались расстреливать из луков, но мы всей гурьбой утекали вверх по склону, не забывая стрелять в ответ.
Остроухие изрядно нас проредили, и многие достойные орки и гоблины остались лежать на поле боя в окружении зарубленных врагов, но горевать по ним было некогда, мы снова поднимались по выжженной кляксе, и пепел пожарища с каждым шагом взлетал в воздух, забивая ноздри и оседая в пересохшей глотке. Шли быстро, часто оглядываясь, эльфийский лагерь издалека напоминал разворошённый муравейник. Остроухие подсчитывали потери и хоронили убитых, и хоть поле боя осталось за ними, я не считал это нашим поражением. Мы достигли нашей цели и выполнили задачу, а значит, это победа.
Но цену пришлось заплатить достаточно большую. Из всех, кто отправился на эту вылазку, домой теперь возвращалась едва ли треть, причём многие были ранены, и даже я получил в пылу сражения несколько глубоких порезов, которые сперва даже и не заметил, но они дали о себе знать потом, когда мы начали подниматься вверх.
Когда мы отошли от лагеря эльфов на расстояние, где они не могли уже нас подстрелить, то остановились на небольшой привал, чтобы перевязать раны и немного отдохнуть.
— Вождь, — обратился ко мне Нурзбук, чудом выживший в сегодняшней резне. — Мы что, сбегаем от остроухих?
Орки, тоже заинтересованные вопросом, подняли головы, ожидая моего ответа. Каждый из них наверняка был уверен, что ещё чуть-чуть, и мы бы их всех постукали. Так-то оно может и так, но сколько бы из нас тогда осталось в живых — тоже хороший вопрос.
— Нет, — твёрдо ответил я. — Мы их завтра добьём.
Нурзбук
