- Я еще не самоубийца, - буркнул он. Гельда тоже внесла свою лепту:
- Похоже, предательства он не замышляет.
- Ну, придется и мне с вами, - вздохнул я.
- А чтоб не мандражить - так и быть, держи, - Роджер перебросил мне какой-то тяжелый предмет. Так, у бронепехоты все путем: тяжелый армейский пистолет. Я снял его с предохранителя, оттянул затвор и заглянул в патронник. Заряжен, вроде. Но жизнь свою я бы этой пушке не доверил.
Я запихал ствол за ремень, предварительно заперев предохранитель и поднялся:
- Ну что, собираемся?
- Только короче, - предупредил Роджер.- К рассвету надо быть уже на месте, пока они котловину прочесывать не начали.
- Ладно, капитан. Только ты на всякий пожарный учти: в этой компании с тобой разобраться могу не только я, если что не так, сразу станешь мертвой легендой.
- Понял, не дурак... Ну, вы готовы?
- Ага.
Топали мы довольно долго, какими-то буераками. Несколько раз приходилось карабкаться чуть не на четвереньках, а разок я спускался метров шесть на пятой точке, к тому же налетая на каждую встречную корягу. Роджер знал тут, по-моему, каждый куст, эльф, как и полагается эльфу, скользил бесшумной серой тенью, держа наготове метательный нож, Гельда тоже перемещалась тише призрака - ну, оно и понятно, лесная ведьма. Так что звуковое сопровождение обеспечивал я. Кроме всего прочего, меня опять занесло в какую-то трясину, и теперь в ботинках при каждом шаге чавкало и хлюпало. Наверно, в эту котловину со всего кряжа вода стекает...
Когда небо над хребтами гор позади нас начало розоветь, я разглядел, что топаем мы по реденькому сосняку - Роджер старался избегать чащоб. Ну, уж я-то с моей грацией юного бегемота там бы нашумел так, что институтчики и орденцы б со всей Империи слетелись. Потом нам пришлось пересечь широкий и очень холодный ручей. Стыдно сказать, но я злорадствовал: теперь в ботинках хлюпало не только у меня.
Улучив момент, я подобрался поближе к Гельде и тихо спросил:
- Слушай, а Роджера там, в лесу, ты как рассекретила?
- Очень просто. Я ж вижу, когда человек врет. Не всегда, правда, срабатывает, но этот просвечивает просто великолепно.
- Эх ты, детектор лжи...
- Как ты меня назвал? - возмутилась она.
- Ну, есть у Пришлых машинка такая, с хороший шкаф...- начал было объяснять я, но тут же оборвал себя. - А сейчас он как - ничего такого не придумал?
- Да нет, кажется. Только вот куда он хочет дойти, можно короче добраться.
- Ага, и на пулю наскочить.
- На что наскочить?
- На пулю. Пакость такая маленькая, вроде пчелки, только кусает насмерть. Вылетает из таких вот ульев, - я указал на ствол у себя за поясом. Гельда поспешно отодвинулась, словно ожидая, что сейчас оттуда вылетит целый рой - и тут Роджер, шедший впереди, вскинул правую руку, повернув ее ладонью к нам.
Мы послушно остановились, а он, согнувшись в три погибели, двинулся туда, где заканчивался лес и между деревьями пробивался неяркий сероватый свет. Через десятка два метров он присел за поваленным деревом, вглядываясь, а потом снова просигналил нам рукой: "за мной, только тихо". А там, на поляне этой, и в самом деле кто-то есть. Люди, это я могу определить. Похоже, тут и впрямь Шервудский лес... Теперь вот по наши души явился сэр Гай Гисборн. Вместе с шерифом Нотингемским.
Чуть ли не по-пластунски мы подобрались к Роджеру и повалились рядом, он повернул ко мне напряженное чуть не до желваков на скулах лицо и прошептал одними губами:
- Влопались. Опоздали.
Впереди, насколько хватает глаз, тянется вправо и влево что-то наподобие широкой, метров сто, просеки, очень неровной, по ней разбросаны в жухлой с рождения траве обгорелые корявые пни. Такое впечатление, что тут огонь прошелся, правда, давно. Но тут ведь не только пни торчат - вон, правее, две человеческих фигуры. Еще две. Третий сидит, еле из травы видно. Дождевики тускло поблескивают от росы, а из-под них выпирает наружу что-то до боли знакомое. Маму их! Автоматные стволы. Стоят парни, не прячутся никуда. И на историческую экологию им начхать.
Я повернулся к Роджеру:
- Ну что, будем прорываться?
Он покачал головой:
- Вряд ли пройдем, Арбалет всего один, а на выстрелы они со всего кряжа слетятся.
- А обойти?
- К северу не пролезешь, а к югу аккурат под группы прочесывания угадаем.
Вот ведь гадство какое... Ладно, я Чародей или где? Те, на поляне, с такими вряд ли сталкивались.
- Гельда, Хельг, давайте контакт.
- Что ты там задумал? - нахмурился Роджер.
- Сейчас увидишь. Работаем.
Трое людей на прогалине сошлись вместе - очевидно, посовещаться, - но делать этого почему-то не стали. Вместо этого они одновременно дернулись вперед, с громким стуком столкнулись лбами и осели в траву. Четвертый испуганно оглянулся, вскидывая автомат. Надо ж, какая незадача! Так резко он его вскинул, что прикладом сам себе в подбородок угодил, аж подбросило беднягу... На последнего выдумки и Силы у меня не хватило, так что я грубо и вульгарно обездвижил его и закрепил в эмбриональной позе. Раньше, чем через сутки не разогнется, или я не Чародей.
Роджер восхищенно присвистнул:
- Оказывается, и Чародеи на что-то годятся.
- Ладно, сейчас проверим, на что годятся капитаны бронепехоты. Вперед.
- Винтовки и мешки берем с собой.
- Ну так ясен болт...
В нас уже сказывались бывалые мародеры - обобрали мы их в считанные секунды. Мы с Роджером навьючили на себя по мешку и паре винтовок, Хельгу пришлось нести два мешка, чем тот был до такой степени недоволен, что начал бурчать что-то насчет ломовых лошадей и гнусных лодырей. Гельде досталась срезанная с “эмбриона” винтовка.
- Неси осторожно, - предупредил я. - И вот этот вот крючочек ни в коем случае не трогай.
- Да ладно... Тоже - всю жизнь мечтала крючочки трогать.
И мы углубились в густой сосняк.
Теперь мы перли в гору, все чаще появлялись каменистые нагромождения, сквозь мох и траву проступали ребра скал. Шли быстро и молча, понимая, что вскорости нашу проделку кто-нибудь да обнаружит. Солнце уже основательно припекало в спины, а под двойным грузом пыхтеть скоро начал даже двужильный эльф.
И тут наш бравый капитан повел себя несколько странно: сбросил мешки на землю, взгромоздился на высокий валун и принялся совершать странные телодвижения то приседая, то подпрыгивая, то сводя руки над головой, то разводя их, а потом зачирикал, да так громко и весело, что я испугался за его рассудок. Наконец он соскочил на землю.
- Это что у тебя - утренняя гимнастика? - поинтересовался я. Он сначала недоумевающе посмотрел на меня, потом усмехнулся:
