Из глубины леса послышался шум мотора. Гош выплюнул сигарету и шагнул к машине. Рация пискнула. Гош включил громкую связь и взял микрофон.
— Кажется, мы на подходе, — сообщил Цыган.
— Я вас уже слышу. Выхожу на дорогу встречать. Увидишь просвет в деревьях — тут же стоп.
— Он там яму выкопал! — рассмеялся куда-то в сторону Цыган. — Западню на Слонопотама!
— Быстро у тебя прогресс идет, — заметил Гош.
— Я по этой книжке читать учился! — фыркнул Цыган. — Кстати, у вас, у русских, очень простая грамматика. Не то, что наша.
— Я помню, — неожиданно для себя вспомнил Гош.
— Кто же ты все-таки? — спросил Цыган.
— Без понятия, — честно ответил Гош. — И вообще, у меня такое впечатление, что я совершенно не знал этого человека. Которым был. И понимаешь…
Он не отпустил кнопку передачи, так что если Цыган что-то и понимал, то сказать ему об этом сейчас не мог.
— И понимаешь, — закончил Гош, — мне кажется, что я и знать этого парня совершенно не хочу!
* * *
— Засада, — признал Большой. — А яма где?
Цыган расхохотался.
— Не надо так серьезно, — попросил Гош. — У меня кое-что попроще. Здоровенная доска с гвоздями.
— А как же если она поедет…
— Не бойся, там и веревка есть, чтобы доску оттащить.
— Стратег! — Цыган хлопнул Гоша по плечу. — Ладно, ты мне лучше расскажи, в какой разведшколе наш язык учил?
— А ты наш — в какой?
— А я тут родился.
— Чего? — изумился Гош. — А-а… Вот как, значит…
— Я в Москве прожил больше, чем полжизни, — объяснил Цыган. — В посольстве. Знаешь, Гошка, сволочь ты, конечно, но спасибо тебе все равно.
— Я просто не ведал, что творил, — Гош виновато склонил голову.
— Так и понял. Но кто бы тогда мне помог? Ты не представляешь, я за сутки вспомнил столько… Ладно, не казнись. Тебе еще Костя расскажет, что со мной творилось. Вот тогда слезой и умоешься. А сейчас не надо. Да и тебе, брат, тоже несладко пришлось.
— Я последние дни только и делаю, что вспоминаю, — признался Гош.
Рядом Большой что-то просопел.
— И ты вспомнишь, — успокоил его Цыган.
— Как тебя звать-то теперь? — в очередной раз спросил Гош.
— Я же сказал — Клинт Иствуд. С именем у меня пока что нелады. Зови Цыганом, не промахнешься. Так что ты хотел сказать про свои нервы завтра на рассвете?
— Нервы? А-а… Понимаете, мужики, я ведь так и не придумал, как нам действовать. Пообещать Жене я мог что угодно, лишь бы она в город пошла. А вот каким макаром ее оттуда вытаскивать? У нас же задача не просто набить как можно больше мирного населения. А скорее наоборот.
— Да мы и не сможем, наверное, — заметил Цыган. — Силенки уже не те. Злости не хватит. Когда у тупых последний налет на ранчо комедией окончился, я знаешь, как обрадовался?
— Надоело стрелять, — кивнул Большой.
— Вот именно, — подытожил Гош. — Нам не убивать нужно, а пугать. Чтобы сами Женю под белы рученьки привели. Тем более, мы не знаем толком, где она. Нужно так войти в город, чтобы все на четвереньки попадали и взмолились — ребята, все, что хотите, только больше не надо.
— Въехать на танках к Белому Дому и молча встать, — мечтательно произнес Цыган. — Без единого выстрела. Главный на переговоры сам выскочит.
— А ты на танке сможешь?
— А чего бы и не смочь? Припрет — научимся. Был бы танк… — Цыган неожиданно осекся и повернулся к Большому.
— Сейчас! — понял тот и убежал к машине.
Гош весь подался к Цыгану, поедая его глазами.
— Кажется, нащупали войсковую часть, — кивнул тот. — Готовь десять баксов.
Гош сильно потер кулаками глаза.
— Проклятая амнезия, — пробормотал он. — Знаешь, я придумал для нее подходящее название. Пятнистая амнезия.
— Хорошее название, — одобрил Цыган.
— Все не могу свыкнуться с тем, что поражена не только память, но и способность реализовывать абстракции. Действительно — почему я не могу научиться управлять танком? Я уверен, что этого не умею. Но кто мне запретил попробовать, а? Женя говорила, что москвичи учатся. А мы разве хуже?
— Ты чего? — озабоченно спросил его Большой, протягивая Цыгану карту.
— Я много раз проезжал мимо ворот с красными звездами, — объяснил Гош. — Но никогда за них не заходил. Может, из-за того, что патронами еще в Питере у дохлых ментов разжился. А там, за этими воротами, чего только нет…
— Там очень много трупов в погонах, — сказал Цыган. — Так что не переживай, туда никто особенно не суется. Народу хватает и тех египетских мумий, что по улицам валяются. Кстати, в Туле их разгребли. В этот раз ни одной не видел.
— Показывай карту, — распорядился Гош. — Проклятье, как нас мало, некого здесь оставить. Прямо сейчас бы слетали.
— Я могу остаться, — предложил Большой. Видимо, перспектива увидеть очень много трупов в погонах его не прельщала.
— Ты понадобишься. Там все очень тяжелое.
— Ну, я мог бы, конечно… — протянул Цыган.
Гош, разглядывая карту, скрипнул зубами от досады.
— Некстати Белый скопытился, — признал Цыган. — А из Сан Сеича пастух как из меня цыган.
— Мы поедем на рассвете, — принял решение Гош. — То есть мы все. Я буду ждать. А вы пока что слетайте и установите место, где это. Если найдете… Если увидите большую технику на гусеницах, танки или самоходки, тогда основное внимание на то, в каком состоянии там ГСМ и артиллерийские склады. Это хозяйство жрет прорву солярки. Да и снаряды тоже могут пригодиться. И вот еще что — аккумуляторы! Тоже проблема. Куча проблем, мужики. Самая ерундовая из которых — действительно научиться управлять танком. Вот ты заведи его сначала…
— Прикурить дадим от «Лендровера», — подал идею Большой.
— Там, по-моему, нужно двадцать четыре вольта. Ладно, на месте разберетесь. Поезжайте, братцы. Сан Сеичу только радируйте, и поезжайте. И молитесь по пути.
— Чтобы нам техника не понадобилась? — угадал Цыган.
— Вот именно, — кивнул Гош.
Большой крепко пожал ему руку и ушел разворачивать свой «Дефендер».
— Тебе по дороге машину поискать? — спросил Цыган.
Гош благодарно кивнул.
— Здесь места небогатые, так что хотя бы «Ниву». Только поновей.
— Сделаем. Ты это… — Цыган неопределенно помахал рукой в воздухе, подбирая слова.
— Чего? — подозрительно насупился Гош.
— Ты не переживай так. Ну, из-за Жени. Ее за язык никто не тянул. Сама вызвалась, знала, на что идет. Опыт у девицы есть, постоять за себя умеет. Выкарабкается. Ей же хотелось красиво выступить, ты что, не заметил?
— Еще как заметил. Поэтому и стал уговаривать. А не стоило.
