– Дикий-дикий планетоид, – совсем разулыбался старший, развёл руками и неторопливо зашагал прочь от станционных ворот.
Девочка вскинула бровки, поджала губки, выразив этими гримасами, что шокирована захолустьем, в которое их занесло, и отправилась вслед за своим дедом. Они шли к выходу по припортальному павильону, внутренний интерьер которого выглядел вполне стандартно – панели нейтральных тонов, неяркие светильники и минимум предметов мебели.
Именно там, у выхода, и пестрела «раскладушка» с прессой, нарушая окружающую монотонность.
– Доброго сбора, человеки, что вы мне можете предложить? – оживился парень, когда путники задержались у его лавчонки.
– Э-э-э… а разве не ты нам должен что-то предложить? – удивился старый турист.
– Та не-е-е, – махнул рукой юноша и тут же подтёр нарукавником свой веснушчатый нос. – Я здесь у приезжих скупаю их журнальчики, рекламки и прочую фигню, чтобы клиентам в салуне папика было чем руки занять, а то набегаются по полям, наковыряют красных, нажуются тех незрелых, что сдать не получилось, и айда вечерком ломать нам столы-стулья от дури бобовой. А папик-то мой умный чел, приметил, что обдолбаные красняком, стоит им увидеть картинку хоть какую, втыкаются и рассматривают, не отрываясь. Вроде как откровение искали-искали и вдруг узрели собственными глазами! Так что и посетители довольны, и чиниться поменьше стало. А нынче ещё ж сезон… э-эх!
– Любопытно-любопытно, – встряла в разговор девочка, – красные бобы, это не семена ли прехсы, содержащие фиерин? А разве они не классифицируются как запрещённый наркотик в подавляющем большинстве миров, до которых добрались образцы?
– Ну да, они самые. – Говорливый пацан скорчил удивлённую рожицу. – Вы что, разве не на сбор урожая к нам приехали?! А насчёт запретной наркоты, так она у нас легализована. Ясный боб, через портал её не протянешь, сканеры засекут, турели разметелят в пыль, зато у нас тут самый крупный в окрестных сотах фрипорт, халява – вещь магнетическая!
– Ну а что же местные печатные издания? – напомнил старший путешественник о теме, его интересующей.
– А что местные? – пожал плечами парнишка. – Изначально только пара дюжин здешних читать умели, вот для них «Голос Оврагов» с новостями выходит, без картинок почти. – Закупщик продемонстрировал скрученную в трубочку невзрачную чёрно-белую газетку, которой он отгонял местных назойливых мошек, даже в павильон просочившихся. – Но как узнали, что земля наша бобыши принимает, сразу и понаехало ещё больше отребья всякого на заработки. Им бы дури, танцев, мордобоя да борделей побольше. Стрелять меньше стали, спасибо участковым инспекторам, и то хорошо.
– С вами всё ясненько… Тогда как насчёт этого первоклассного товара? – Турист выхватил из своего походного рюкзака стопку иллюстрированных журналов и затряс ею перед носом парня, который от этого неожиданного изобилия открыл рот и впал в состояние, близкое к фрустрации.
– У меня… столько денег… нету с собой, – судорожно глотнув слюну, жалобно промямлил парень, но тотчас же проснулась его деловая хватка, видимо, доставшаяся по наследству от папика. – Но я выпишу вексель, который вы сможете обналичить в салуне папки, да и ночлежка у нас куда лучше, чем у барыги Симора!
Пожилой турист отвел в сторонку свою юную спутницу, чтобы пошептаться с ней.
– Что делать будем, Лана? Назад, через этот портал, нам пока нельзя. В этой заповедной дыре наверняка в ходу только наличные, – начал старший. – Предупреждаю сразу, снарягу я этим селянам за десятую часть цены не собираюсь продавать…
– Дедуль, пресса у тебя откуда? – Девочка с интересом смотрела на ворох полиграфической продукции в руке старшего.
– А-а-а, так это я их трубкой скрутил, когда вырубал мужичка из наружки на той стороне. Иначе не оторваться было… Только я без перчаток был, ну и не оставлять же орудие преступления на месте преступления, а вдруг какие-нибудь результаты анализов совпадут с занесёнными в базу. Мы уже не один круг нарезали по этой Вселенной, и без того доброжелателей хватает. Я тебе говорю о том, что скорей всего к другому порталу нам придётся на… э-э… на «верблюдах» добираться.
– Да уж, деда, после таких твоих подвигов… А я в это время сопела в две дырочки на кроватке в мотельном номере, всё веселье пропустила. Жаль… – Девочка улыбнулась. – Ну ладно, давай узнавать, что лопают эти местные верблюды, и приступим к твоему плану.
– Это к какому такому моему? – прищурил один глаз старший.
– К тому, что ты местному стражу порядка выложил. Пошутил, называется. Или не шутил?
Старший не ответил. Нахмурился и вернулся к лотку парнишки.
– И на сколько векселёк выпишешь? Небось и на денёк пожить-покушать не хватит? Может, кто больше даст? – прищурил уже оба глаза мужчина.
– Шутить изволите? – взмахнул рукой пацан и тут же, наморщив лоб, что-то быстро подсчитал в уме, чтобы не упустить выгодного клиента. – Ну, если особо не жировать, суток пять проживёте у нас. Но выпивка, дурь и девки за свой счёт! Хотя дурь у нас практически бесплатная.
– В отличие от девок и выпивки? Ладно, так и быть, по рукам! – Старший из путников протянул парнишке импортный полиграфический скарб и добавил: – Тогда и газетку твою как бонус!
Скупщик закивал, тут же выхватил журналы из рук пришлого и отправил их в скрытый под прилавком ящичек, опасаясь, что мужчина передумает и продаст всё конкурентам. Которые, «паршивцы, чтоб им всю жизнь красные незрелости доставались, сами ничего придумать не могут, зато идею папика стырить – всегда пожалуйста!».
Заполучив скудную толику монеток, вексель и подробное описание, как проследовать в «Красный Попрыгунчик» – салун отца этого юного проныры, – странники миновали на входе-выходе таможенные сканеры. Впрочем, устройства реагировали лишь на тех, кто изъявлял желание покинуть планетоид через портал. В пришедших извне грозные турели огнемётов даже не нацелились, и двое туристов беспрепятственно вышли из куполообразного павильона.
На смену матовому освещению и кондиционированной прохладе внутреннего микроклимата снаружи навалилась вязкая жара. Всё здесь было красным. Красное светило и такая же красная пересушенная почва. Сейчас в этом мире было явное утро. Вдоль практически пустой центральной улочки растянулись деревянные жилые конструкции, в большинстве своём прямоугольной формы, с такими же прямоугольными иллюминаторами. Простенькие рекламные вывески, украшавшие витрины, информировали об узких специализациях того или иного заведения, а их плоские лайтбоксы с неработающей сейчас подсветкой, поскрипывая, болтались на ржавых кольцах креплений при редких порывах ветра. В конце улочки виднелась просторная площадь с сухим фонтаном, а за ней – большущая цилиндрическая башня с трезубцем на вершине, видимо, предназначенная для духовных сборищ и очищения совести жителей городка.
