Вакидзаси насквозь пронзило его живот! Лицо американца налилось бледным и непередаваемым ужасом! Его глаза попытались взглянуть на клинок, но парень до сих пор оставался слеп – его вниманию предлагалась лишь начальная точка пространства до начала платформы! По лицу прокатилась одинокая слеза: понимание близости конца было неизбежным… Землянин рухнул на пол! Кажется, из живота текла кровь, окутывая липкой тёплой влагой. Но он по-прежнему наблюдал дозволенное: край платформы и… О боже! Только сейчас он заметил пребывающего сбоку клаудеума! Периферическим зрением… Периферическим зрением! И несмотря на то, что подробности являлись недоступными для восприятия, синева кожного покрова и высота существа определённо внушали… страх!.. На голове представителя легендарной цивилизации не виднелось ни единого волоска. И, кажется, его чёрные большие глаза прикипели к Майклу, словно смола.
– Неужели вы способны?.. – прошептал парень кровавыми брызгами. – За кого же вы?.. Разве мораль вам – ничто?.. Будьте вы… вы… про… прокляты! – в его глазах помутнело, и с хриплым выдохом его тело безжизненно осело на платформу, так и не добравшись до желанного Разрыва.
* * *
Как только Майкл скрылся в аномалии, за ним следом направился, основательно прихрамывая, Фидуций, излучающий неприкрытое раздражение. Его левая ладонь сжимала окровавленный вакидзаси. Как только он поравнялся с Велом, оружие с присущей абсидеумам, а теперь уже – патрийцам, хладнокровностью рассекло его глотку:
– Расплата за хранение в моём мозгу! Абсидеумом тебе не стать… Зла в тебе не хватает!
Велфарий, успевший направить чрезвычайно спокойный взгляд в спину уже скрывшемуся, но застывшему на границе аномалии патрийцу, свалился на холодное серебро. Его глаза заметили и иное странное обстоятельство – многократно изрезанную спину, довольно глубокие порезы которой кровили, оставляя за собой красный след. Но Вел уже не замечал, как из ниоткуда появившийся клаудеум, как хищник, набросился на то и дело оборачивающегося Фидуция, который, наверное, предвидел нападение. Но как?.. Массивная крепкого вида продолговатая кисть без труда принялась безжалостно рассекать спину бывшего главы Консилиума. И как только Фидуций отчаянно, вынужденно собрав воедино остатки храбрости, развернулся, клаудеум растворился в воздухе так же, как и появился, – бесследно. Патриец некоторое время не двигался, тревожно оглядываясь по сторонам… Его абсолютно не заботила омываемая кровью спина. Порция адреналина формировала идеального бойца без боли и слабостей. За исключением лишь одной силы – первобытного страха перед… всемогущими клаудеумами!
Но стремительно подползший тезиец заботливо придвинул Восстановитель к телу Велфария, мгновенно взглянув на голограмму с полностью красным верхним участком модели мертвеца. Не теряя времени, инопланетянин мысленно активировал функцию восстановления, а затем раздосадованно откинулся на спину. В его увлажнённых глазах прослеживались искренняя печаль, фатальное сомнение и запредельная благодарность… И… остатки некогда сиявшего пламенем луча надежды!
Вспышка!.. В кровавой растекающейся луже зрачки тезийца, которые благодаря безудержному расширению стремительно завоёвывали новые просторы сине-голубой склеры, заметили усилившееся красное свечение на голограмме. Инопланетянин, ни на миг не сомневаясь, поднялся на ноги и взвалил на себя бездыханное истекающее тело Вела.
– Разрыв – так Разрыв!
Его шаги в направлении платформы, её центральной части – Разрыва, приобретали дополнительную тяжесть со скоростью эвотона: тез не до конца восстановился от полученных увечий. Лишь одно обстоятельство придавало ему неиссякаемую силу для движения – отсутствие страха за свою жизнь, которая теперь утрачивала ценность пропорционально тишине и холоду, поглотившим Велфария. Но страх борется за своих жертв до конца… Без исключений!..
Внезапно слева ужасающей тенью пронёсся силуэт, а справа раздался шорох, отразившийся в голове протяжным свистом. Тезиец зашипел! А затем – снова! Теперь его безумные зрачки полностью закрывали сине-голубой фон: пришелец разглядел в клаудеумских мелькающих глазах зеркальное отражение действительности. Самого себя! Но тез продолжал двигаться, постоянно оголяя свои острые большие зубы. Его пальцы крепко сжали рукоять вакидзаси, а в шерсти угрожающе засверкали идеально заточенные когти. И, доведённый до сумасшествия, тезиец развернулся!.. Лезвие впилось в клаудеумскую шею! Хлынула их кровь! Но воздух не успел полностью выйти из лёгких теза: клинок повторно рассекал поражаемую поверхность хозяина Деумии, купаясь в брызгах бирюзовой крови. И третий… И…
Спасатель Велфария остановился, погрузившись в выворачивающее сознание замешательство. Нет, ему не показалось!
– Вы играете с нами… Вы – ненастоящие! Вы – иллюзия!.. Вы! Вы!.. Вы – наши страхи… – изумлённо моргал инопланетянин.
Тем временем под пристальным тезийским пламенем начинающегося эвотонирования глаза клаудеума с их зеркальной поверхностью начали растворяться как мираж – страх выиграл сражение! А клаудеумы оказались лишь иллюзией подалгоритма…
Спустя несколько шагов по-прежнему полный бесстрашного отчаяния тез таки скрылся в аномалии над платформой. Изображение его фигуры мрачной тайной застыло на границе входа в Разрыв: одна рука надёжно придерживала взваленного на плечо Вела, а другая – сжимала бирюзовый вакидзаси.
Неожиданно вся пространственная ткань Мастерской наполнилась полупрозрачными туманностями! Помещение погрузилось в играющую насыщенными цветами радугу. Тишина сменилась возрастающим неприятным гулом, который сопровождали многочисленные звуковые искажения и деформации. Но теперь недоступная для взгляда область расширилась вдвое за счёт неимоверной концентрации туманностей возле платформы, наслаивающихся друг на друга. Их яркость невыносимой болью врывалась в глаза единственного наблюдателя за пределами Разрыва, здесь, в Мастерской…
Конечно, Андрею, полностью восстановившемуся к этому моменту, оставалось лишь беспомощно прикрыть ладонями уши. Его неистовые крики глушились мощной вибрацией и треском. А зрение – вспышками света под закрытыми веками. Украинец оставался и слепым, и глухим. Взлохмаченные волосы скрывали дрожание пальцев, а учащённое дыхание раскручивало маховик тревоги и безудержной фантазии. Пульсирующий на виске сосуд, казалось, вот-вот лопнет!
Не прошло и земной минуты, как скорость, с которой Андрей оказался бы в открытом космосе в случае внезапной потери гравитации Деумией, обозначила временной промежуток окончания творящегося хаоса: всё прекратилось мгновенно. Украинец не шевелился: веки до сих пор оставались плотно сжатыми, а ладони надёжно соприкасались с ушными раковинами, препятствуя попаданию пронизывающих каждую извилину мозга шумов.
