внутри которых словно песчаные дюны.
Вот только любовался я этим меньше секунды, а потом эту безмятежную красоту начали в буквальном смысле рвать. Почуяв добычу, молекулы вируса, моментально забыли о собственных разногласиях и набросились на бедную стружку. Вот уж кто бедняжка, так бедняжка!
Я в лучшем случае успел вдохнуть и выдохнуть, а на экране микроскопа вирус уже допинывал труп червивой структуры металла.
— Смотреть будешь? — я оглянулся на «стрекозу», представляя, как с ней сейчас происходит то же самое.
— Нет, я напрямую подключилась. Сейчас это зафиксируем и начнем реагенты добавлять.
— И что это значит? — спросил я.
— Если упростить, то сейчас выделим вирус!
— А раньше, почему не могли, зараженных-то уже много?
— Опять же, если упростить, то после заражения он смешивается и уже меняется, даже на краулерах, — Сюин замолчала, видимо, подбирая слова. — А кристок в этом плане идеальный носитель. Ща, на примере еды тебе расскажу. Вот бывают ингредиенты в блюде…
— Ладно, я уже понял. И что мы противоядие прямо сейчас найдем?
— Если бы, — раздался то ли вздох, то ли смешок. — Противоядие весь наш и, скорее всего, ваш институты искать не одну неделю будут. И это очень даже оптимистичный срок. Мы сейчас первые данные получим, их изучать будут. Потом образцы заберут и доставят на большую землю, там еще более подробно изучать будут.
— Ясно, делать-то что?
* * *
Примерно через два часа у нас закончились реагенты. Путем муторных переборов вариантов удалось что-то выделить. Что именно я не понял, но Сюин была в восторге. Я все это дело упаковал в новые пробирки и запихнул в прибор, похожий на центрифугу. Надежно упаковал все остальное и завершил синхронизацию.
Сюин еще осталась в Мерзлоте, залипла между микроскопом и центрифугой. Гипнотизировала экраны и таймеры. Хотя, подозреваю, что «стрекозу» просто окончательно заклинило.
Чибзик суетился вокруг наших кресел, недвусмысленно намекая на то, что настало время обеда. Как только я открыл дверь операторской, он подорвался с места, где сидел, вылетел из комнаты и со всех ног бросился на кухню. Как будто его там поджидал накрытый стол. Подожди, Очаровашка, еду еще надо приготовить.
Для затравки скормил ему хлебец, в ответ на что услышал недовольное хрюканье. Ладно, держи печенье, пока хозяйка не видит.
Себе заварил суп из пакетика и сделал бутерброд. Чуть не сломал зуб о хлебец, понял чувства чибзика и выдал ему вторую порцию печенья в виде компенсации.
Пошатался немного по станции, стараясь навести какой-то порядок. Сидя целыми днями в синхронизации, мы что-то совсем забыли об уборке. Протер кое-где пыль и зажег вполне адекватное фруктовое благовоние, которую Сюин притащила в гостиную.
Типа прибрался. Хотя уверен, что Кузя был бы мной очень недоволен.
От наведения порядка меня отвлек звонок Симонова. Я посмотрел на часы. Было три часа дня. Обычно я созванивался со стариком по вечерам и отчитывался о том, что произошло за день.
— Леша, ну как же так, а? — начала Симонов грустным отеческим тоном, а я напрягся. Такое начало не сулило ничего хорошего. — Я тут на всех совещаниях бью себя пяткой в грудь, распинаюсь на всех углах про нашу разработку, про «Борея». Доказываю, что он в Мерзлоте творит чудеса. А мне в ответ знаешь что?
— Догадываюсь, — я виновато вздохнул. — Илья Петрович…
— Не перебивай, — рыкнул старик. — Откуда у тебя Ориджинал? Или ты думал, что я ничего не узнаю?
Мне даже стало немного неловко. Надо было действительно давно ему все рассказать, а я забегался и, получается, что отдал это на откуп китайцам.
Сюин я не предупреждал, что мой Оридж — великая тайна. Видимо, она в разговоре со своим начальством о нем упомянула. Ну и понятное дело, до Симонова дошло.
— Илья Петрович, простите, что сразу не рассказал. Не хотел вас подставлять.
— Не хотел, а подставил, — сказал профессор, но уже более примирительным тоном. Он знал, что я говорю искренне.
— Я его нашел. И смог активировать. И растерялся, наверное, как-то все так быстро закрутилось.
Я вкратце рассказал Симонову, как нашел Ориджа и как к нему подключился. Профессор оживился. Все, что касалось неопознанного, вызывало у него неподдельный интерес, который отодвигал на второй план остальные вопросы. После того, как я удовлетворил любопытство Симонова, он все же переключился с загадочного мира Мерзлоты на реальность.
— Алекс, молодец, что активировал. Хоть чему-то я тебя смог научить, — профессор и правда начал отходить, особенно когда все лавры по активации я приписал результатам его наставничества. — Но не молодец, что скрыл. Хоть, я это и понимаю. Ты его хотя бы зарегистрировал?
— Не успел еще.
— Плохо, — задумался Симонов. — Совету будет проще его отобрать.
— В смысле? — я аж поперхнулся от такой новости.
— А что ты хотел? Найден в служебное время с использованием служебного оборудования, значит, это собственность РИПа. Такие правила, — пожал плечами профессор.
— Технически я его личным спотом нашел, — я ответил довольно резко, чувствуя, что начинаю закипать. Тут мир спасаешь с этой заразой, а вместо благодарности…
— Запущенного с рабочей станции, — профессор поморщился. — Леша, ты не быкуй пока. Я тебе помочь пытаюсь.
Я грустно улыбнулся, но взял себя в руки и кивнул.
— Совет точно будет обсуждать твой случай. Ориджиналов, конечно, никто еще не находил, но, помнится, лет пять назад Голованов обнаружил в Мерзлоте артефакт один из скайкрафта, и ему пришлось отдать его РИПу.
Ты здесь, прежде чего, сотрудник РИПа: разрешение на работу, проживание, техника. А, значит, Совет, захочет стрясти с тебя Ориджа в обмен на небольшую премию, либо запросит компенсацию. Что-то типа штрафа за то, что халтурил в рабочее время. Голованову тогда выставили сорок процентов от рыночной стоимости артефакта.
Я аж присвистнул. Сорок процентов от стоимости? Это при самых скромных оценках — два ляма кредитов.
— А если партбилет на стол? Ну, то есть уволиться? — я прикинул, что если действительно, слово за слово, скайкрафтом по столу и в бега. Прожил же как-то все это время без регистрации.
— Поздно. По суду смогут отобрать, а если не найдут, так все твои счета заблокируют и в розыск объявят. Назад вернуться не сможешь, придется все время вне закона жить. Оно тебе не надо.
— Что посоветуете? — я даже спорить не стал, не хочу всю жизнь прятаться и на бартер жить. — Отдавать я его не хочу.
— Понятно, — мечтательно улыбнулся профессор. — Эх, Белов! Во-первых, закрой кредит перед РИПом. Во-вторых, официально зарегистрируй на себя Ориджинала. Это, скорее всего, увеличит штраф, но усложнит совету возможность забрать его себе. А там будет совещание, вызовут тебя на ковер.
— Сколько у меня
