был потрясный. У Феликса выбито три зуба, он тяжело дышал, похоже, трещины в рёбрах, порвано ухо. У взлохмаченной Мидори здоровенный фингал под глазом, сильный ушиб бедра и подран один из хвостов.
— Мирра, бегом за бабулей — сказал, еле сдерживая смех. Эта бойцовая парочка сидела с прямыми спинами, как провинившиеся школьники. Мирра кивнула и умчалась на улицу.
— Мери, радость наша, приготовь нам чего-нибудь пожевать на всех — стараюсь говорить серьёзным голосом, но было трудно, глядя на их лица.
— Сейчас всё организую — елейным голосом пропела Мери и ушла на кухню.
Арчи и Бэн пытались прикинуться мебелью, но выходило плохо. У мебели не было таких огромных удивлённых глаз.
— Что скажешь, Феликс? — я решил начать опрос с кота — есть изменения в твоих, возможностях.
— Да, господин — Феликс радостно сверкнул провалом в зубах — я стал быстрее, наравне с кицуне, не меньше — Мидори фыркнула, я строго глянул на неё — реакция тоже стала лучше, может немного сильнее.
— Мидори, твой черёд — пытаюсь воспринять синяк вокруг глаза как макияж в стиле вамп, или типа того, но смех потихоньку прорывался — Феликс действительно стал быстрее?
— Да — буркнула лиса, отвернувшись в сторону — сейчас он на моём уровне реакции и скорости — признание далось тяжело, похоже, адекватных противников она не встречала давно.
Обстановку разрядила Мери, пригласила за стол. Пока ждали нашего лекаря, я расспрашивал парней об их семьях, чем они занимаются. Всё было стандартно, двое из семей фермеров, а Феликс из семьи скорняков. Земля была у всех, но этот год оказался для них плохим на урожай и охоту. Поэтому троица друзей начала искать работу в городе.
Через час прибыла Хикари, с интересом посмотрела вокруг на последствия проверочного поединка. Потом застыла, увидев мордашку своей внучки. Глянув позже на Феликса, она кивнула сама себе и громко засмеялась. Мидори не знала куда себя деть, в итоге просто смотрела в пол. Её бабушка подошла сзади и чмокнула молодую лису в макушку, что-то тихо сказав. Мидори уныло кивнула, и горестно вздохнув, повернулась к бабушке. Та положила руки на плечи, и Мидори охватило мягкое свечение. Через пять минут Хикари повторила то же самое с Феликсом, кот благодарно поклонился. Мазнув взглядом по двум парням, сказала им, что синяки и ссадины пройдут сами.
— Вот значит, как ты новых работников проверяешь — усмехнулась Хикари и села за стол.
— Феликс уже не просто работник, а первый из гвардии — я посмотрел на кота, тот светился, как новогодняя ёлка — просто в определённый момент процесс вышел из-под контроля.
— Да, вижу — Хикари снова окинула зал взглядом, потом хитро глянула на внучку — всё как в детстве, милая, помнишь? После твоих свар с братьями так же выглядела половина дома — Мидори покраснела до кончиков ушей.
Мы посидели так ещё час, после чего отправили Хикари и парней по домам. Они обещали заявиться с утра, помочь убрать беспорядок и подготовить трактир к открытию. Перед уходом я поманил Феликса, и мы отошли немного в сторону.
— Для всех ты работаешь в трактире, сначала здесь, а потом тебя якобы перекинут в другое место — тихо озвучил я, а после кивнул на татуировку — это счастье не свети, пока замотай платком, позже получишь перчатки.
— Господин, вы не хотите, чтобы кто-то знал, что о вашей гвардии? — удивился Феликс.
— Очень хочу, однако есть одно но — я строго глянул на кота — секретность нужна в первую очередь для защиты твоей семьи, чтобы никто не мог отыграться на них за твою службу на улицах, да и не только там.
— Я вас понял, как то не думал об этом раньше — ответил Феликс — господин, я могу рекомендовать вам ещё работников, а может и желающих в гвардию?
— Конечно, ведь тебе в первую очередь эти люди будут прикрывать спину — я пожал плечами.
— А если это будут не люди? — смутился кот.
— Мой хвостатый друг — я положил Феликсу руку на плечо — я уже успел возненавидеть это ублюдское слово «нелюди». Ты человечнее многих людей по рождению, так что, пока служишь мне, забудь все эти условности.
Феликс молча поклонился и побежал догонять своих друзей. Я же поплёлся спать. Завтра будет сложный день.
В девять утра у входа стояла пятёрка бойцов, один из них держал для меня лошадь. По их лицам было понятно, что все в предвкушении отличного шоу. Не стал их переубеждать, тем более что режиссёром следующего дня для четырёх сотен зажравшихся стражников буду я. Оставшиеся сотни были в патрулях, и считали, что смогут пропетлять от проверок, но меня не наипёшь.
Как выяснилось, для ровного счёта бойцы первой роты добрали из бесполезных патрулей тех тридцать тел, что были уволены за пьянку. Что же, потом будет проще, останется меньше трёх сотен неокученных, плюс ещё кто-то свалит сам по сарафанному радио.
Я спрыгнул с лошади и отдал поводья конюху, бойцы первой роты тычками и затрещинами построили ровные коробки по полсотни человек. Вид у бойцов в строю был не слишком жизнерадостный. Я решил их удивить, доведя до ужаса и истерики. Есть личный опыт, как это сделать, заодно проверим психологическую устойчивость. Будут ненавидеть, их право. Как говорили наши бескозырники: «Умри, но флот не опозорь».
— Здравия желаю, воины! — гаркнул я перед строем — сегодня проверим ваши физические возможности. Завтра проверка боевых навыков. Казарму в течение двух ближайших суток покидаем только через увольнение со службы — кто-то в дальних рядах пытался выразить возмущение, но тут же выхватил живительного леща от десятника первой роты.
— Сейчас бег, дистанция одна лига в быстром темпе в стандартной амуниции, но без брони. Бегут десятки, время засчитывается по последнему, кто финиширует. Время пять минут на лигу — как только я озвучил время, началось возмущение, что они не эльфы или коты, чтобы так носиться.
— Сам-то сможешь, лейтенант — зло сплюнул пятый сотник, узнавать его имя не хотелось, ему недолго носить форму осталось.
— Не вопрос, сотник, буду бежать с первым десятком каждой сотни —
