Самое опасное в общем с лете могло заключаться в том что его подельники могли сговориться за спиной между собой и затребовать больше. Если так случится, придется начать переговоры заново не только с ними, но и с теми кого он уже отверг. Тогда и отвергнутые поймут что можно загрести побольше.
Вот на эти переговоры по дележу шкуры еще не убитого медведя и уходила большая часть времени.
Чтобы окончательно не напиться до назначенного часа, отвлечься, Барсук включил ТВ-бокс и стал просматривать программы получаемые спутником дальней связи Марио.
– …Стартовая цена – миллиард кредо, – объявил ведущий и ударил молоточком по подставке.
Барсук невольно остановил беглый просмотр программ. Его не могла не заинтересовать такая умопомрачительная сумма денег, точнее то за что просили такую кучу бабла.
«За такую кучу денег можно приобрести целую систему, – подумал Барсук. – С солнцем, всеми планетам, их спутниками, кометами и астероидными полями».
Еще больше он удивился, когда узнал что миллиард просили за какую-то невзрачную картинку, размером метр на полтора, вся ценность которой заключалась в ее возрасте – тысяча четыреста лет и имя мастера которое Барсуку ничего не сказало. Живописью он никогда не интересовался. Хотя один художник у него был, да сплыл… на той же Скалии.
– Ну и дурь…
– Миллиард кредо раз, – произнес ведущий аукциона стукнув молоточком, – миллиард кредо два, миллиард кредо три…
Никто не стал покупать за такую цену.
– Ясен пень! Целый миллиард за какую-то мазню пусть полуторатысячелетней давности.
Барсук ожидал, что сейчас поменяют лот, но к его удивлению ведущий не стал объявлять о снятии лота и замене его другим, а назвал новую цену:
– Вторая предлагаемая цена: девятьсот пятьдесят миллионов. Девятьсот пятьдесят миллионов раз…
– Что, заставили в обратную сторону пуститься! – засмеялся Барсук.
Ему стало интересно, на сколько же упадет цена древней картины с миллиарда запрошенных и только потому он не стал переключаться дальше.
В итоге после еще нескольких понижений картина ушла с молотка за семьсот миллионов.
– Тоже неплохо…
Объявили очередной лот, какую-то статуэтку и тоже за совершенно непомерные деньги.
И снова никто не стал брать за заявленную сумму и снова пошло понижение цены.
С третьим лотом получилось то же самое.
– Ставьте нормальные цены!
В дверь постучали.
– Чего?!
– Это я кэп – Слэй, пора уже. Народ собрался.
– Уже?
– Да.
– Иду…
– Что тебя так заинтересовало, что забыл обо всем на свете?
– Да вот, аукцион какой-то придурошный, – хохотнул Барсук. – Выставляют всякую ерунду и цены заламывают такие что никто не покупает и приходится снижать.
– Это такая система.
– То есть?
– То и есть. Есть аукционы с повышением ставок, а есть с понижением. Последние не очень распространены, но есть. Смысл в том, что желающий купить какую-то вещь останавливает аукцион на максимальной сумме, которую он может выложить. Так для продавца выгоднее.
– Да?
– Ну да. Ведь если аукцион обычный, то потенциальные покупатели могут понять что вещь особым спросом не пользуется и остановиться на низкой цене. В то время как в обратном случае…
– Я понял! – излишне громко вскрикнул Барсук, так что удивил Слэя.
По мнению помощника капитана это не та тема при понимании которой стоит так сильно радоваться.
«Разве что все дело в количестве выпитом, когда эмоции уже плохо контролируются?..» – подумал он.
Но Слэй ошибся в своих догадках.
– Мы тоже устроим аукцион, только цену будут понижать сами желающие! – сказал Барсук.
И до Слэя стало доходить, что к чему.
– Зови всех желающих принять участие в охоте! А я пока время потяну!
– Понял!
Слэй тут же скрылся из комнаты.
– Прошу прощение за опоздание, – улыбнулся Барсук, входя в комнату для переговоров, но не извиняющейся улыбкой, а скорее мстительной.
– Бывает, – кивнул Хромой Хасан.
Чоппер и Джек Потрошитель присоединились к словам коллеги, кивнув головами в знак согласия.
– А так же за то что попрошу подождать еще несколько минут.
– Чего ждать-то? – удивился Чоппер. – Как я понимаю, все в сборе.
– В натуре Барсук, – протянул Джек Потрошитель, – Что за дела?
– Ты решил взять кого-то еще? – спросил Хасан. – Не многовато для планеты, на которой как ты говорил, нечего опасаться кроме нескольких легких и слабо вооруженных роботов?
– Нет, мне по-прежнему нужны только три бригады. Вопрос в том, кто отправится со мной.
– Барсук, так дела не делаются, – заявил заволновавшийся Чоппер, переглянувшись с другими капитанами.
– Может раньше и нет, а теперь будут делаться и только от вас самих зависит будете вы в них участвовать или нет.
– Что ты задумал?
– Скоро расскажу, сразу всем заинтересованным лицам, чтобы каждому не растолковывать.
Хромой Хасан, Чоппер и Джек Потрошитель выглядели недовольными, но никто не уходил. Никто не хотел терять возможную долю которая даже при самом низком проценте была значительной по сумме. Тем более других сколько-нибудь выгодных дел в ближайшее время не предвиделось.
Наконец стали подходить капитаны, ранее отвергнутые Барсуком. Они ничего не понимали, но сдержанно поздоровавшись со своими коллегами усаживались на подготовленные стулья.
Вскоре все были в сборе.
– Итак господа, все вы так или иначе хотели бы поучаствовать в моем налете. Даже в самом проигрышном случае нам светит добыча в двадцать тысяч душ, в лучшем случае к ним прибавляются десятки роботов. Но меня совершенно не устраивают доли требуемые вами, мне они кажутся излишне высокими при том минимуме действий что от вас требуются. Потому я решил провести аукцион.
– Чего? – набычился Джек Потрошитель.
– Аукцион, – улыбнулся Барсук. – Итак камрады, правила следующие, я называю самый высокий процент от добычи что я намерен отдать, а желающие поучаствовать снижают его до уровня при котором они согласны участвовать.
Пираты сидели ошеломленные таким вывертом традиционных переговоров.
– Итак, первый раунд для владельцев легких роботов, то есть для тебя Чоппер, тебя Самуил и тебя Юркий. Я предлагаю вам двадцать процентов, – назвал Барсук низший предел, на который были согласны все трое при переговорах по отдельности, но был выбран Чоппер.
Капитаны сидели набычившись, никто не хотел давать слабину и уступать.
– Девятнадцать, – поколебавшись, сказал Самуил.
Это словно спустило лавину.
– Восемнадцать! – тут же выдал Юркий.
– Семнадцать! – снова вставил Самуил.
– Шестнадцать! – буквально выкрикнул Чоппер.
