– Должна вам сказать, что у вас с ним очень странные отношения, – сказала Изабелла.
– Он сын Питера Моргана. Удивительно, что у него с кем-то есть хоть какие-то отношения, – сказал Клозе.
– Что вы хотите этим сказать?
– Питер Морган – великий человек. Все считают его таким. Я думаю, очень сложно быть сыном такого человека.
Изабелла подумала, что если у рыжего Клозе будут дети, то им тоже придется несладко.
– И что вы хотите от меня?
– Можно, я сначала объясню вам, почему я этого хочу?
– Попробуйте.
– Видите ли, все дело в том, что я – эгоист. Может быть, еще больший эгоист, чем Юлий. И сейчас, в отличие от тех трех лет, я чувствую себя рядом с ним особенно некомфортно. А я не люблю чувствовать себя некомфортно… Предполагается, что сейчас вы должны спросить, почему я себя чувствую некомфортно.
Она улыбнулась. Впервые. Клозе записал одно очко в свой актив.
Она не спросила.
– Отлично, – сказал Клозе. – Будем считать, что вы задали мне вопрос, а я на него отвечаю. Он страдает. Это глупо, я понимаю, что вы едва знаете друг друга, но он почему-то вбил себе в голову, что любит вас.
– Так не бывает, – сказала Изабелла.
– Я тоже ему это говорил, – сказал Клозе. – Но он страдает, я вижу. Он мало ест, никуда не ходит, пьет мало алкоголя и, что самое подозрительное, почти не курит. С сегодняшнего утра он еще и ни с кем не разговаривает, и это пугает меня больше всего. Раньше его можно было заткнуть только пулей в голову. В упор. И то действовало не сразу.
– И что вы хотите, чтобы я сделала? Переспала с ним? Упала в его объятия? Вышла за него замуж? Родила ему пятерых детей?
– Вы предлагаете слишком радикальные действия даже для меня, – сказал Клозе. – Вполне возможно, что один из вариантов сработает, но я имел в виду не это.
Предполагалось, она спросит, что он имеет в виду, но она опять промолчала.
– Никому этого не говорите, если не хотите подорвать мою репутацию, но я считаю, что у женщины в таких вопросах прав ровно столько же, сколько у мужчины. – Клозе помолчал, потом спросил разрешения закурить и сунул сигарету в рот. Но зажигать не стал. – Он вам не нравится. Вы имеете на это полное право. Вы можете даже ненавидеть его и желать его смерти, и мне нет до этого никакого дела. Я лишь хочу, чтобы вы встретились с ним еще один раз и объяснили почему. Мне кажется, он переживет вашу нелюбовь. Но он не сможет этого сделать, пока не поймет почему. Если вы не любите пилотов, то объясните ему, почему вы их не любите. Если он не нравится вам лично, скажите это. Скажите ему, что это нелепо, что вы считаете его идиотом. Но не оставляйте его в неизвестности.
– Я… должна подумать.
– Конечно, – кивнул Клозе. – На случай, если вы решитесь оказать мне эту услугу, вот его адрес. Он никуда не выходит, так что вы можете застать его в любое время.
Клозе допил чай и наконец-то зажег сигарету. И тут же выплюнул, потому что за время своего монолога успел изжевать фильтр.
– Если… если я все-таки приду, мне вас не выдавать?
– Нет смысла, – сказал Клозе. – Он не дурак. Как-то же вы узнали, где он остановился.
– Может быть, мне помогло УИБ.
– Ему помогало не УИБ, – сказал Клозе. – А только один сотрудник УИБ, который почему-то чувствует себя виноватым.
– Почему?
– Не знаю, – солгал Клозе.
На самом деле он знал почему.
Если присутствие «деструктора» на Сахаре на самом деле означало чью-то измену, а Клозе готов был прозакладывать свое годовое жалованье, что это так, то эта измена – чистый прокол для УИБ, главная обязанность которого как раз пресечение измен.
Клозе оставил на столе карточку с названием отеля и номером, в котором жил Юлий, церемонно раскланялся и вышел, попросив извинения за беспокойство.
По некотором размышлении Изабелла решила, что он тоже не похож на военного. Или она слишком заблуждалась в своем мнении относительно военных.
Клозе вышел на улицу и закурил. Потом он направился в бар, чтобы прополоскать рот и избавиться от привкуса чая, который он с детства терпеть не мог.
Клозе было не по себе от того спектакля, который он только что устроил.
Он опасался, что его монолог больше был нужен ему самому, а не Изабелле и не Юлию. Он выговорился, после чего ему одновременно стало и легче, и тревожнее.
А еще ему тоже очень понравилась эта женщина.
Она долго думала, и решила, что Клозе был прав.
Она имела право бросить милого мальчика Юлия, но ей все-таки стоило дать ему хоть какое-то объяснение. Он заслужил это право их танго и теми тремя часами, когда они гуляли по набережной.
Если бы не ее жесткое правило не встречаться с пилотами, правило, которое она установила для себя много лет назад…
Она бы не отшила Юлия на набережной так жестко. Он показался ей довольно интересным.
Интересным и привлекательным.
И еще этот его друг, которого он никогда не называл другом и который не поблагодарил его за спасение собственной жизни.
Он тоже показался ей интересным.
Они были очень похожими и в то же время очень разными.
Оба были чем-то большим, чем казались с первого взгляда.
Юлий был сталью, обернутой в мягкий бархат.
А Клозе был просто сталью.
Юлий был виртуозен и куртуазен. Он хорошо образован, остроумен и способен говорить сколь угодно долго и о чем угодно. И так же долго слушать, выказывая искренний интерес. С ним было очень интересно разговаривать.
А Клозе было невозможно не слушать.
Она поверила каждому его слову, кроме, разве что, слов про чай. Она была удивлена. Поражена рассказом Клозе. Изабелла не думала, что может производить такое впечатление на мужчин.
Приятно.
Страшно.
Страшно приятно.
Одного она знала несколько часов. С другим была знакома чуть больше двадцати минут. Но оба никак не желали вылезать у нее из головы.
Чтобы покончить со всем этим как можно быстрее, прямо с работы она отправилась в отель «Лазурный». Номер, указанный на оставленной Клозе карточке, был заперт. На стук и звонки никто не отвечал.
Она спустилась к портье и спросила, в каком номере остановился Клозе. Может быть, он что-то просто напутал. Портье известил ее, что капитан Клозе выехал из отеля сегодня утром. Она не спрашивала, но портье уточнил, что майор Морган его сопровождал.
Еще портье передал ей конверт. Она спросила, откуда портье знает, что конверт надо отдать именно ей.
Портье сказал, что капитан Клозе, оставивший конверт, очень подробно ее описал. Ей было страшно любопытно, но она не стала просить портье повторить описание дословно.
