Мерлин ведал тем, что у людей называлось «интуицией». Самый загадочный из искусственных интеллектов с парадоксальным мышлением, точнее, с парадоксальными логическими цепями и возможностью предсказывать будущее, – только механическая интуиция Мерлина опиралась, помимо парадоксальной логики, на точные расчеты. А может, об интуиции говорили только для публики – материалы, которые я читал, были рекламными. Как не романтизировать самый великий проект современности, вольно или невольно?
Сэр Паломид был экспертом по вопросам национальных особенностей. «Что русскому хорошо, то немцу смерть». «Ни один негр никогда не поймет Евклидову геометрию». «Где два еврея, там три мнения». «Русские медленно запрягают, но быстро едут». «Совсем приучил цыган кобылу не есть, а она взяла да подохла». Аксиомы и теоремы, пословицы и поговорки, справедливые и ложные утверждения ложились в основу работы сэра Паломида, который, если мне не изменяет память, в легендах о Круглом столе был мавром.
Заботой леди Гвиневеры были чувства. Она выступала экспертом по вопросам любви и взаимоотношений. Пока супруга короля Артура не была введена в проект, личность восстанавливаемых людей оказывалась неполной. Они помнили едва ли половину своего прошлого, а многие воскрешались неполноценными и озлобленными.
Сэра Ланселота в проекте дублировал сэр Тристрам. Фею Моргану – Фея Озера. Я не вполне разобрался, шли вычисления параллельными потоками либо были полностью независимыми и перепроверялись и имелась ли разница, работает с тобой Фея Моргана или Фея Озера. Радовало, что сэр Галахад был один – двух мнений по этике в рамках одной концепции быть все же не может.
Подозреваю, кибернетических личностей, или искусственных интеллектов, существовало в проекте гораздо больше, но о многих из них в популярной статье не было сказано. Зачем утомлять людей сложной структурой?
* * *
На улице Дима дал волю своим чувствам. Топая острым носком модной туфли, купленной на Марсе, о влажный асфальт – только что прошел дождь, – он кричал:
– Куда ты меня притащила?! Отмороженного мафиози ты называешь своим другом? Голос у меня не тот! Да у этого урода просто нет слуха!
– Господин Такамура очень успешный продюсер, – осмелилась заявить Ольга. Волосы девушки растрепались, начали кудрявиться из-за высокой влажности.
– Что толку? Мы зарабатывали какие-то гроши вместо того, чтобы искать настоящих ценителей угарной музыки! Они бы стопудово стали моими покровителями!
– Извини, я ошиблась.
В небе совсем близко от верхушек небоскребов пролетело что-то похожее на самолет сигарообразной формы. Оно оставляло за собой след густого белого дыма или скорее пара. Дима проводил неизвестный объект взглядом, проворчал:
– Прости, извини… Что мне толку от твоих извинений?
Девушка рассердилась и тоже топнула ногой:
– А разве мы не вместе, Соловей? Разве я не помогаю тебе во всем? Что бы ты делал без меня?
Дима сдал назад:
– Конечно, вместе, цыпочка. Потому я и возмущаюсь. Мы должны идти к вершине, а топчемся на месте. Ты ведь хочешь быть вся в шоколаде? Я вот точно хочу.
– И я хочу. Конечно.
– Ну вот! С япошкой ты ошиблась… У тебя есть другие знакомые?
– Конечно. Их много.
– И все продюсеры?
– Нет, не все.
Ольга остановилась перед витриной магазина мехов, начала поправлять прическу. Дима заметил за стеклом симпатичную шубу из меха мамонта, о чем гласил крупный ценник, в очередной раз удивился, но виду не подал. Удивляются только простаки и неудачники. Он-то не такой! Он – деловой человек, суперзвезда!
Интересно, что в странном новом мире доступно богачам? Что они могут получить такого, чего не видят простые смертные? Наряды Ольга покупала с такой легкостью, будто ее карточку не блокировал папа-миллионер. Но Соловей сам видел ценники – они выглядели смехотворно… Выходит, хорошо одеться сейчас не проблема?
Еды тоже было вдоволь. Да, в ресторане с них требовали деньги, но цены поражали – удивительно, как всякая серая масса не сломала столики, штурмуя злачное место.
На машинах сейчас почти никто не ездил. Что толку купить какой-нибудь «Майбах», если он будет ржаветь в гараже? А все ползают по струнам в каких-то паршивых пластиковых кабинках…
Билет на Марс тоже можно купить без проблем. И в отеле поселиться. Может быть, сейчас дорого жилье? Не похоже… Людей не так много, а домов огромное количество. Причем самых разных.
В чем же разница между богатыми и бедными? В чем? Одно Дима знал определенно – бедным он быть не хочет.
– Нужно что-то делать, Оля! – воззвал Соловей. – Нельзя терять время.
– Мы и не будем его терять. Как ты относишься к немцам, Дима?
Соловей удивленно воззрился на Ольгу.
– Да обыкновенно отношусь. Чем немцы хуже японцев?
– Те, которых я знаю, в отличие от господина Такамуры, самая настоящая мафия. Они не брезгуют участвовать в левых операциях, занимаются черным пиаром. Скользкие ребята.
– Тогда зачем они нам?
– Они смогут продвинуть тебя наиболее эффективно.
– Ты уверена?
– Почти.
– Очередного облома не случится?
– А ты можешь предложить что-нибудь лучшее?
Соловей едва удержался от того, чтобы не разразиться бранью. Он зависел от этой чертовой блондинки. Зависел во всем. И никого не знал. Главное, и познакомиться никак не удавалось. Они с Олей ходили, бродили, встречали каких-то людей – но вскользь, мельком, да и люди были пустые и непонятные. Словно ненастоящие. Разве что Такамура… Но тот указал Соловью на дверь.
– Я не могу предложить ничего клевого, – констатировал Дима.
– Тогда полетим к немцам. Ты готов отправиться на Луну?
– На Луну? – удивился Соловей.
– Именно. Немцев там сейчас полно. И наши тоже там.
– А на Луну попасть так же просто, как и на Марс?
– В общем-то, да.
– Ну так поехали!
– Поедем. Прямо сейчас и поедем, – словно что-то решив для себя, сказала Оля. – Только вещи нужно будет оставить.
– Оставить шмотки? – огорчился Дима. – Но как же?
– На Луну запрещен ввоз товаров с Земли и с других планет. Мы оставим одежду в надежном месте. Потом заберем. Когда-нибудь…
* * *
Полтора десятка человек надвигались на Хонгра, скандируя: «Власть – машинам!» Похоже, они собирались его разорвать. Или, во всяком случае, хорошенько проучить. Нереальность происходящего действовала отупляюще. И все же Хонгр не собирался вести себя подобно тихому агнцу. Если сбить с ног высокого негра и от души врезать беловолосому крепышу, похожему на немца, строй прорвется, и можно будет сбежать. Еще проще оттолкнуть Василису, сбить с ног маленькую девушку за ней и скрыться за домом, а оттуда уже добраться до автомобиля. Но драться с девушками Хонгр не хотел. И вообще, он не верил в происходящее! Ладно, с Александром он знаком не слишком хорошо – может быть, тот и правда предводитель какой-то странной секты. Но Лилия? Лилия не может быть такой!
