— Дедок один, — подсказал Роман. — Единственный уцелевший работник электростанции. Сейчас сидит вместе с ребятами и майором Свистюком в управленческой комнате. Мировой дед! Полный кавалер Славы.
— Будет ему еще и Герой, раз станцию обезопасил. Но дверку ты проверь. Что-то нехорошее там, чувствую, происходит.
Ветров небрежно свалил девушку с плеча и подошел к двери. Идеально круглая створка с виду напоминала сплюснутый танк и весила не меньше. В движение ее приводил наверняка мощнейший механизм, который включался маленьким пультом у двери. Пульт не работал. Однако дверь поддалась и с тяжелым грохотом отъехала в стену, едва Роман надавил плечом.
— Вот тебе и заблокировал, — присвистнул полковник. — Получается, твой мировой дедок заодно с террористами.
— Быть того не может, — не поверил Роман. — Нутром чую, что дело в другом.
— Механизм аварийного закрытия не сработал, — вдруг ровным голосом, будто ее только что не били по голове, сообщила телеведущая. — Дверь открывается благодаря системной ошибке. Я войду в реакторный зал и обязательно оставлю дверь открытой. Подключусь к компьютеру. Буду ждать команды. Автоматическую систему «Крен», ломающую опоры, отключить невозможно, но мне понадобится лишь пауза в десять минут. Когда получу инструкции, запущу программу «Непредвиденные обстоятельства». Протокол Экстра-12 сработает через три минуты после ввода.
— Неплохо я ее стукнул, — пробормотал Ветров.
После такого удара человеку полагается полчаса находиться в отключке. Или не смог ударить женщину в должную силу?
Девушка тупо смотрела в потолок и не пыталась подняться. На лице блуждала кривая ухмылка — то ли от боли и стресса, то ли признак психического расстройства. Губы снова разжались:
— Радиация существенно облегчит работу.
— Кому? — спросил полковник, приближаясь к Людмиле.
— Отцам, — ответила она.
— Это ваши дебильные борцы за экологию?! — гавкнул Орлов.
— Нет, они — Отцы! — сказала девушка так, будто за этой дефиницией скрывалась заведомо известная истина.
— Кто это такие? — нахмурился полковник. — Кто такие Отцы?
— Больше ничего сказать не могу, — ответила телеведущая, благодушно улыбаясь. — Информация отсутствует.
— Спрошу по-другому: чего они хотят?
— Обезопасить наш мир, — улыбка стала шире.
— Конкретнее! — приказал Орлов.
Людмила молча смотрела в потолок.
Полковник сорвал с плеча «винторез» и приставил дуло к груди девушки:
— Говори, тварь тупорылая! Не то насквозь прошибу!
Молчание. Беззаботное лицо, детская улыбка.
— Чего хотят Отцы? У них есть требования, конкретные задачи, цели?
— Единственная задача — безопасность нашего мира, — повторила телеведущая. — Они хотят его обезопасить.
— Слишком уж дурно пахнет это твое «обезопасить». Скорее воняет террористической идеологией и завоеваниями, — заметил Ветров.
Он немного отошел от двери и облегченно вздохнул — желания входить в реакторную и «проверять» не испытывал.
Полковник это заметил. Ругнулся неопределенно. Спросил, яростно взирая на телеведущую:
— От чего твои е…ные Отцы хотят нас обезопасить?
— Не нас — целый мир, — девушка улыбнулась еще шире и молча прикрыла глаза.
— Говори! — прошипел Орлов, надавливая винтовкой. — Застрелю ведь! Неужели не боишься умереть?
— Умереть не боюсь, — не открывая глаз, ответила телеведущая. — Угрозы игнорирую. Чувство самосохранения отсутствует.
— Да что с тобой такое? Хочешь сдохнуть за идею? — Полковник сильно ударил девушку стволом в солнечное сплетение.
Людмила не шелохнулась. Только дрогнули уголки губ, будто девушке невероятно смешно. Казалось, перед Орловым лежит улыбающаяся восковая фигура.
— Говори, мразь! — Полковник со щелчком передвинул плашку «винтореза» в режим автоматической стрельбы. — Ты ведь не хочешь разлететься дерьмом по полу! Нет? Что тебе известно?
— Больше ничего мне не известно, — снизошла к ответу телеведущая. — Ген-изменение остановлено по необъяснимым причинам. Состоится неконтролируемый вывод данных путем передачи их неактивированным. Я должна развоплотиться или ждать дальнейшей активации, когда придут остальные.
— Да это же робот какой-то, — решил Роман. — Слышали о Белом Братстве? Я тогда очень маленьким был, не все помню… Зомбированная. Странно, что проявилось только сейчас. Или какой-нибудь код сработал?
— Слышали, — рявкнул полковник. Схватил телеведущую за волосы и приподнял. — Что такое ген-изменение? Много ваших херовых Отцов рыщет вокруг станции?
— Информация о ген-изменении мне не доступна. Точное количество Отцов неизвестно, — тепло улыбнулась ему Людмила.
— Кто-то помогал Отцам? — внезапно осенило Ветрова.
— Да.
— Кто, козел тебя дери?! — потряс девушку полковник.
— Население подверглось длительному ген-изменению.
— А что это такое?
— Вы повторяетесь, — напомнил полковнику Ветров. — Она же говорила.
— Информация о ген-изменении мне не доступна, — в унисон Роману проговорила девушка.
— Сучка закодированная! — Орлов бесцеремонно швырнул телеведущую на пол. Ее голова со стуком ударилась об кафель. Глаза закрылись. Ни стона, ни возгласа, только глупая полуулыбка на губах.
— Может, мы реакторную проверим? — предложил Роман.
Полковник бросил на него полный ярости взгляд. Наклонился и приблизил лицо к Людмиле.
— Что с реактором? — спросил он громко.
Девушка немного помолчала, под закрытыми веками забегали глазные яблоки. Ответила, не открывая глаз:
— На момент сбоя моего ген-изменения реактор функционировал. Мощность выработки энергии — тридцать четыре процента. Уровень безопасности максимальный.
— То есть никакой утечки радиации?
— Нет.
— Что вы собиралась делать с ним?
— Комплексное решение мне неизвестно. Произошел необъяснимый сбой программы ген-изменения.
— Затрахала уже своим хренением! — завопил полковник.
Даже не обратил внимания на укоризненный взгляд Романа. «Да, сорвался. Да, кричу. Моих людей поубивали! За пару месяцев до пенсии. Жить не могу!..» Левой рукой схватил телеведущую за горло; загорелая кожа Людмилы побледнела под пальцами. Правую приподнял для удара.
— Убью тебя, сука!
