Пустая болтовня осталась в прошлом.
И выжившим есть что обсудить.
На полном серьёзе…
Москва, 06.52 по восточноевропейскому времени
Больше всего происходящее напоминало дешевый фильм с дурацким названием «Похмельное утро после безумного мальчишника в вагоне, заваленном трупами».
Вечером все дружно напились так, что с утра никто ничего не помнил, а прояснить ситуацию некому. Свидетели по большей части мертвы. Опохмелиться, как и бывает в таких случаях, нечем. Голова раскалывается от боли. Ватные ноги с трудом держат вес тела. Вдобавок ко всему периодически накатывают приступы слабости и тошноты.
Примерно так я чувствовал себя, когда очнулся. С трудом встав на ноги, вышел из «подсобки-гримерки», очутившись на «съемочной площадке», под светом юпитеров в заранее подготовленных декорациях.
– О, Флинт, привет! Ты с нами! – прислонившийся к стене Якудза, сидящий на полу в луже крови, выглядел немногим лучше ожившего мертвеца, выползшего из могилы.
Сделав глубокий вздох, я попытался справиться с тошнотой.
– Мы тут слегка повеселились без тебя.
– Вижу…
Он явно поскромничал. Никаким «слегка» здесь и не пахло. Тяжелый приторно-сладкий запах смерти заполнил помещение. По-хорошему вагон не мешало проветрить. А еще лучше – как можно быстрее убраться отсюда.
– Я без вас тоже недурно «развлекся», – при взгляде на малышку Диану я вспомнил про нож в голове, невольно содрогнувшись.
Почувствовав мое состояние, бул напрягся.
– Спокойно, Морж, все в порядке.
– Что?!
– Я не тебе, Якудза.
– Говори громче, его контузило, – предупредила Герцогиня.
– Молодцы! – крикнул я.
– Еще какие! – согласился лихой пулеметчик.
Тяжело опустившись на ящик из-под патронов, я несколько секунд пытался справиться с головокружением. Более-менее придя в норму, спросил:
– Может, расскажете, что происходит?
– Расскажу. Только коротко, в двух словах, – док села рядом.
– Куда-то торопишься?
Жизнь в стиле драйв убивает. Невозможно находиться в состоянии натянутой струны постоянно. Рано или поздно бешеный ритм тебя доконает…
– Времени нет. Нужно все объяснить до того, как Валет очнется.
– Кто? – я решил, что ослышался.
– Валет.
– Очнется? – от резкого поворота головы внутри черепа взорвалась зажигательная бомба. – Валет?! – возглас больше походил на стон, чем на вопрос.
Падение Москвы. Предательство Карпина. Маленькая девочка с повадками заправского маньяка, наматывающая мозги на лезвие ножа… Казалось, меня уже ничто не сможет удивить в этой жизни. Но Герцогиня припрятала козырного туза в рукаве.
– Слушай и не перебивай. Вопросы потом. На вокзале ты отключился…
«После того как ты накачала меня “Элифентазилом-С”[21]», – подумал я, непроизвольно изменившись в лице.
– Мы сели в поезд, – она прекрасно понимала, о чем я думаю, тем не менее не сочла нужным тратить время на оправдания. – Отъехав на двадцать километров, остановились из-за повреждения рельсов. Через три часа на нас напали клоны.
– Кто?! – насчет туза в рукаве я ошибся, их было несколько, и все как на подбор – козырные.
– Наши двойники…
– С этого момента, пожалуйста, поподробнее, – голова кружилась все сильнее – от наплыва впечатлений, вызванных информацией, или от тошнотворного запаха крови. А может, от того и другого.
– Карпин не придумал ничего лучшего, чем послать клонов. Убедил их, что они – это настоящие мы, которые находятся в «Радуге смерти»…
– Погоди, – я поднял руку, пытаясь осмыслить поток информации. – С Карпиным ясно. Он способен и не на такое. А при чем здесь Валет?
– При том, что он жив.
– Наш Валет?
– Его клон. Пока без сознания, но скоро очнется, – она показала на неподвижное тело, напоминающее труп.
Внимательно присмотревшись, я понял – и правда, Валет. Или очень похож. По большей части лицо покрывала корка засохшей крови, смешанной с пеной или желчью, так сразу не разберешь. С учетом того, что все присутствующие, за исключением меня и Дианы, напоминали героев вампирской саги о вечной любви, в его виде не было ничего необычного.
– Он чем-то облился?
– Обычный припадок. Когда придет в себя, забудет несколько последних часов жизни.
– Очередное лекарство?
Мог бы и не спрашивать. Настоящий Валет никогда не страдал припадками, следовательно, у двойника их быть не могло.
– Команде нужен водитель, – Герцогиня сочла за лучшее не раскрывать врачебных секретов. – Клоны приехали на машине. Поссорились и умерли. Якудза уже в курсе. До тех пор пока вы, мальчики, будете держать язык за зубами, ничего не случится.
Мне отчаянно не хотелось ей верить. Мертвый двойник – не обычный покойник. Это почти то же самое, как посмотреть в зеркало и понять, что отражение живет своей жизнью. Точнее – жило…
– Значит, в дальнем углу лежим мы? То есть…
Если бы не доказательства, рассказ дока походил на неудачную шутку. Клоны, приехавшие убить своих прототипов. Неожиданная ссора, закончившаяся кровавым побоищем. И тэ дэ, и тэ пэ.
– Якудза, ты и я, – она была серьезна, как никогда.
– Кто остальные?
– С нами было трое железнодорожников, они находились в салоне, когда клоны швырнули гранату. С кадавром расправился Морж.
– Кад был с клонами?
– Нет.
– Тогда откуда он взялся?
– Я забыла закрыть дверь вагона. Он появился, когда я помогала Якудзе…
Чем дальше, тем больше мне не нравилась Майя. Легкость, с которой она отказалась от продолжения пытки, могла значить только одно – что-то задумала. И этим «чем-то» был кад. Прежде чем натравить нашу команду на конвой «Пятерки», Карпин упомянул, что девчонка способна подключаться к коллективному разуму андроидов. Видимо, осознав, что ничего не добьется с помощью пыток, хитроумная тварь зашла с другой стороны: подтянула кадавра через сеть «Ушедших».
Перед мысленным взором возник обрывок воспоминания.
Герцогиня кричит, умоляя Моржа помочь. Безучастный бул сидит рядом. Кто-то невидимый шепчет: «Они все умрут, если ты не поможешь».
– Чем?
– Пусти меня, я передам приказ булу.
– Нет.
– Жаль.
– Морж! Помоги! Без меня Флинт умрет!
– Я могу сам ему приказать.
– Попробуй.
– Морж, вперед. Слышишь меня, Морж?
Бесполезно…
– Ну что, убедился?
– Мооооорж!!!
– Последний шанс.
– Хорошо! Я согласен.
– Вот и молодец!..
Ловушка захлопнулась. Глупый мальчик и его верный пес напрасно пошли в темный лес. Голодные волки – не самое страшное, что водится там. В непроглядной чаще, среди пропахших гнилью низин, стоит покосившийся дом злой колдуньи с детским лицом. Попадешься к ней в лапы – считай, что пропал…
