– Вот и отлично, – заключил Петр. – Все, поговорили, и хватит. Вперед.
Вадим кивнул и без лишних слов двинулся в зыбкую полутьму, подсвечивая себе фонариком. Кобылин сразу же двинулся за ним, повернувшись спиной к Фролу и Петру, чтобы, не дай бог, не поддаться искушению и не своротить начальственному хаму нос набок. Все происходящее ему не нравилось. Очень. Не нравилось место проведения операции, не нравился план действий, вернее, его отсутствие, не нравился командир, не нравились отношения в команде, что не сложились с самого начала… Но больше всего ему не нравилась темнота в этих сырых коридорах, темнота, что могла в любую секунду взорваться клыками и рыком голодного зверя.
Он чувствовал беду, чувствовал всей шкурой. Ему казалось, что из темноты на него смотрят десятки глаз. Желтые, звериные глаза. Как тогда – в подвале проклятого игрового центра, когда кровь ручьями текла по темным коридорам.
Кобылин помотал головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Это нервы. Это просто страх перед первым разом. И только. Все будет хорошо. Операция спланирована. Рядом с ним профессионалы, у которых больше опыта, чем у него самого. Они предупреждены и вооружены. На поверхности их ждут, если что-то пойдет не так, им окажут помощь. В этот раз все совсем не так, как тогда. Все лучше, намного лучше. И главное – никаких оборотней. Они идут к подземникам.
– Гномики, – неуверенно прошептал себе под нос Алекс. – Маленькие бородатые гномики с маленькими лопатками, в маленьких красных колпачках.
Вышло неубедительно. Алекс сунул руку под куртку, нащупал дробовик за спиной и прибавил шаг, стараясь нагнать проводника, что бодро и уверенно шлепал по лужам в тоннеле, словно под ногами у него было ровное шоссе.
Кобылин знал, что он должен мыслить позитивно. Он об этом читал. Главное – думать о хорошем, и тогда любая проблема разрешится самым наилучшим образом. Мыслить позитивно – это главное правило в любой критической ситуации. В некоторых книгах советовали вспоминать приятные моменты из жизни. В других – представлять себе красивые пейзажи. В третьих – вертеть в руках небольшие хорошо знакомые предметы. Проблема была в том, что приятных моментов в жизни Кобылина было немного, красивых пейзажей, кроме заводских окраин, он не видел, а маленьких предметов в руках не крутил, потому что руки лучше держать свободными. Зато Алекс мог позитивно мыслить, сжимая в руках дробовик, заряженный серебряной картечью.
Прикосновение к знакомой ребристой рукояти чуть улучшило настроение, и Кобылин бодро зашагал вслед за проводником.
* * *
Через четверть часа блуждания по темным и сырым норам, которые лишь отдаленно напоминали туннели, Кобылин решил, что сыт подземельями по горло. В голове было пусто, в темноте мерещилась нечисть, а изнутри Алексея глодал страх, густо замешанный на дурных предчувствиях. Не в силах выносить самого себя, он прибавил шаг и догнал Вадима.
– Кто такие подземники? – тихо спросил Алекс у проводника.
– Подземные жители, – ответил он, не оборачиваясь. – Как следует из названия.
– Как они выглядят?
– Маленькие, ростом тебе до груди, не выше. Очень ловкие, юркие, скрытные.
– Похожи на гномиков в красных колпачках?
Проводник рассмеялся, глянул через плечо на спутника и замотал головой.
– Нет, – сказал он. – Ни капельки.
– Вот зараза, – расстроился Кобылин. – А я так надеялся…
– Я подробно их не рассматривал, мне это никогда не удавалось. Но они похожи больше на животных, чем на людей.
– Животных? – удивился Кобылин.
– Да. Узкие вытянутые лица, покрытые шерстью. Не волосами – именно шерстью.
– Клыки? – осведомился Алекс, чувствуя неприятный холодок в груди.
– Нет, клыков не видел.
– Понятно, – сухо отозвался Кобылин, пытаясь нащупать свой дробовик сквозь толстую куртку.
– Ты новенький? – спросил Вадим. – Недавно на охоте?
– Вроде того, – откликнулся Алекс. – Пару месяцев. А что, сильно заметно?
– Ну, про подземников не знаешь, начальству едва морду не своротил…
– Вот черт, – Алекс нахмурился. – Очень заметно было?
Вадим снова рассмеялся.
– Я думал, ты его прямо тут и закопаешь, – отозвался он. – Лицо у тебя было, как… как у охотника перед выстрелом.
– Понятно, – сухо отозвался Кобылин. – Буду иметь в виду.
– Бывает, – бросил проводник. – А что, обиделся на «стройбат»?
– Нет, – отрезал Алекс. – Просто… это не для него. Обиделся я на другое.
– На что?
– Глупый план, – в сердцах бросил Кобылин. – Черт знает что. Идем в никуда, как действовать – неизвестно, четкого плана действий нет…
– Это верно, – серьезно отозвался проводник. – Нельзя так. Нахрапом. Подземники этого не любят.
– А как они любят? – жадно переспросил Алекс.
– Они – дипломаты, – отозвался Вадим. – Они любят говорить. Договариваться. Очень скрытные, не любят лишнего внимания.
– Откуда они вообще взялись?
– Они жили тут всегда, – проводник пожал плечами. – Бок о бок с людским родом. Просто им нет дела до нас. Нам нечего было делить долгое время. Они живут своей жизнью, глубоко под землей и стараются без особой необходимости не появляться на поверхности. Теперь, конечно, наши пути пересекаются чаще. Но когда-то они выбрали пути, лежащие в стороне от человеческих дорог, и стараются придерживаться своего решения.
– Хорошая тактика, – признал Кобылин. – Не то что у упырей и прочих.
– Да, с остальными проблем хватает, – признал Вадим. – Я тоже редко появляюсь наверху. Но знаю, у вас там бывает очень горячо. Сейчас осторожней…
Проводник нырнул в черную дыру в стене, сложенной из старых булыжников, покрытых плесенью и уже ничуть не напоминавших бетонные стены подземных коммуникаций города. Алекс нырнул следом и очутился на дне узкого каменного колодца. Проводник уже ловко лез вверх по железным скобам, вколоченным в каменные стены колодца. Алекс с подозрением глянул на проржавевшее железо, но потом натянул перчатки и последовал примеру Вадима.
Подниматься пришлось долго. Алекс отстал от проводника, хотя старался изо всех сил и намного обогнал шумно сопящего Петра. Когда Алекс выбрался из колодца, что привел его в темную комнату, то обнаружил, что Вадим сидит на корточках и дожидается его. Со вздохом облегчения Алекс опустился рядом, давая отдых уставшим рукам.
– Слушай, – тихо сказал проводник, глянув на дыру в полу, из которой доносился сдавленный шепот командира группы. – Ты не обижайся… Но почему «стройбат»?
– А, – Кобылин махнул рукой. – В прошлом месяце я упыря поймал. Строительной лопатой оглушил. Пару раз. Когда ребята пришли, я его как раз держал…
