от этой жуткой боли… Взять нож и распороть себе живот, да так, чтобы оттуда наконец-то выплеснулось все то нежное, прозрачное, невесомое… и в тоже время убийственно прекрасное… Да только не может он ни рукой, ни ногой пошевелить, лишь слеза по щеке скатилась.
Отпустило, но теперь тяжесть навалилась на другую часть организма – на голову. Ощущение? Мозг словно расплющили под прессом, затем скатали в шар, а напоследок прямо через кость черепной коробки сделали прокол и ввели сыворотку правды, из-за которой говоришь только то, что действительно думаешь.
Кричишь, проклинаешь, выходишь из обычного своего спокойного равновесия. Скрыть свои чувства не получается. И приходится прощать, когда точно знаешь, что тебя обманывают… И приходится ждать, когда знаешь, что тебя просто испытывают на прочность. Что-то невыносимое и невозможное приходится терпеть вновь и вновь…
Забыл все, о чем мечтал и чего когда-то хотел.
Планета Земля. Реальность 1164-3
Россия, город Москва
Торговый зал супермаркета «Улей»
Он стоял как вкопанный и невидящим взглядом пялился на полку со спиртными напитками.
Его звала работница магазина, женщина средних лет в халате принятого в супермаркете цвета и с логотипом:
– Молодой человек! Слышите меня? Молодой человек!
Сергей даже не шелохнулся.
Послышался уже другой, мужской голос:
– Галина, чего кричишь без толку? Наблюдал я за ним, да он же датый! Хотел предупредить, да не получилось, отвлекли на склад.
Сергея тронули за плечо, что заставило его мгновенно отреагировать – сместиться в сторону и развернуться к возможной опасности.
Сознание, вцепившись в зрение, просигнализировало, что никакой опасности нет. Сергей находился под ярким светом ламп, подвешенных над головой на приличной высоте, стоя в широком проходе между стеллажами самого обычного сетевого магазина. За окном, находившимся прямо напротив него, за стеклом просматривались сумерки, а рядом, считай, в двух шагах, стояла женщина в ярко-зеленом халате и с любопытством разглядывала посетителя.
Со стороны касс к ним обоим уже торопливо двигался охранник, мужчина предпенсионного возраста, в униформе черного цвета, на ходу подавая голос:
– Молодой человек!..
– Степаныч! – закрывая собой покупателя, проявила свои лучшие качества уставшая за день работница супермаркета. – Степаныч, не гони лошадей! Трезвый он.
– Так ведь…
– Точно трезвый! Я бы почувствовала. – Она обернулась к Сергею и спросила: – Чего купить-то хотел?
«А и правда, чего хотел?»
Вспомнив, он промямлил:
– Ш… ш-шампанского.
– О-о-о! Мила-ай! По паспорту годков-то тебе сколько?
– Семнадцать.
– Хо-хо! Тогда, как там кавказцы в интернете поют, «Давай, до свиданья!». Рано тебе еще спиртным увлекаться. – Продавщица обернулась к охраннику: – Степаныч, проводи на выход молодого человека.
– Ага! Ну что, гусь лапчатый, пошли, что ли? – уже более добродушным тоном предложил тот.
И что делать?
Сергей поплелся за ним следом, не преминув попрощаться с доброй женщиной:
– До свидания.
– Заходи. Только не за спиртным.
На самом выходе взгляд зацепился за отражение в зеркальном стекле. Это он, что ли? Просторная куртка с капюшоном, скрадывающая телесные габариты, довольно потертые джинсы синего цвета, на ногах кроссовки. Его кроссовки. Все остальное…
Н-да! Пить надо меньше, закусывать больше. А в целом – нормалек. Сам себя не узнает. Сергей хмыкнул. А что? Насколько знает, такой тип мужчин, каковым он сейчас является, всегда женской половине европейского населения нравился.
– Ты это… – напутствовал охранник, – ты, парень, не балуй. Домой иди. Неча по ночи приключений на филейную часть организма искать.
– Иду…
Парковая зона. Дом родной, но как чужой
На самом деле Сергей направился к парку, где по громкой речи и смеху в темноте быстро нашел сборище одноклассников.
– О! Никак гонец наш заявился! – констатировал приход Сергея неугомонный подвыпивший Ванька Ка-верзон. – Чего куртку напялил? Замерз? Ё-о-о! Да ты никак пустым приперся?! Ребята! Что за подстава?! И на фига мы этого дундука посылали?!
– А чего ты, Ванечка, от ботана Рязанцева ожидал? – рассмеялась с сарказмом Светка Богуславская. – Он не то что дамам шампанского купить – за девичью письку еще ни разу не держался. Ведь не держался, Сереженька? Ну, признайся! Иди, милый, ко мне, дам по шерстке погладить.
Общий гогот накрыл парковую полянку.
Самое невероятное, что Сергею не было обидно от выходки самой стервозной пройды выпускного «В» класса. Он даже не успел удивиться такой перемене в своем внутреннем мире, когда чисто на автомате, почувствовав волну негативной энергетики рядом, перехватил кисть руки, желавшую отвесить леща незадачливому однокласснику. Это всеобщий любимец и бессменный лидер класса Вовка Парфенов, спортсмен и супермен в одном флаконе, решил восстановить статус-кво в подконтрольном ему прайде, где, по его разумению, Рязанцев стоит на нижней ступени пищевой и вообще любой другой цепочки.
Он отвел замахнувшуюся на него руку и при этом машинально, не разбирая, как и почему так, указательным пальцем ткнул однокласснику в горло. И только когда тот лег на траву и как припадочный засучил ногами, Сергей осознал всю пагубность своего проступка.
Милые сердцу одноклассницы тут же подняли крик, набросились на него с кулачками, пытались накрашенными ногтями глаза выцарапать. Парни тоже обиделись…
– Стоп! – Сергей поднял перед собой обе руки, останавливая поползновения к драке. – После разберемся. Нужно Парфену помощь оказать.
– Ну так и оказывай! – согласился Ванька.
Рязанцев присел рядом с парнем, наклонился над ним. Желание было одно – помассировать шею, заставить товарища дышать. Окруженный плотным кольцом мальчишек и девчонок, в темноте нащупал пальцами шею. При тактильном контакте с кожей – как оно вышло, он сам не понял – пальцы самостоятельно, без участия мыслей, сделали все необходимое. Вовка наконец-то полноценно задышал.
– Расступились!
– Во-во, – поддержал Каверзон, – в стороны разошлись. – Участливо поинтересовался у Парфенова: – Вова, ты как?
– Н-нормально. – Еще лежа, он подслеповатым из-за плохой освещенности взглядом обвел окружавших его людей и поинтересовался: – Что это было?
Все тот же Каверзон прояснил ситуацию:
– Это на тебя Рязанцев наехал. С какого-то перепугу рамсы попутал.
После того как Парфенова поставили на ноги, Мячковский озвучил общий приговор:
– Рязанцев, шел бы ты лесом! От тебя одни неприятности.
Сергей с каким-то облегчением сразу согласился с предложением:
– С радостью, друзья мои! С большой радостью.
Уходя, услышал за спиной:
– Может, догнать и рожу начистить?
– Еще не вечер, Виталя! Успеется…
Домой, как и обещал, заявился трезвым, чем удивил и даже слегка расстроил Стефанию Германовну. Мальчик не от мира сего, растет замкнутым и нелюдимым. Друзей, судя по всему, не нажил.
– Стефания Германовна, идите домой. Вас ведь родные заждались. Уже поздно.
Вот! Вот! Что и требовалось доказать.
Ушла она вконец расстроенной. Кто он ей? Сын? Пускай с ним родная мамаша разбирается, а то ведь только по телефону названивает.
Сергей, погруженный
