Интересно, сколько нам еще шагать до Янтаря? И как мы в лагерь проберемся? Курортник говорил, что пройдем какую-то усадьбу с выгоревшим селом, оттуда до озера всего пара километров.
Я помассировал виски и сосредоточил внимание на Пригоршне… Во дела! Вокруг него растекалась желтая аура, не такая бледная, как у Лесника, молодая, пышущая здоровьем. У меня в ушах зашумело, в горле появилась сухость, закололо в висках, но на этот раз совсем слабо, не как у сарая. Никиту почти ничего не беспокоило, лишь иногда проскакивала искорка напряженности в ореоле, импульс, пси-ниточка — и все. Я понял, что могу мысленно ухватить нить, только не решился, не стал тянуться.
Пригоршня внимательно следил за шагавшим впереди Лесником, иногда кидал взгляд на лес по правую руку, готов был в любую секунду упасть на землю, открыть огонь из автомата.
Мне определенно начинали нравиться новые способности. Улыбнувшись, я вытянул шею и попытался прощупать Лесника. Дед шел уверенно, уклонялся от веток. Шума шагов не слышно, ничем не бряцает, не шуршит, хотя одет не по-военному, а как-то по старинке. Аура у него бледная, и в центре, на уровне груди, алое сияние — непонятная для меня болезнь, опухоль. А он и не знает. Чувствует болячку, но не придает ей пока значения, а надо бы. Опухоль еще редко беспокоит. Как же ему рассказать о ней, не выдавая своих способностей? Может, Лесник сумеет победить заразу, если вовремя обратится к врачам.
Курортник шел первым, и на нем никак не удавалось сосредоточить внимание. Далеко, шагов десять — ауру уловить или хоть что-то почувствовать я не мог. Словно голова Курортника была покрыта непроницаемым панцирем. Я попробовал погрузить сознание глубже в пелену тумана, как уже делал, когда сканировал Лесника и Пригоршню, но заслон выстоял. Только боль в висках усилилась, а увидеть хоть какую-то ниточку или распознать настроение Курортника не удалось.
Пару раз военстал останавливал группу, приседал, клал ладонь на затылок, зачем-то просовывал пальцы под шлем. Водил стволом оружия, что-то высматривая среди деревьев.
Лес поредел. Мы вышли к усадьбе, точнее, к ее границе. Я каким-то образом сам определил, что впереди по правую руку находятся развалины. От них веяло пустотой, заброшенностью. Люди здесь давно не бывали.
Мы шли вдоль заросшей высоким кустарником решетчатой ограды. Приземистые, сложенные из кирпича столбы через каждые десять шагов были соединены чугунными прутьями. Ржавые, в палец толщиной, с элементами ковки, прутья продержатся здесь еще лет сто, пока основания столбов не подмоет вода и ограда не станет разваливаться на секции. Замысловатый узор на решетке сливался с ветками высокого кустарника. Кое-где ограда уже начала рушиться; поглядев в такой пролом, я различил поросший бурьяном сад. То, что это именно сад, я понял по высоким многолетним яблоням, посаженным квадратом. Стволы деревьев покрыл лишайник, нижние ветки тонули в бурьяне. Яблони ведь должны плодоносить, только что-то не хочется пробовать их плоды, даже если бы сейчас было время урожая.
Я обошел большой трухлявый пень, еще раз кинул взгляд в пролом, на яблони, приметил висящую у куста аномалию — жарка. И не пролезешь быстро в дыру, может зацепить. Легче перемахнуть через забор, чем рисковать, пытаясь проскочить между аномалией и плотными зарослями.
Шагов через двадцать ограда под прямым углом поворачивала влево, там виднелась еще одна прореха. По краям высокие столбы, между ними пророс пышный куст в человеческий рост. Не пройти, надо ветки рубить. Курортник повернул, следуя вдоль ограды. Может, в прорехе когда-то были ворота? Судя по всему, так и есть — два железных столба вместо кирпичных. Вот только куда делись створки?
Хм, странно все выходит. Как там в древности говорили?.. Не было полушки, да вдруг алтын. Ну откуда у меня дар видеть аномалии и столько знаний сразу? И зачем они мне?..
Впереди прогремела очередь. Я упал на землю, накрыл голову руками. Бабахнуло ружье Лесника, потом еще раз. Дед выругался. Я приподнял голову, рядом присел Химик и выстрелил несколько раз. Ему вторил автомат Пригоршни. Я привстал. Курортник, пятясь, выпустил остаток магазина, крикнул: «Заряжаю!» — и кинулся назад.
— Никита, подсоби. Это для нас работенка. — Лабус перепрыгнул через меня. — Все назад!
Химик дернул меня за капюшон, крикнул:
— Поднимайся, драпаем! Псевдогигант!
Я вскочил, глядя вперед — Курортник с Лесником разбежались в стороны, освобождая дорогу Пригоршне и Лабусу, те присели на одно колено, вскинули оружие. Из прорехи, где когда-то были ворота, проломив куст, на нас выдвинулась туша. Кривые толстые лапы, лобастая морда, чем-то отдаленно похожая на рожу псевдоплоти, только втрое крупнее. Голова низко посажена, шеи нет, общие очертания — какая-то помесь буйвола и медведя. Мутант с треском проломил кусты. Замер, разглядывая нас выпуклыми глазами с куриное яйцо. Утробно зарычал, присел на задние лапы, фыркнул и прыгнул. Лабус дал длинную очередь. Пригоршня выстрелил из подствольника, попал в холку твари, граната разорвалась, окутав мутанта облаком едкого дыма. Но псевдогигант и не думал останавливаться, он пер на нас, как паровоз. Пригоршня зарядил вторую гранату, выстрелил. Она то ли пролетела мимо, то ли попала в тушу и застряла, но взрыва не последовало.
— Назад! — Передо мной возник Курортник, толкнул.
Я бросился бежать. Опередивший меня Лесник пыхтел в двух шагах слева. Я обогнул трухлявый пень.
— Черт! — ругнулся Лесник.
Я краем глаза заметил, как он чуть не влетел в колыхавшийся сгусток разгоряченного воздуха. Жарка загудела, Лесник потерял равновесие, провалился в плотные кусты и запутался в ветках по другую сторону забора. Я остановился, повернулся к нему, чтобы помочь, и на меня наткнулся Курортник, рефлекторно выставивший вперед винтовку. Въехал мне по скуле, и мы рухнули на землю.
— Химик, огонь! — Курортник вскочил первым. Сталкер выстрелил несколько раз, в оружии что-то
клацнуло, он хлопнул ладонью по кожуху, выкрикнул:
— Заело!
Я кинулся к Леснику, который пытался высвободить запутавшийся в ветках ремень ружья. Длинные полы плаща и рюкзак за спиной сильно мешали ему — Лес ник почти висел на кустах рядом с жаркой. Резких движений не сделаешь — зацепишь аномалию, разрядишь на себя.
Кинув сквозь ограду костыль из арматурины, я взобрался наверх, разодрав штанину об острый прут, спрыгнул в сад рядом с дедом. Подобрал арматурину, загреб в охапку ветки, сколько смог, используя костыль как рогатину, отжал в сторону…
