— Да просто обронил кто-нибудь из упаковщиков, — успокоил его Виктор. — Господа, пусть бросает кто-нибудь… непредвзятый.
— Оксана, будьте любезны… Земля будет орлом, а Марс решкой. Не возражаете, Юджин?
— Я возражаю лишь против коверканья моего имени на марсианский лад.
— О'кей, Евгений. Оксана, милочка, чего же вы ждете?
Серебряный марсианский доллар взлетел вверх, кувыркнулся и упал на ладонь Оксане.
— Решка, — сообщила она и показала раскрытую ладонь ближе всех стоящему Виктору.
Попов поднял взгляд на Добровского и кивнул. Эужен перенес очередную пощечину Фортуны стойко. Он молча указал на Рамиреса, а затем махнул влево, перпендикулярно прежнему направлению просеки. Рамирес безропотно подчинился.
— Вот и славно. — Хант отнял у Оксаны монету. — До встречи, друзья мои. Если все пройдет гладко, назначаю ее здесь же, через два дня… Э-э… Герберт, приступайте, я сам поведу Мака…
* * *
…После расставания прошло больше трех часов, когда Добровский понял, что новая просека серьезно забирает вправо. Главной причиной был уклон. Почва под ногами стала неровной, будто склон горы. Перепад высот был незначительным, но все равно левее было выше, и каждый, кто вставал на место ведущего, «сползал» вправо. Так было недалеко и до полного круга.
Эужен проверил свою амуницию и нашел в одном из кармашков «разгрузки» маленький магнитный компас. Как же он раньше-то?..
Добровский остановился, окинул крышечку прибора и повертелся на месте. Как пользоваться этой вещицей, он знал только теоретически, но был уверен, что это несложно… Единственное упущение — свериться с компасом надо было раньше, еще на развилке.
— Бесполезно, — тяжело выдохнул Виктор. — Я уже пробовал. С магнитными полюсами тут какая-то беда. Они то ли постоянно смещаются, то ли их больше, чем положено.
— Разве такое возможно?
— Не знаю, — помотал головой Попов. — Только не действуют здесь земные компасы. Да и какая нам разница, куда идти? Лишь бы не оказаться на открытой местности.
Добровский раздраженно зашвырнул вещицу в кусты.
— Тогда пойдем вниз. Чувствуете уклон?
— Раньше чувствовал, а сейчас он вроде бы уже кончился. Опять ровно.
— И джунгли снова гуще становятся, — подал голос Рамирес. — Я было обрадовался, а теперь…
— Отступать некуда, — уверенно заявил Эужен. — Вперед!
Он с энтузиазмом великого полководца атаковал заросли и вдруг… вывалился на узкую просеку. Следом протиснулся Виктор.
— Что это?
— Я… не знаю… — Добровский растерялся. — Какая-то тропинка…
— Да это же наша просека!
— Мы заблудились? — испуганно спросила Оксана.
— То-то снова чащоба пошла, — осенило Рамиреса. — А я гадал… И что будем делать?
— Для начала отдохнем. — Добровский устало сел, но тут же вскочил на ноги.
Где-то совсем рядом прозвучал выстрел. Никто до сих пор не слышал выстрелов из порохового оружия, но сейчас все подумали об одном и том же. Слишком нехарактерным был этот хлопок для разноголосого гама джунглей. Все застыли в ожидании следующего выстрела или даже целой серии… то есть очереди, но ничего подобного не повторилось.
— Я посмотрю, что там, — шепотом вызвался Рамирес.
Он снял с плеча винтовку, сдвинул флажок предохранителя и осторожно двинулся по тропе. Шагов через десять он исчез меж зеленых зарослей. Добровский прислушался. Шаги разведчика заглушал шелест листвы. Прошло несколько напряженных минут, а затем прозвучали новые выстрелы. Один, другой, короткая очередь…
— Сюда! — донесся издалека вопль Рамиреса.
Почти в унисон ему по джунглям прокатился басовитый рык. Снова бахнул выстрел, и рык оборвался. Правда, и Рамирес больше не звал.
Виктор схватил винтовку и побежал по тропе. Следом бросилась Оксана. Добровский был вынужден присоединиться.
— Рамирес! — добежав примерно до того места, откуда звучали выстрелы, крикнул Попов. — Рам…
Он проглотил крик и уставился на тропу. Поперек нее лежала винтовка с порванным посередине ремнем. Толстый кожаный винтовочный ремень выглядел так, будто лопнул, не выдержав тяжести оружия. Но «хеклер» весил полтора килограмма, и такая версия была вряд ли жизнеспособна. Виктор присел над оружием, а Добровский придержал за плечо Оксану и осторожно прошел вперед. Шагов через десять дальше по тропе трава и кусты были обильно политы темно-красной жидкостью. Эужен поднял взгляд. Крупные капли забрызгали даже листья деревьев на высоте в человеческий рост. Одна из капель стекла по широкому листу и упала Эужену на плечо. Он смазал ее пальцем и понюхал. Запах был едва уловим, но не особенно обнадеживал. Это определенно была не роса. Подошел Виктор.
— На ружье кровь… Я не знаю чья, может быть, зверя… Того, который рычал, а потом перестал…
— Где же в таком случае Рамирес?
— Может, где-то в кустах? — Попов оглянулся по сторонам.
В одном месте заросли действительно были примяты. Он заглянул в кусты, но тут же отпрянул. На вопросительный взгляд Добровского он ответил кивком. Эужен тоже заглянул в просвет между густыми ветками и содрогнулся. Хищники унесли несговорчивую жертву по частям. Видимо, выбрали то, что пришлось им особенно по вкусу. Голову Рамиреса, рюкзак и кисть судорожно вцепившейся в лямку руки они оставили на месте.
Добровский с трудом подавил рвотный позыв и сделал шаг назад.
— Я не понимаю, — выдавил из себя не менее удрученный Виктор. — Почему звери напали? Ведь раньше такого не случалось. И чей был первый выстрел?
— Рамирес… погиб? — тихо спросила Оксана.
Эужен ответил ей коротким кивком.
— Я думаю, что хищники не смели нападать, пока мы были вместе, а как только увидели одиночную жертву…
— Это возможно, — перебил его Попов, — но ведь кто-то выстрелил еще до того, как Рамирес ушел вперед.
— Вы считаете, ловушка? — Добровский обеспокоенно обернулся. — В таком случае мы сейчас в не меньшей опасности! Идемте назад!
— Погодите, — остановил его Виктор. — Я не думаю, что это ловушка пиратов, но звери тоже не подарок. Нам надо найти того, кто стрелял первым. Вдруг он еще жив?
— А если это пират?
— Не думаю.
— Кто же тогда?
— Тот, кого мы бросили.
— Э-э… наш героический «офицер»?
— Да. Если он нуждается в помощи, мы обязаны сделать все возможное.
— Никому мы не обязаны! Это была его личная инициатива!
— Эужен, простите, но сейчас вы напоминаете мистера Ханта.
Добровский осекся. Если даже покладистый и добродушный Виктор заговорил в таком тоне, значит, Эужен действительно перегнул… Глупо жертвовать авторитетом по пустякам, а глупцом земной аристократ себя не считал.
