— Как у тебя все красиво. Осталось добавить, что ты за нас сражался, что ты вообще — «наш».
— Можно и так. Российская Федерация со мной, между прочим, согласна. И свою солидарность показывает делами — поставками оружия, защитой и обеспечением беженцев, своими военными спецами, да много чем. Надеемся — и войска введет, как положено. Решатся, наконец-то…
— Понятно, Деркулов! Теперь послушай, что я расскажу. Ты ведь у нас — идейный. За «Иудин грех» казнил! Наплодил мучеников за «свидому веру» везде, где твой отряд моровой язвой прошелся. А ведь эти люди просто хотели жить в своей собственной стране и говорить на своем языке! Не задумывался об этом?! Ты же, словно одержимый пророк, нес свою идею. Какой ты нам — свой? Твои постулаты никогда не озвучивались Российской Федерацией. Никогда! Даже в близире — нет таких идей. Ты и такие же отморозки, тебе подобные, — вы сами подняли знамя джихада против украинцев. Вот если эта ваша идея победит, то, может, лет через сто молва сделает тебя национальным героем. Может, и канонизируют даже — к середине третьего тысячелетия. Ну, не за дела, конечно, а за кончину — мученическую, какую ты примешь непременно и весьма скоро — можешь тут не сомневаться.
— Да давайте, хрен с вами. Я от своего все равно не откажусь…
— Еще бы! Не откажешься! Чего с тобой и барахтаемся. Был бы ты не готов ехать в Нюрнберг, то уже давно бы ласты склеил… — И, неожиданно улыбнувшись, Нагубнов добавил: — От острой почечной недостаточности… Даже отправившись в этот, без сомнения, твой последний поход, имей в виду, поедешь не героем, а тем, кто ты есть на самом деле: опальным комбатом, ушедшим на личную войну с двумя десятками одуревших от крови, взбесившихся псов. Изначально обреченный и проклятый, как врагами, так и своими… — Полковник одним глотком добил свой коньяк, прихватил недопитый стакан собеседника, встал и достал из сейфа непочатую бутылку марочного «Кизляра». Налив еще по доброй порции обоим, он, словно тост, закончил:
— Давай, Деркулов, — за тебя! Жаль, что ты — так, собственноручно, вляпался. Обидно, но тебе даже негде будет высечь эпитафии на обелиске: «Борьба твоя безнадежна, подвиг твой — бесславен, имя твое — опорочено»!
— Одно дело, Павел Андреевич, когда политик недоторканку из себя корчит, другое — военные. Не хочу лично обидеть, но все главные претензии к Республике — вражеские потери. При том, что мы мирное население не бомбим, не расстреливаем и, как фашики, запрещенными боеприпасами не швыряемся…
— Не лукавь, Кирилл Аркадьевич, тебе — не к лицу. Главные претензии к Восточной Малороссии — экстремистский сепаратизм, приведший к гражданской войне и вовлечению в конфликт третьих стран. Лично к тебе — военные преступления, от фактов совершения которых ты даже не отказываешься. К ЦУРу, СОРу и, между прочим, к нам — Российской Федерации — свои вопросы. Вот пусть каждый за себя отвечает. Люди же гибнут в каждой войне по совокупности вины всех сторон. В старину бы сказали — за коллективный грех…
— Ну, наша Ненька, та точно — заслуженно отгребает! Понятно дело, и народ мрет. Естественно — вопрос: а чего б ему костьми не ложиться-то? Спокон веку так было: вначале быдло сладкой жизни захочет, да на халяву! Возжелает так сильно, что цены заплатить готово за это дело — немерено… причем кровушкой! Да вот только, незадача, — чужой! И уж потом: этим же обушком да себе промеж рогов — хрясь! И приехали… И потекло со всех сторон. Что в революцию — панов да господ душить, да сами же собственной юшкой и захлебнулись. Что в перестройку: «На хрен Союз! Сытая и богатая Украина без нахлебников проживет». Да вот, как назло, вещуны незалежности забыли растолковать жлобью, что на одного пахаря сто ртов приходится — пенсионеров, школяров, коновалов, училок да полсотни еще этих — управленцев всяких, «воякив» да закона блюстителей. И «шоб» прокормить всю эту ораву захребетников, нужны современные комбайны, удобрения, топливо, да к ним — технологии переработки, упаковки, продвижения и прочая логистико-маркетинговая хренотень. А иначе — соси свой колосок да на жизнь не пеняй. Сами, суки, напросились на свою независимость — наслушались благодетелей! Коль чужим умом живешь — учись сосать! Теперь — новая фишка: «Украина для украинцев», типа самоидентификация и консолидация нации вокруг совместного проекта. Только это — наебка. Так — на халяву — не бывает. Слишком уж много несогласных поменять национальную ориентацию да флюгер развернуть в прямо противоположную сторону. Ну, а если быдляк готов инакомыслящим еще и кровя пускать — то пусть готовятся и собственное брюхо под штык подставить! А то как же?! Революционные перемены, мать их, они же — жрать хотят!
— Ну, пошло-поехало, Деркулов… В «тыху украинську ничь» ты решил по моей плеши прокатиться лекцией по политэкономии? Нет, ты не военный преступник, ты — садист!!!
— Не поверите, Павел Андреевич, да только я сам на референдуме голосовал за отделение от Союза! И теперь все это дерьмо — моя война. И заслужена она мною — всей сракой на всю мою безмозглую бестолковку. Мой долг! К седым мудям не нарастил ума — теперь бегай, коровья морда, с «калашом», бля, по руинам, пока не поумнеешь да что к чему не прохаваешь.
— О-о-о!!! С этим — не ко мне. Нашел, блин, духовника…. И потом — зачем мешать все вместе? Развал Союза, сам по себе, вторичен. Основа — в крушении идеологии. Народ хотел материальных благ: колбасы — на выбор, а не два сорта по праздникам, да и сыра бы неплохо. На машинах ездить нормальных, а не копить на один корявый тарантас до самой старости. Джинсов, жвачки, колготок и всего того, чего у нас отродясь не было. Бумаги туалетной, например. Я уже не говорю про свободы, как, например, по миру поездить. Вот и все! Вот ради чего народ отказался от многого, и в первую очередь от власти, потерявшей всякое доверие. Вместо реформы все снесли бульдозером — к едрене фене. И хорошее, а его было совсем не мало, и всякое дерьмо — которого тоже хватало. И ведь неспроста — снесли! Мы проиграли информационную войну — главную составляющую войны холодной. В сравнении с рекламным буклетом общества потребления все наши ценности, включая уверенность в завтрашнем дне, выглядели блекло, не говоря уже о допотопной доктрине построения утопического коммунизма, из всех атрибутов которого на бытовом уровне знали лишь один — «там денег не будет». Только вот теперь не надо плакать, ибо закон — «горе побежденным» — никем не отменялся. Раз проиграл, то пляши под дудку победителя. И твой развал, Деркулов, уже производное от всего этого. Ладно, проехали… Итог твоей проблемы… ты в качестве лекарства взял осколок от общей проблемы и устроил на нем личную войну — занялся надругательством над украинской идеологией? Так, что ли?
