— Нашел, — Семен добрался до дремлющих товарищей и гордо поставил перед ними коробку. — Железная, — сияя белозубой улыбкой, заявил он. — И надпись есть. Вот в уголке мелко так выбита.
Майор лениво перевернулся на бок и, подтянув к себе Семин трофей, вгляделся в крохотные буквы. — «Собственность правительства» — Пояснял сухой официальный шрифт. Дальше шла дата проверки и странное клеймо в виде двух находящих друг на друга треугольников.
— Где ты это нашел?
— На самом краю северной части. — Все еще светясь от счастья, поспешил пояснить Давыдов. — Вы же оба ходили на разведку. Сначала ты, потом Хелл. Ну, вот и я решил. Чего сиднем сидеть, прогуляюсь. Косточки хоть разомну. Иду значит себе, тихо, мирно, никого не трогаю и вдруг, вижу…
Всеволод перевернул коробку и с неудовольствием отметил четыре оторванных крепежа.
— Ты её выломал.
— Ну да, — все еще не понимая, к чему ведет Курехин, бодро подтвердил аналитик.
— А что было потом?
— Да ты погоди, дай расскажу.
— Сема!
— Ну ладно. Оторвал я её, а там сбоку лампочка замигала.
— Какая еще лампочка? Уж не та ли?
Палец Хелла уперся, куда-то в облака, но Семен только отмахнулся.
— Да не, эта лампочка большая, а та… — и сбившись на полуслове, он уставился в указанном направлении.
Откуда точно появился летательный аппарат, злобно посверкивающий красным и синим, на манер полицейских патрульных машин, никто сказать не брался. Но что это был именно летательный аппарат, ни у кого сомнения не вызывало. В первую секунду это были всего лишь всполохи света. Да, яркие, и четкие, но не более чем мираж. Но с каждой секундой становились видны новые детали. Сначала стали ясно различимы ходовые огни, затем странный пришелец принял очертания микроавтобуса, а потом стали видны зарешеченные окна, синяя полоса на белом, сверкающем на солнце боку и два мордоворота в фуражках, недобро поглядывающие из-за лобового стекла.
— Дикие, оставайтесь на месте, — загремел громкоговоритель, и, сделав вираж над лагерем, летательный аппарат пошел на посадку. — Вы нарушили четырнадцатый федеральный закон о порче государственного имущества и тридцать третье уложение о запрете на площадки анонса. Вы будете арестованы и переведены в ближайший населенный пункт снабженный полицейским участком для дополнительного разбирательства. Оставайтесь на месте или мы откроем огонь.
— Вот те на. — Всеволод хмыкнул и, приподнявшись на локтях с интересом посмотрел на парящую в небе чудо-машину. — Мы тут кукуем уже вторые сутки, а ларчик просто открывался. Надо было только коробку государственную попортить, и вот вам транспорт со всеми удобствами.
— Хотелось бы верить, — хмурый и неразговорчивый Хелл с опаской поглядывал на приближавшихся стражей порядка. — Как бы нам Семина выходка боком не вышла.
— Всем оставаться на своих местах, — прогремел рыжий верзила в строгой серой форме с нашивками. В руках стража порядка имелся продолговатый черный предмет со странным утолщением на конце, в котором Всеволод безошибочно опознал очертания до боли родного демократизатора. Взглянув на крепкие, подтянутые фигуры бойцов Курехин мигом уверился, что орудие свое они пустят в ход при малейшем поводе.
Арест продолжался сравнительно недолго. Зачитав традиционные права, каждому из «диких» защелкнули наручники на запястьях и лодыжках и, посоветовав не дергаться, втолкнули внутрь летательного аппарат. Ножи, расчески, да вообще все содержимое карманов, разумеется, было изъято и положено в специальный пластиковый контейнер, исчезнувший затем в борту невероятно машины.
Оружие полицейских заинтересовало. Верзила с интересом повертел в руках АК, взвесив его на ладони. Та же история произошла с боеприпасами. Гранаты, маленькие болотного цвета кругляши с блестящими кольцами понравились парням больше всего и под одобрительное сопение, они рассовали их по карманам.
— Куда нас? — Пискнул напоследок Семен, но рыжий только повел плечами.
— В участок, и не рыпайся, дикий. — Не в меру широкий напарник рыжего выставил вперед квадратную челюсть и выпучил глаза с белесой радужкой. — Там из вас быстро душу вынут. День, другой и вновь вполне нормальные члены общества, а то видишь что вздумали, убегать из-за стены. Одевают вас, обувают, кров и пищу дают, а они все туда же.
— Так дикие же, — снисходительно кивнул рыжий. — Чего с них взять. Сколько волка не корми, все равно в лес смотрит.
— Кстати о волках, тут недавно Китайский зоопарк приезжал, так ты не поверишь. — Толстая бронированная дверь заглушила восторги второго полицейского по поводу азиатского зверинца и внутри наступила полная тишина. Впрочем, продолжаться долго ей было не суждено. Уже через пару секунд пол под ногами арестованных затрясся мелкой дрожью и Курехин почувствовал неприятное шевеление в желудке.
— Взлетели, — покачал головой все такой же меланхоличный проводник. — Я же говорил, что будет хуже. Навигатор бы у них забрать, уже хлеб.
Довольное хихиканье из угла привлекло всеобщее внимание и Хелл с майором дружно обернулись на звук. Смех у Давыдова получился какой-то скомканный, извинительный и смущенный одновременно.
— Что ржешь? — Грубо поинтересовался Всеволод.
— Навигатор. — Заговорщицким голосом произнес аналитик. — Я, как бы это получше сказать, его спрятал.
— И где? — Оживился Хелл.
— Да под камнем и спрятал, когда нас арестовывали.
— Час от часу нелегче. — Всеволод тяжело вздохнул, и устало опустился на узкую длинную скамью, идущую по всей стене летающего автозака. — Сначала он покорежил секретный ящик тутошних Тутанхамонов, затем нас арестовали, а под конец этот деятель еще и карту электронную на плато оставил. Я бывает, думаю, что больше ты меня не удивишь своими нелогичными поступками, ан нет, обязательно новенькое подкинешь.
— А по мне так лучше, что Сема навигатор под камушком схоронил, — вдруг ни с того ни с сего, заступился за аналитика Хелл. — Кто знает, что этим лбам могло прийти в голову, если бы они этот гаджет увидели? Наблюдал как рыжий калаш в руках вертел? Морда у него была такая, будто он эту игрушку видит в первый раз в своей жизни. Гранаты, они, похоже, и вовсе приняли за сувениры. То-то будет потеха, когда они решат избавиться от колец.
— Потеха потехой, но лучше бы нас рядом не было. — Майор устроился на жесткой неудобной скамье и, уставившись в пол, попытался отрешиться от всего происходящего. Надо было что-то делать, но после нескольких суток вынужденного безделия, в голову ничего не шло, за исключением подписания чистосердечного признания. Все летело к чертям и Всеволод, кажется, начал понимать, чей страх, тайный, сокровенный, скрытый далеко в подсознании распространился на всю эту виртуальную вселенную. Быть в опале, в бесчестии, стать не охотником, но дичью, вот что было страшно для Курехина. Он смеялся, говорил, что такого не может быть и если уж сложится так, что на него падет подозрение, аргументы в его пользу, перевесят все возможные обвинения.
