как эта штука должна работать, но почуял, что за неё дадут наибольшую цену.
Казал в свою очередь прохаживался вдоль дышащих ветхостью каменных стоек и жадным взглядом рассматривал клинки, ничуть не тронутые временем. Все они были изготовлены из того же тускло-серебристого материала, их покрывали отверстия разных форм и размеров, словно они образовались сами собой в процессе ковки, но они же отчего-то придавали оружию особое изящество и смертоносный облик. Увлёкшись осмотром, он случайно ударился обо что-то ногой, хотя тут ничего не могло быть. Опустив глаза, Казал к своему удивлению обнаружил нечто вроде мумии карлика, не достающего ему и до пояса, которую в полумраке и азарте просто просмотрел. Иссохшее лицо существа прикрывала туго намотанная куфия, доходящая до груди, в ручонках коротышка держал какую-то заточенную загогулину, сильно отличающуюся от оружия на стендах и специальных вешалках. Присутствие здесь этой мумии вызвало у Головоруба недоумение. Чтобы удостовериться в том, что это то, чем кажется, он протянул к карлику руку. И вдруг глазёнки существа распахнулись, светя жёлтым огнём. Казал не успел и вскрикнуть, а карлик сразу же махнул своим оружием, метя ему по колену. Реакция спасла наёмника от серьёзной травмы, лезвие пошло вскользь, разрезав штанину на голени и оставив болезненную царапину. Зарычав, Казал упал назад и пинком отправил уродца в стенд с мечами, с грохотом обрушившийся на гадёныша.
– Что ещё?! – раздражённо буркнул Далак, вертящий неведомую штуковину в руках.
Вместо ответа товарища он услышал визг и крики, доносящиеся из нор, которые также проходили и по оружейной.
– Вот дерьмо, – сообразив, что у них проблемы, пробормотал он.
Тут же рядом с его головой ударился маленький дротик, пущенный, однако, с большой силой, наконечник которого шипел от пузырящейся жижицы – не иначе яда. Завопив от мысли о чудом миновавшей его мгновенной смерти, разоритель гробниц невольно ткнул что-то на куске ониксового кристалла и одна из игл на его конце, зажегшись рыжим огнём, выстрелила в другой конец комнаты, и разорвалась шаром пламени. От прокатившегося эха, у обоих незадачливых искателей приключений забило уши, пару карликов, вывалившихся из дырки аккурат над местом взрыва, разбросало по углам, но ещё несколько десятков наполнило помещение. Визжа на своём языке и размахивая дротиками и искривлёнными топориками, они устремились к нарушителям покоя храма хаоса.
– Ты чего возишься?! – окликнул Далак Головоруба, наводя новообретённое орудие на мелких паразитов. Потраченная ранее игла волшебным образом отросла снова, и наёмник открыл беглый огонь без страха остаться «пустым».
– Этот выродок зацепил ногу! – рыча волком и брызжа слюной, Казал захромал к выходу. – Проклятье, не хватало ещё заражение подхватить…
На ходу он изловчился подцепить с ближайшей стойки овальный щит с изображением крылатого черепа, заканчивающегося заострённой решёткой вместо челюстей, прикрывшись таким образом от летящих в его сторону дротиков. Вскипевший адреналин заглушил боль, у воина даже хватило сил извлечь тесак, случайно срезав им держащую его же кожаную ленту, и рубануть пару злобных карликов по головам. Вывалившись из оружейной, они оба надавили на дверь, задвинув её на место, вот только из шахт в основном зале уже слышались новые визгливые голоса.
– Чтоб я хоть раз тебя впредь послушал, – зашипел побагровевший от злости и горячего боя Казал.
Они метнулись к лестнице, сверху всё гудело от воплей хранителей башни, оставалась одна дорога – в нижние камеры.
– Не волнуйся, не волнуйся. – тараторил дрожащим голосом Далак, скача по ступенькам, как сайгак. – Там должен быть секретный выход…
– Долен? Интересно кому? Сомневаюсь, что в этой проклятой рухляди есть хоть одна нора, про которую не знают те мелкие паскуды!
– Да плевать! Мы – воины, в конце концов! Найдём место, где можно впускать их малым числом, и перебьём всех! С этой игрушкой можно целую армию обратить в бегство, – Хитрец вздёрнул пушку кверху.
– Точно, – засипел Казал, бодрясь. – Только дай мне узкий проход, я их лично пошинкую!
Топоча и спотыкаясь, они прибежали в короткий коридорчик, за которым следовал круглый зал, освещённый сиянием из широкого низкого колодца, стоящего в центре. Далак развернулся и навёл орудие на проход, но Головоруб остановил его.
– Не здесь. Ты видел, на что эта хреновина способна. Один неверный выстрел и лестницу рассыплет на кирпичики. Я не собираюсь гнить в какой-то яме. Лучше получить дротиком в глаз.
– Верно, пошли внутрь, – кивнул Хитрец. – Встанем у входа и…
Галдёж на лестнице стал громче. Наёмники забежали в помещение, не имеющее больше выходов. С другой стороны, тут не было и нор карликов, так что угроза исходила лишь с одного направления, как они и планировали. Всё указывало, что это была ритуальная камера или что-то в этом роде. Стены украшали изображения мумий с лошадиными головами, сложивших руки на груди, закатывающегося за ступенчатую пирамиду солнца и того самого существа с заострённым черепом-маской вместо лица. Взглянув на него вновь, Казал припомнил, что где-то встречал описание похожего божества. Видимо эти картинки изображали Владыку Хаоса самолично. В его голове вновь зазвучали голоса, теперь сопровождающиеся гулом битв. Необъяснимое желание приблизиться к колодцу завладело воином. Пока его приятель, быстро смекнув, что из магических предметов и устройств, которыми зал был обильно заставлен, можно будет утащить, готовился к обороне, он зашагал к светящемуся источнику.
– Давай так, – предложил Далак, – сначала я пальну несколько раз, потом впустим партию уродцев, ты их порубишь… Казал, ты где вообще?
Головоруб не ответил. Его тянуло к колодцу с такой силой, что он позабыл, где и почему находится.
– Вернись, дурачина! – закричал Далак, дважды выстрелив в подступающих карликов. – Я один не справлюсь! Просто подумай о том, как мы заживём после всей этой херни! Иди скорее!..
– К дьяволу твой хлам, – не своим голосом прорычал Казал. – Я пришёл сюда воевать!
Нагнувшись над колодцем, он опустил в светящуюся жидкость лицо. Истошный вопль огласил древнюю камеру, где вершились тёмные ритуалы колдунов и джиннов хаоса. Головоруб, держась за лицо пошатнулся и скорчился.
– Ты что наделал, придурок? – прошептал Далак, ощутив ледяное дыхание смерти за плечами. Однако, высунувшись в коридор, он обнаружил, что толпа карликов застыла на месте. Они не орали и не замахивались дротиками, устремив жёлтые огоньки глаз вдаль зала.
Чувствуя, как его всего трясёт и колотит, Далак обернулся, отшатнувшись. Его друг стоял за его спиной, одежда на теле Головоруба потрескалась от выросших чуть ли не вдвое мускулов, кожа приобрела рыжеватый оттенок, а вместо лица блестела гладкая металлическая маска, плотно приварившаяся к черепу, спалив плоть. Лишь прорези для покрасневших глаз выступали из неё,
