В центре острова стояло овальное здание Арены с дырявой крышей и окнами, забитыми досками и листами железа. Верхние окна не заколачивали, поэтому в оптическую трубу можно было разглядеть часть огромного поля и край амфитеатра с длинными лавками для зрителей.
Вокруг Арены — навесы и лотки, между ними снуют люди. На рынок, отстроенный топливными кланами, почти каждый день приходят караваны с запада. Туда везут оружие, которое меняют на соляру, наркотики, мутафагов или рабов, там заключают сделки на поставку продуктов.
Над болотистым руслом показалась стая ворон, круто повернув, темным облаком устремилась к башне клана. Наблюдатели с пятидесятого этажа дали короткую очередь из пулемета, птицы с карканьем рванулись в разные стороны. Неизвестно, откуда они прилетели в город, — если с запада, то могли принести какую-нибудь заразу. Два года назад от мора погибли сотни людей, потому дорогие патроны охрана потратила не зря.
Вик посмотрел на север, где светлая полоса эстакады рассекала город на две части. Там, в руинах за дорогой, начинались ничейные территории, вотчина мутафагов, пустынных шакалов и панцирных волков.
На мосту, что вел через заболоченное русло к острову, затарахтели двигателями мотоколяски — значит, колонну приняла под охрану бригада башмачников. Клан Вика Каспера получил это название за торговлю ботинками с мягкой крепкой подошвой.
Караван медленно приближался к Арене. Рядом с машинами шли люди, с высоты напоминавшие букашек, которых иногда вылавливает из своей бороды старый Гуго. Вик часто спускался к нему на нижние галереи и подолгу разговаривал со стариком-сапожником, неплохо разбиравшимся в технике.
Под влиянием отца Вик интересовался наукой, его привлекали книги по механике, древние учебники по математике и физике были зачитаны до дыр. Он мало что в них понимал, но как-то, используя полученные знания, собрал ветряк и установил на крыше башни. Именно тогда он осознал, почему отец говорил, что знания — сила. До того всякий раз, поднимая тяжелый рюкзак на сотый этаж, Каспер думал, что груз за плечами необходим для того, чтобы стать сильным. Но когда отец выучил его читать, считать и писать и начал подсовывать книги, Вик по-другому взглянул на его любимое изречение.
Он вытянул из-за пояса книгу, и тут снизу долетел приказ Оглобли:
— Панк, радио вруби.
Донеслось шарканье, щелчок и слабое шипение динамиков. Панк подкрутил ручку настройки — из приемника полилось бульканье, треск, а потом звонкий голос БалуВесельчака:
— …не слышу тебя! Арена?! — В ответ раздался рев сотен глоток, громкое эхо вторило ему. — Я приветствую вас, владельцы Цитадели — топливные короли Большой Московии! Вчера мне сказали, что в нефтяном бассейне завелись пятнистые ящеры, правда ли это? Братья из Храма, вы слышите меня? Простенькая работенка для вас: прочешите хранилища на своих плоскодонках, пока твари не заполонили город! Да будет Храм ваш вечен, а вера непоколебима! Люберецкие кормильцы, ползуна вам в задницу! Вы снова завезли на рынок тухлые томаты?! Пусть земля в ваших парниках будет напитана влагой, а овощ богат витамином! Честные торговцы Пустоши, говорят, что в Харькове больше не чеканят серебряную гривну, а монахи киевского Храма не могут рассчитаться за топливо. Тусклого вам солнца в пути, спокойной дороги! А теперь… — Балу неожиданно смолк.
На крышу Арены легла огромная тень. Вик вытянул шею, но межэтажные плиты мешали рассмотреть небо, и он подался вперед, держась за балку. В вышине парил смутно видимый сквозь дымку облаков темный диск.
— Ух!.. — выдохнул Вик. Платформы, как их называли обитатели Московии, редко проплывали над городом. Никто не знал, что это такое и кто ими управляет. Старик Гуго, перепив картофельной водки в прошлый праздник Зачинщика Прилепы, рассказал, что ребенком его похитили таинственные хозяева Платформ. В ответ на вопрос «Кто же они?» сапожник заплакал и начал лепетать на непонятном языке. Тогда никто не поверил в эту историю, кроме Вика, который потом еще долго приставал к Гуго, пытаясь узнать хоть что-нибудь про этих самых хозяев, но старик лишь отмахивался и бормотал что-то невразумительное.
— Грива! — рявкнул внизу Оглобля, и Вик опустил голову, прислушиваясь. — Где моя котомка?!
— Откуда я знаю? Лучше сюда глянь, — откликнулся Грива с южной площадки, где стояла оптическая труба. Похоже, наблюдатели следили за Платформой. — Вишь, летит…
— Котомка где?!
— Да я при чем к твоей котомке! У Каспера спроси. Я его с утра у нас на галерее видал. Может…
— Каспер!!! — взревел Оглобля.
Подавшись вперед, Вик вцепился в кран-балку, едва не выронив книгу.
— …А теперь я приветствую мутантов Пустоши! Слышите ли вы меня, порождения Нечистого? Скоро, скоро доблестные жрецы киевского и московского Храмов объединятся, позабыв былые распри, чтобы изгнать вас навсегда!
Вик дернулся, ощутив вдруг: сейчас внизу что-то произойдет, там вот-вот замкнется электрическая цепь и включится какой-то механизм. Его и раньше посещали такие видения, но редко, и всегда они были очень смутные, а тут почему-то он увидел все очень явно, зримо…
И тут же внизу заработала лебедка. Сквозь жужжание донеслось клацанье затвора самозарядной винтовки — Оглобля поднимался наверх в кювете.
— Каспер! — совсем близко прорычал он.
Вик швырнул книгу на площадку, оттолкнулся от балки, чтобы забраться на верхнюю галерею, — вспотевшая ладонь скользнула по железу, и он чуть не сорвался.
— Ты! — Оглобля был уже под ногами повисшего на одной руке Вика.
Старший бригадир обжег его бешеным взглядом и подпрыгнул, пытаясь схватить за сандалии. Кювета качнулась, пальцы чиркнули по подошве. Подтянувшись, Вик выбрался на галерею.
— Шакалий сын!
Плохо дело. Вскочив, Вик помчался на южную сторону башни. Старший бригадир не стал дожидаться, пока кювета поднимется, и вскинул оружие.
Нырнув в сторону, Вик оказался возле черного ранца. Бухнули выстрелы, пули, взвизгнув над головой, врезались в опору и раскрошили бетон. Подхватив ранец, Вик перекатился за опору, сел, поджав ноги.
Оглобля с руганью выбрался на площадку, сделав несколько шагов, остановился. Солнце ослепило его, старший бригадир прикрыл глаза ладонью и медленно пошел дальше.
— Каспер! — позвал он. — Выходи, сучонок!
Вик перебросил ранец за спину. Не опуская винтовку, старший бригадир крался от столба к столбу. Рослый, жилистый, с мощной сутулой спиной и длинными руками, он напоминал человекообразного мутанта.
— В этот раз не смоешься! Пристрелю, понял? За пирог — пристрелю, урод блохастый!
