— Что ж, пойдем, — встав с зелёной травки и скорее по привычке отряхнув штаны, к которым, как мы помним, не то что травинки, но даже кровь не пристает, я последовал за бессердечно покачивающей бёдрами аппетитной особой.
Нет, точно надо с кем-то замутить, а то больше недели на сухом пайке. И нечего меня попрекать тем, что я, мол, Жизнюк, а занчит способен контролировать все эти процессы в собственном теле, да и нейросеть «стопицот» раз уже предлагала выровнять мой гормональный фон, но я за натуральные отношения! Во всяком случае, в этом месяце(отводя взгляд).
— Для начала, я должна сообщить тебе, что являюсь Агентом Синдиката, — начала просвещать меня по пути к упомянутой беседке иностранка Вольская, а я едва не встрепенулся от этих слов, так как подумывал уже: как бы мне выйти на, не имеющих такого же однозначного маркера как брода, членов данного тайного общества, а тут, как говорится, на ловца и зверь бежит. Ну а красотка, тем временем, принялась воодушевленно вещать то, во что, похоже, искренне верила. — Это организация, целью которой является прогресс человечества. Мы стремимся к установлению баланса между магией и техникой. Синдикат зародился в среде тех, кто своим капиталом двигал науку, позабытую и заброшенную после прихода магии в наш мир. Пусть среди нас множество единомышленников по всему миру, но костяк организации это всё же магнатерия Заливных государств, часть которых, как тебе известно, лежит в Пустошах, где с магией всё плохо, а значит: баланс в развитии очень важен! Вижу в твоих глазах недоумение, но поясню: это ведь Западные Пустоши, а в отличие от Восточных, там граница неявная и растягивается на сотни километров вглубь, пока Магия окончательно не отступает, становясь такой же неощутимой, как почти на самой границе Восточных, где ты, собственно, и провел большую часть своей жизни, Герд, так что не удивляйся. Ну а теперь, когда мы пришли, позволь представить тебе: Шариф Мазурт — Старший Агент Синдиката, в прошлом Брат Ордена Бороды, который осознав всю порочность их идей, перешёл на сторону прогресса!
— Ну здравствуй, Ронд. Живой? Хм, занятно, — поприветствовал я того самого мужика, что воспитал прошлого владельца моего тела, пока тот жил в Пустошах.
— Приветствую и тебя, Пришелец. Полагаю, память Герда Франта тебе доступна? — поприветствовали меня в ответ, да еще и таким образом, что я никак не ожидал. Хм, это становится ещё интересней. — Что ж, можешь не отвечать, это уже не имеет никакого значения. Прошу, присядь.
Заняв предложенное место, я уставился на мужика, к которому Герд всегда испытывал сыновьи чувств, а я постарался приглушить эти щенячьи эмоции и максимально собраться, так как седой мужчина с шрамом через всё лицо, колкими серыми глазами и орлиным носом, что сейчас торжественно восседал, другого слово и не подберёшь, напротив меня — был опасен! И не только тем, что он отличный воин, хотя я бы скорее сказал, прирожденный убийца, чего никогда ранее не замечал Герд, но отчётливо теперь вижу я, и даже не тем, что, судя по всему, данный, знающий себе цену господин, ранее известный мне под вымышленным именем, наверняка непоследний человек в могущественном Синдикате, навряд ли чем-то уступающем Ордену, а опасен он скорее тем, что я видел сейчас во Взоре. Мда уж.
— Мы, Синдикат, призвали тебя в наш мир, дабы ты сломил Орден! — продолжил чуть ли не на распев пафосно вещать преисполнившийся значимостью момента и явно невероятно гордящийся… хм, чем-то определенно гордый мужчина. — И теперь, когда всё что нужно ты сделал, настало вре…
— Так, всем спать! — не стал я дослушивать речугу, готовую уже было обернуться чем-то явно внезапным, ну и усыпил старика, а с ним и Вижон, так как что-то не по нраву мне этот поворот, готовый как чёртик из табакерки «обрадовать» мои штаны, ну а разговор мы продолжим позже и на моих условиях. Уж очень мне не нравится та, пусть и тонюсенькая, но вполне себе нить Хаоса, что тянется от моей души к его, и которая стала отчётливо видна во Взоре, лишь когда мы сблизились до десятка метров. Не нравится мне это. Ох, не нравится.
— Ну, рассказывай, — обратился я к полностью обездвиженному Ронду-Шарифу, с лояльностью которого уже успел поработать, при этом ещё и бдительно поглядывая через Взор за нашей связью, которую, к слову, могу оборвать своей волей в любой момент. По-видимому, тот, кто это сделал, либо не ставил меня ни в грош, либо намеренно дал шанс. — Какой Пустоши, старик, ты столько лет провёл в Пустошах?
— Я специально направился туда, чтобы соблюсти требования ритуала, который нашли наши учёные, и целью коего было исполнение Пророчества…
— Да ну нахрен! Не вздумай только, мне тут начать зачитывать ещё одну белиберду. Давай… своими словами.
— Хорошо. Пришелец, что явится в мир, однажды свалит нашего большого врага, но для этого нужен сосуд: сильный мужчина-маг, превращенный в простеца и проживший большую часть жизни, не менее двенадцати лет, вне Магии. Таково было условие, — вкратце изложил суть и цель ритуала седой мужчина, распростёртый в позе звезды на полу беседки. — Тринадцать лет назад наши агенты обнаружили мальчика, который по всем рассчётам должен был вырасти если не в командора, то в уверенного главного рыцаря, а это для мужчин огромная редкость. Нам повезло, что ребенок, бастард Синегорских, был вне ведения своей настоящей родни, так как отец его тот ещё шалопут и весьма неразборчив в связях, поэтому уследить за всем его потомством было нетривиальной задачкой.
— О, эт чё ж получается, Клемен — моя родственница? А чего ж у меня волосы не… а, ну так-то да… синеватый оттенок, можно сказать, присутствует, но… от освещения больше зависит, почти что и нет его, — встрепенулся я, когда события начали попахивать Санта-Барбарой, а затем принялся задумчиво рассуждать вслух.
— У мужчин обычно слабо выражено разноцветие волос, но ты, точнее Франт, будучи сильным магом от рождения, успел получить лёгкий оттенок, а сейчас он даже в разы сильнее стал, видимо из-за того, что ты теперь на уровне командора, а то и сильнее. Ну а Клемен Синегорская — действительно твоя кузина, — провел легкий ликбез и разъяснил наши родственные связи Ронд, а то без родимых пятен, как в индийском кино, совсем сложно.
— Дела-а-а, — протяжно озвучил я своё мнение о только что услышанном, но вернулся мыслями к истории мальчишки и подвёл своими словами её очевидный итог, изложив свои умозаключения. — Как я понял, вы грохнули мать и отчима мальчишки, ну а когда тот обретался на улице, тут ты такой нарисовался: добренький и заботливый. Забрал заморашку себе и увез его в Пустоши, чтобы в период взросления нанести сокрушительный удар по энергетике мальца. Вот годы там и сделали из него простеца. Так?
— Совершенно верно, — не особо эмоционально подтвердил мою версию тот, кто отнял семью и детство у ребенка.
— А чего ж ты копейному бою-то не учил Герда? — вдруг некстати припомнил я то, что давно вызывало у меня недоумение, но похоже и сам частично дал ответ на свой вопрос. — Пророчество и всё такое, разве не стояло задачи подготовить «мессию» наилучшим образом? От него же, по крайней мере, все этого ждали, как от твоего ученика, и… или именно поэтому?
— Всё так. Франт не должен был привлекать лишнего внимания. Ну-у и… мальчишка оказался попросту не приспособленным. Припомни, он же даже верно держать его не мог. Я, как это увидел, так и зарёкся пробовать обучить. Просто ужас. Бестолочь! — поделился, очевидно наболевшим, этот, определенно переживающий данной обстоятельство, мастер копейного боя, чья профессиональная гордость была задета бесталанностью навязанного обстоятельствами ученика.
— Ну Ок. Продолжай, — не стал я топтаться на мозолях.
— Ну а затем, когда согласно Пророчеству подошёл срок, я подстроил свою смерть. Подросший же юноша, что так тяготился жизнью в глуши, отправился во внешний мир, — продолжил свою, точнее мою историю Ронд, что на самом деле никакой не Ронд. — После чего, мы и произвели призыв согласно ритуалу, заключив договор с могущественными силами, по которому, после смерти истинного владельца тщательно подготовленного вместилища, его должен был занять ты и начать воплощать Пророчество.
