Помимо почти такого же обилия порезов, пусть и без пострадавшего лица, точно так же и по той же причине недействующей руки красноволосая обзавелась ещё и с виду не страшной, но стремительно избавляющий её тело от крови, раной на внутренней стороне бедра, которую получила совсем нелепо и в последний момент. Побледневшая девушка пошатнулась и осела, после чего, с болью и обидой в глазах посмотрев на, очевидно, одержавшую верх противницу, с отчаянием вопросила:
— За что?!!
Видя, как жизнь покидает кузину, рыжая будто бы только сейчас поняла, что наделала, и выронив свой меч, бросилась к опадающей красноволосой.
— Франт провел прошлую ночь у тебя, это многие видели, не отпирайся! И я бы не стала ничего делать, пусть ты и победила, а он теперь с тобой, но только не такой ценой! — заливаясь слезами, но с ожесточением, скорее более нужным ей для уверенности в содеянном, нежели дабы убедить слабеющую на глазах противницу в том, что она сама во всём виновата, орала рыжая в лицо красноволосой. — Клемен мне всё рассказала! Чтобы заполучить понравившегося тебе, ты постоянно используешь зелье, которым опаиваешь несчастных, а те потом как зверушки бегают за тобой, не способные побороть зависимость от очередной дозы! Ведь именно так ты и заставила бедолагу Корса устроить ту возмутительную дуэль, в результате которой, утративший волю глупец, по твоей подлой воле и дабы ты могла столь извращённым образом втереться в доверие к Герду, погубил свою жизнь, навеки теперь отавшись калекой. Я не могу допустить, чтобы тот, кого я люблю, уподобился ему, и его ждала судьба твоей игрушки!
Последние слова оклеветанная Милен Серогорская уже не слышала, а на поливающую её слезами рыжую смотрели совсем иные глаза, в которых лишь непродолжительное время читалось недоумение, быстро сменившееся равнодушной ненавистью.
— Пошла прочь, грязнокровка, — прошипели в лицо Ивон, прежде чем её голова, в результате ловкого взмаха мечом, отделилась от тела и покатилась по земле с застывшим на лице недоумением. — Первая.
* * *
Вот уж, действительно Пенагония. Лучшего названия, блин, и не придумать, ибо такой отборной пены, то бишь лживой, лицемерной, пронизанной двойными стандартами пропаганды об этом, если судить по бытующему мнению всех жаждущих туда эмигрировать, поистине «рае на земле», я с самой Земли, пожалуй, и не встречал. И что характерно, не словом же не врут!
Ну это как, если бы рекламировать мёд по доступной цене, описывая его с мельчайшими подробностями, смакуя детали и моменты связанные с потреблением конечного продукта, а также его пользой для организма, но при этом скользко умалчивать, что продается-то вовсе не банка с ним родимым, а лишь право на часок посетить загородную полянку, где установлен улей, а уж дальше сам как-нибудь. При всём при этом, привелегия отведать чудного и очень полезного продукта продана сразу сотне «счастливчиков», лишь десяток из которых сумеет за этот час добраться к нужному месту, преодолев несколько кэмэ, а единственный, «пройдясь по трупам конкурентов», наконец ворвётся в гудящий разъяренными пчелами деревянный ящик и успеет-таки напхать полный рот мёда, наполовину с пчёлами и воском сот. После чего, отхватив по рёбрам от предприимчивого пасечника, спустившего на «победителя» собак, ибо время-то вышло и на очереди следующая сотня клиентов, наверное сумеет унести ноги, теша себя и своё измождённое, искалеченное, покусанное тело мыслью о той пользе для здоровья, которую он непременно получит переварив сей, безусловно полезный, всё как и в рекламе, органик продукт! Примерно так.
Вот такая она, Пенагония, страна равных возможностей, где всё зависит лишь от тебя и твоего умения не считаясь ни с чем и ни с кем прогрызать себе путь туда, где потом качественнее всего подлечат полученные тобой в этом увлекательном процессе укусы и заменят отгрызанное лучшими имплантами, с виду совсем как настоящими.
Чё я вообще там делал? Ну дык, я же вышел-таки на главу, а точнее глав Синдиката, и это, к слову, было совершенно не сложно. Я, блин, летел туда дольше, чем делом был занят!
Всю позавчерашнюю вторую половину дня с последующей ночью я потратил на перелёт в Заливные Республики, в итоге оказавшись в королевстве Пенагония, которое таковым лишь называется, а на самом деле управляется триумвиратом регентов. С утра я быстренько расквитался с делами, посетив верхушку Синдиката и достигнув с ними договоренностей, так сказать, рванул назад, чтобы сегодня утром быть в Академии. Хм, а чего это тут так тихо?
Так вот, во главе Синдиката, этой тайной организации, но не особо, ибо в Пенагонии об этом едва ли не каждая собака знает, находятся три тамошних олигарха, что по совместительству ещё и регенты при наследнике Туттиасе, несовершеннолетнем сыне прошлого и ныне покойного короля. Вот как раз к этим жирдяям во дворец я и наведался поутру, случайно попав на обильный завтрак, больше напоминавший конкурс кулинаров, ибо сожрать столько не под силу даже роте голодных срочников.
Три любящих вкусно покушать бизнесмена очень быстро поплыли и даже не пришлось особо стараться, хоть я и постарался, в достижении их лояльности привычным уже мне способом. Короче говоря, три моих новых упитанных раба поведали увлекательную историю.
Оказывается, когда эти воротилы подмяли под себя все нехилые, прямо скажем, капиталы Пенагонии, живущей преимущественно за счёт транзита, торговли, а последнее время и высокотехнологичных производств, такая себе Венеция, то не успокоились, пока их финансовой империи не стало тесно во всех Заливных Республиках. Под конец даже заскучали. Но не на долго, так как вскоре столкнулись с новым, не менее могущественным противником в лице Ордена. Ну и понеслось.
Многолетнее соперничество, взятие под контроль правительств и правителей, распределение сфер влияния в этом мире, и как итог, научно-мистически-исторические изыскания, результатом которых и стало откопанное непойми где это их тупое Пророчество, ну и призыв меня. Который и вправду победил Орден, но, увы, для них понятное дело, не пожелал подчиняться и легко разорвал все условия так себе, если честно, демонического договора, ну и пришел уже по душу самого Синдиката. Иронично!
Эти три урода по сути с жиру бесились, с упоением отдавшись игре, в итоге увязнув в ней, против Ордена, какие бы там цели Синдикат официально не декларировал теми высокопарными и даже громкими словами о прогрессе и прочем, что, разумеется, было по рекомендациям технологов и для привлечения новых сторонников в свою политси… эм, просто силу. Нет, буржуи, конечно, двигали тот самый прогресс, но скорее для показухи и видимости, чтобы попонтоваться перед прочими «инвесторами», назовем их так. Ведь не все же из них были хапугами, некоторые даже являлись идейными, ну или откровенно недалёкими. Хотя на самом деле вся эта движуха, если так подумать, не то что просто неэффективна при имеющихся-то ресурсах, ресурсищах, я бы сказал, а скорее бестолковая и даже в чем-то вредная для конечного дела. Заявленного, а не реального, разумеется.
В общем, с Синдикатом у меня проблем в ближайшее время не предвидится, а там и Менталистику освою.
Итак, чего-то я не очень понимаю, что ж в Академии произошло за те полтора дня, которые меня тут не было? Где все и почему те редкие встречные, что попадаются мне на пути, отворачиваются, а то и меняют дорогу при виде меня? Что за…
О! А вон и Милен, пойду-ку спрошу у неё.
— Привет, Мили, как тут у вас… а почему у тебя меч Лузин? — я с недоумением смотрел на ну никак не желавшую идти на поправку красноволосую девочку, сегодня ещё и вырядившуюся непойми во что, и в пол оборота ко мне в до крайности вычурной позе стоявшую сейчас у входа в здание моего общежития.
Непонятный пафосный плащ с изображением серебристого дракона, под ним строгий, явно мужской наряд, меч Лузин на поясе… а пояс-то Вироны, да ещё и жезл Лирон, кинжалы Лу и Ло, меч Виолетты «Молниеносный» на другом боку, да еще и на шее фамильный охранитель Ивон, а вон и любимая брошь-артефакт от подслушивания Розин. И весь этот вот, с позволения сказать, косплей мне о-очень не нравится.
