А потом Броди прямо содрогнулись от рева файяла за спиной:
– Вы только посмотрите на нашего героя! Да он никак решил дезертировать с поля боя?! Наше знамя пытается повиснуть в стороне простой тряпочкой?
– Да ладно тебе, – попытался заступиться за друга Кгорбо. – Это наш Александр просто так рассуждал, чисто гипотетически. Ведь правда?
Землянин упрямо мотнул головой:
– Нет! Я вполне серьезно и решительно заявляю: командирская должность не для меня. Я – не военный.
– Так мы тут все не военные! – воскликнул файял. – Инженеры, археологи, посредники, техники, ну, губернатор затесался… Но самое главное для всех нас – это сам факт твоего существования. Все эти сотни, тысячи созданий прекрасно знают и запомнят навсегда: их чудом спас, объединил и привел к победе человек по имени Броди. Ну, ладно, пусть Александр, не суть важно… Они тебе верят, они тебя во всем поддерживают и они сами взваливают на себя работу им по силам. Но всегда и везде, в любом коллективе, особенно в таком, как наш, нужен харизматичный лидер, который просто укажет рукой в нужную сторону. Вот ты у нас и есть! И ты – наше знамя! Самый что ни на есть популярный, авторитетный и уважаемый индивидуум. Причем учитывай, что, если ты не в ту сторону укажешь и мы там погибнем, тебя лично даже перед смертью винить никто не станет. Только проклянут обстоятельства да свою долю. Ведь сам посуди, разве виновато в чем-то знамя? Никогда! И потому прекрати эти речи, долой пессимизм, а лучше думай, о чем и как ты будешь договариваться с учеными Вавилона. Судя по некоторым просочившимся при допросах данным, они-то рабов выкупают, но вроде как не для свободы. А вдруг они используют разумных для каких-то своих опытов? А?
– Ну, такое вообще в голове не укладывается! – Броди взглянул на массив королевского дворца, к которому они приблизились. – Тогда это не ученые, а изуверы какие-то!
– Все в мире относительно. Вон сколько изуверов вокруг засело! – маркиз махнул одной своей трехпалой рукой на крепости, а второй – на королевский дворец. – И ведь каждый считал себя вправе угнетать иных разумных. И как мы можем проверить ученых на предстоящей встрече?
– Тут и думать нечего, – ответил Броди. – Надо просто посмотреть по околицам Вавилона и расспросить простых жителей в бедных кварталах об их жизни. Кстати, почему город Вавилоном называется?
– На самом деле переводчик дает мне не то слово, что я от тебя слышу, – сказал желлатук Лонгир. – Он по смыслу переводит. А по-нашему название этого города звучит так, – Лонгир медленно произнес несколько рычащих, горловых звуков. – А обозначает столпотворение народа разных рас и воспитания.
– Понятно, – кивнул Броди.
– Мне тут нателланы дали хорошую подсказку, как проверить ученых, – сказала змея. – Если они будут себя вести по отношению к иным представителям космоса, как ведешь себя ты, – прекрасно. И среди них должны быть иные, отличные от них существа.
– Молодцы, ребятки! – похвалил нателланов Кгорбо, доставая из наружного кармана две трофейные пачки и протягивая маленьким комочкам на спине у Чи’Нга. – Угощайтесь! Вкусное печенье…
Те с проворством подхватили и зашуршали упаковкой. Но больше них осталась довольна таким угощением змея:
– Спасибо, угодил. Они как раз такое лакомство любят…
На площади перед главными воротами дворца, возле парочки машин открытого типа, командира ожидал дон Ритару. Этот массивный жук если и мог защищать свое тело скафандром, то лишь особенным, да он и не заморачивался наличием подобных средств.
– А вот и наш командир! – крикнул он издалека. – Гип-гип ура! Мы на свободе! Победа будет за нами!
Броди помахал ему рукой, призывая не устраивать митинга. Потому что до этого было недалеко, многие уже стали выкрикивать нечто подобное и останавливаться.
Тут помогло своевременное вмешательство маркиза, который перекричал всех:
– Не стоять! Следует отойти от конуса как можно дальше! С Сифона могут сбросить киборгов по нашему следу! – А когда приблизились к губернатору, деловито спросил: – Машины для нас?
– Естественно! Наша разведка, уехавшая на таких же машинах, уже встретилась с мобильным разъездом Вавилона. Те разведку к городу не подпускают, требуют командира. Сказали, что пропустят только его с несколькими заместителями. Не больше одной машины.
– Ладно, пока грузимся на две, а на месте разберемся! – решил землянин и первым взобрался на сиденье рядом с водителем.
За рулем сидел адельван, причем не из «освободительного» ангара.
– Откуда такой красивый? – спросил командир.
Четырехрукий смутился, на вид он был совсем молодой, чуть ли не подросток. За него ответил устроившийся на втором ряду сидений дон Ритару:
– Мы этого бойца в развалинах на цепи отыскали. Из последней партии каторжан. И таких много освободили по разным местам, душ пятьсот. Мало того, к колонне уже собираются присоединиться около тысячи горожан, которым здешние порядки давно стоят поперек горла.
– О! – обрадовался маркиз Мато фон Дивер. – Теперь у нас армия!
Иначе рассудил желлатук Лонгир:
– Не обязательно воины, просто жители! И если в Вавилоне нам что-то не понравится, мы с нашими силами и резервами можем основать новый город. А оставив здесь заградительный отряд, хотя бы в этой же крепости, обеспечим себя постоянным притоком новых каторжан.
Идея вызвала у всех положительные отзывы. Как ни сложатся дальнейшие переговоры, но в любом случае просить у кого-то милостыню уже не стоит. В самом деле, мысль построить свой форт, а потом и город могла оказаться самым лучшим вариантом для ассимиляции новых разумных на Пьедронге. Ученые вызывали подозрение только тем, что до сих пор не уничтожили главное гнездо рабовладельцев. Другой вопрос, что у них могло просто не хватать для этого сил, тогда простительно. Но вдруг они и сами используют рабов, на тех же сельскохозяйственных работах, а потом на картофель выменивают новых работников?
Когда тронулись, этот вопрос был задан водителю адельвану, которому управлять всеми рычагами было четырьмя руками проще простого. Да только, к сожалению, недавний каторжанин мало что мог рассказать о Вавилоне.
– Даже говорить о нем было запрещено, – делился он тем, что знал. – Но за три недели некоторые шепотки и к нам проникли. Неизвестно как остальные правители Вавилона, но парочка предателей и двурушников среди них точно окопалась. Потому что поддерживали с королем отношения.
В машину, помимо трех землян, наездниц, желлатука Лонгира, змеи и прувеля, уместился и Мато фон Дивер, который не замедлил подобную новость прокомментировать:
