Стрелять из такого монстра – не то же самое, что нажимать на спуск бластера. При благоприятных условиях от приказа до формирования основного луча должно проходить пятнадцать-двадцать секунд, но до этого идеала им было еще далеко. Пока они тренировались, в половине случаев им вообще не удавалось добиться сочетания фаз и сгенерировать основной луч. И даже если магнитное кольцо было чётко стабилизировано, это ничего не давало – если один из вспомогательных лучей выбивался из фазы на микрогерц, остальные тоже рассинхронизировались. В результате должен был произойти взрыв в шахте луча и в главном реакторе, который в мгновение ока превратил бы станцию в облака раскалённой плазмы, и… "Империя благодарит вас за самопожертвование и скорбит вместе с вашей семьёй…"
Тинн дал зарок, что в его смену этого не случится. Он считал, что к тому времени, когда батарея заработает, его команда будет действовать гладко, как смазка на денсикретовой плите. Пока что для достижения такого результата им было далеко, как до Корусканта.
К счастью, у них было много времени для тренировок. Расчёт, половину которого Тинн сманил из своего старого подразделения (не без помощи нового командира), был достаточно умелым, но чтобы сделать выстрел, требуется двенадцать артиллеристов, и каждый из них должен знать своё дело до мельчайших деталей. Ошибаться здесь нельзя. Сейчас, после десятка попыток, они могли генерировать луч менее чем через пять минут с момента приказа. Один раз уложились в две минуты, а четыре раза у них вообще не получилось сфокусировать вспомогательные лучи, и они полностью завалили стрельбу. Однажды компьютер в последний момент зарегистрировал незначительную расфокусировку луча и автоматически отключил энергию, чтобы избежать повреждения; после этого им потребовался час, чтобы вернуться к последовательности зажигания. Не самое приятное дело – перекалибровывать оружие, когда наземные батареи повстанцев плюют в тебя плотными сгустками энергии.
Вдобавок к обычным затруднениям был смоделирован крупный сбой с расфокусировкой лучей и разгармонизацией по фазе. Теоретически, компьютер должен вовремя пресекать подобные вещи, но Тинн считал этот прогноз слишком оптимистичным. В реальности же, если орудие будет стрелять на полной мощности, такой сбой, скорее всего, превратит всех здешних обитателей, всё оборудование и прочее в облако ионов, которое унесёт к границам галактики.
– Итак, посмотрим, получится ли у нас сделать всё правильно. Пусть всё будет чётко и по инструкции. Тронете не ту кнопку – немедленно отправитесь в недельный наряд на кухню. Закопаетесь на балансе фаз – ищите носовые зажимы, потому что будете скрести мусороуплотнители, пока они не заблестят. Упустите показания индукторов – будете убирать навоз, пока сами не провоняете, как задница риика. Всё ясно?
– Так точно, шеф! – откликнулся хор голосов.
– Ещё раз, я вас не слышу!
– Так точно, шеф!!!
Он улыбнулся под шлемом, затем сморщился, потому что заслезился один глаз. Если орудие взорвётся, эта треклятая шапка будет бесполезна, зато она была прекрасным приспособлением для пыток. Верно, согласно флотской политике, канониры вынуждены были надевать их, но тому, кто разрабатывал эти чёрные вёдра, явно не приходилось самому носить их в течение всей смены. Они только усложняли работу, потому что ограничивали боковое зрение и по существу гарантировали, что большую часть времени ты будешь биться головой о трубы, распорки, переборки и прочее. А ещё в них было жарко и душно. Тинн был уверен, что тот тупица разработал их для красоты, а не для функциональности. Когда рядом никого не было, он позволял своим подчиненным снять шлемы и глотнуть свежего воздуха. Но, учитывая, что сейчас были учения, в любой момент к ним мог заглянуть какой-нибудь офицер-чистоплюй.
– Получен приказ: запустить основное зажигание, – сказал он. – Приготовились... начали!
Он стукнул по кнопке таймера и принялся наблюдать за отсчётом секунд. Раздался хор ответов:
– Мощность реактора – сто процентов. Пошла подача энергии на вспомогательные лучи с первого по восьмой...
– Основной усилитель мощности в норме...
– Усилитель полевой развёртки в норме...
– Подача энергии на гиперфазный генератор...
– Поля вспомогательных шахт выровнены...
– Запущен генератор поля прицела...
– Фокусирующий магнит на полной мощности...
Тинн посмотрел на таймер. Всё шло нормально. Затем:
– Блокирован пятый. Повторяю, оранжевый на пятом! Разгармонизация вспомогательного маршрутизатора.
– Устранить! – приказал Тинн. Он взглянул на таймер. Двадцать четыре секунды... – Выравнивай, выравнивай немедленно, банта тебя забодай!
Разом взмокший техник застучал по кнопкам, задвигал ползунки и рычаги.
– Гармонизация... колебания прекратятся через пять, четыре, три, две... пятый готов!
Тинн бросил взгляд на свой приборный щиток. Последний оранжевый огонёк погас, горели одни зелёные. Он снял с надголовного рычага предохранитель и опустил его вниз.
– Генерация луча прошла успешно, – объявил компьютер.
Зал потонул в радостных криках, и Тинн улыбнулся.
– Тридцать восемь секунд. Новый рекорд, несмотря на сбой, с которым мы успешно справились. – Он снял шлем. – Повторим. Если выйдем из тридцати секунд раньше, чем остальные смены, ставлю всем пиво.
Они опять радостно завопили и с энтузиазмом принялись за дело. Он улыбнулся. Ничто не мотивирует так, как надежда на халявное пиво.
"Звезда Смерти", сектор "дельта", тренажёр № 7
Вил Дэнс летел, как одержимый духами. Он пилотировал свой СИД-истребитель лучше, чем когда-либо, – и вправду превосходно, но всё же недостаточно хорошо. И, несмотря на все его увёртки, остановки и пике, нападавший неустанно держался за спиной! Вил не мог его стряхнуть – тот корабль был какой-то невероятной тенью, повторявшей все его движения.
Вил заглушил двигатели, но противник опять удержался на хвосте – как будто это он вёл СИД Вила. Он сделал "бочку", взмыл свечой – хвост оставался на месте. Он не стрелял – пока что.
– Ладно, – пробормотал Вил сквозь стиснутые зубы, – добавим ускорения, дружок.
Он бросил СИД в почти девяностоградусный разворот на правый борт и чуть не потерял сознание от мощнейшего рывка, потому что сила тяжести увеличилась как минимум в четыре раза. А таинственный чёрный истребитель не просто повторил его манёвр – казалось, он сделал его с лёгкостью. Вил почти слышал, как его преследователь зевнул. Лишь бы только оторваться, лишь бы сделать разворот – тогда он сможет применить отчаянный манёвр, который пилоты называли МОУ – мы оба умрём. Он заберёт этого сукина сына с собой.
